Братья Стругацкие— Трудно быть богами!

Часто  братьев  Стругацких спрашивали: «Как же вы пишете вместе?» 
Мало того, что они жили в разных городах, так еще и братья, и гонора у каждого хоть отбавляй. Действительно, противоречия случались, но до ссоры не доходило. 
Секрет прост – братья изначально придумали схему как «разруливать» конфликты, если сюжеты одного произведения у Аркадия и Бориса, так сказать, не сходятся. Просто бросали жребий. Кто побеждал – того и правда.



Михаил Веллер о том, кем были знаменитые братья для огромной страны:

— Ох и здоровые же они были ребята! Сто девяносто два росточку и плечи под шестидесятый размер. Молва утверждала, что норма Аркадия была полтора литра коньяку. После этого он мог изящно и здраво рассуждать о литературе.

На одном из литературных совещаний в доме творчества «Комарово», когда речь держал Аркадий Стругацкий, в кучке куривших за открытыми дверьми вдруг пробормотали:

— Давайте-ка потише, ребята. Пока Аркадий в рыло не въехал. Он это может.

Аркадий Натанович Стругацкий родился в Ленинграде в 1925 году. Борис — в 1933-м. Восемь лет разницы — естественная причина, чтобы младший брат, опекаемый в мальчишеской жизни старшим, сформировался под его влиянием. А позднее, когда с возрастом положение уравнивается, образ мыслей и все мировоззрение оказывается общим.

При этом Аркадий был филологом-японистом, референтом-переводчиком и послужил в погонах не один год — на самых восточных рубежах. Заметим, что элементы японского колорита, детали и термины, обряды и оружие вошли в русскую литературу последних десятилетий именно с его легкой — тяжелой? — руки. Борис же по специальности, напротив, звездный астроном и большую часть жизни проработал в Пулковской обсерватории. Аркадий был чубат, усат, сиповат и крут. Что оттеняла лукаво-мудрая улыбка, дружелюбные манеры, негустые волосы и лопоухие уши Бориса.

Одевались они как заштатные советские инженеры. Эти фланелевые рубашки, эти нейлоновые куртки, эти кроличьи ушанки и поношенные штаны… Ничего от небожителей, от блеска звезд. И квартирки по хрущевским малогабаритным стандартам в спальных районах. Автомобиль «запорожец» достойно завершит портрет гения в интерьере. Высокий стиль. Быть, а не казаться. Гений не нуждается в атрибутике и аффектации. И не определяется оценкой официальных инстанций либо их зеркального отражения — профессиональной тусовки.


Аркадий и Борис Стругацкие на балконе московской квартиры А. Стругацкого. 1980-е


В таком уже далеком 1966 году молодежь, которую сейчас назвали бы «продвинутой», читала трех авторов и тем гордилась: Брэдбери, Лем, Стругацкие. «Трудно быть богом», непревзойденная по чистоте и изяществу иронично-романтического стиля книга, сделала их знаменитыми. «Понедельник начинается в субботу» превратил Стругацких в кумиров бесчисленных НИИ и КБ, студентов и лаборантов. «Улитка на склоне» привлекла эстетствующих снобов и утонченных интеллектуалов.

«Разночинная интеллигенция» — вот как на сто лет раньше был бы определен главный читатель Стругацких. Сливки среднего класса, мозги и совесть страны. Те, кто в оппозиции власти, при этом веря в добро и в свои силы.

Что поразительно: поколения меняются, время течет, а Стругацкие находят читателей в каждой взрослеющей генерации, и остаются с ней, и не исчезают с прилавков.

А сильна художественная составляющая. Поэтическое начало. Стальной стержень сюжета, о котором они столько повторяли своим ученикам. Прозрачный язык, как чистой воды кристалл. Живые характеры, смачные фразы — и спокойная мудрость без зауми.

«Ну а потом? Когда вы победите своих врагов? И установите справедливый режим? Что вы тогда будете делать? Сладко жрать? — Да! Тогда мы будем сладко жрать, и пить, и веселиться, и свободно наслаждаться жизнью! Мы это заслужили, черт возьми! — Вот именно. А дальше-то что? — Простите? Я вас не понимаю, сеньор. А чего же еще?»

Этот диалог был обращен к нам — сорок лет спустя впилившимся в этот политкорректный и цивилизованный мир — вымирающий без цели и идеи. И не говорите, что вас не предупреждали!

Как они работают вдвоем? Утверждалось единичными посвященными: один сидит за машинкой и стучит по клавишам, иногда сопровождая появление текста чтением вслух. Второй лежит на диване, или пьет кофе в кресле, или расхаживает с сигаретой. Иногда вставляет свою фразу или абзац, продолжая мысль и сцену соавтора. Через несколько страниц или через час-полтора они меняются местами. Стиль, интонация, ход действия — един для обоих. От прямых ответов о технологии соавторства Стругацкие всегда уклонялись. Говорили лишь, что предварительно долго обсуждают и согласовывают все по телефону: Аркадий жил в Москве, Борис — в родном Ленинграде.

Еще при советской власти в разных городах возникали их клубы фэнов и играли в их книги. Больше никто из советских писателей этим похвастаться не мог.

Любая их книга начинается как игра. Необременительная условность, развлекающая сказка. Проходит время, и ты обнаруживаешь, что тот легкий сказочный мир остался в тебе и обрел жесткость: это наш, реальный мир в одной из своих глубинных сущностей, открытой талантом Художника.

Ни один более из советских писателей этой эпохи нового слова в русский язык не ввел. Слово «сталкер» слышали? «Пикник на обочине» стал устойчивым оборотом.

Ни один современный советский писатель столько не переводился. Сотни изданий на всех цивилизованных и менее цивилизованных языках мира: точное число трудно поддавалось учету (были на то причины). Они могли быть богаты — но ВААП (Всесоюзное агентство по авторским правам) СССР забирало в пользу государства 97 процентов (!) гонораров.

Для официальной критики они не существовали. Одни завидовали их блеску и славе, другие полагали «настоящую литературу» в форме исключительно «критического реализма» в пику реализму «социалистическому». За кусок казенного пирога литераторы жрали друг друга живьем, и брезгливые насмешливые Стругацкие держались в стороне от «литературного процесса».



Между ними и их читателями никогда не стояло чужих мнений и государственных приманок. А в читателях была половина всей молодой интеллигенции страны. Та половина, у которой лоб был повыше, а шоры на глазах поменьше. Потом молодая интеллигенция становилась немолодой, и к читателям добавлялось новое поколение повзрослевших школьников.

Их язык доставлял наслаждение, сюжет затягивал, а мысль заставляла думать. Студенты, инженеры и врачи, юристы и журналисты — слой, из которого в нормальных странах формируется элита, — перекидывались фразами Стругацких, как паролем.

Стругацкие никогда не писали фантастику (в расхожем понимании). Стругацкие писали жесткие и пронзительные антиутопии. Единственные в глухой и непробиваемой советской империи они умудрились быть свободными меж всех пишущих.
 
Антиутопия была запрещенным жанром: никакого вольнодумства, партия укажет и предскажет сама все нужное! Но… «фантастика», юношество, облегченный жанр, Жюль Верн, понимаете…

…А еще Стругацких всегда любили за несгибаемость, за жесткий и активный оптимизм. Герои их всегда дрались за то, во что верили. Дрались с такой убежденной силой, что победа была неизбежна. Даже если она выходила за рамки книги.


ФАКТЫ ИЗ ЖИЗНИ БРАТЬЕВ СТРУГАЦКИХ:

Аркадий и Борис Стругацкие — единственные российские писатели, чьи романы на родине читатели обозначают аббревиатурами.

По одной из версий, причиной тому стало негативное отношение советских властей к творчеству братьев Стругацких после публикации романа «Гадкие лебеди» — якобы с помощью такого нехитрого шифра поклонники творчества фантастов избегали возможных неприятностей с официальными органами. По другой — это связано с тем, что имена писателей после появления их первых произведений читатели для удобства обозначения сократили до АБС, а потом перенесли этот принцип на названия романов.



Братья Стругацкие угадали пару Карпов — Каспаров за год до рождения Каспарова.

В романе «Полдень, XXII век» (1962) упоминается «метод Каспаро-Карпова» — система жесткого кодирования на кристаллическую квазибиомассу биологического кода (фактически — технология переноса личности на иной носитель). До начала знаменитого шахматного матча за звание чемпиона мира между Анатолием Карповым и Гарри Каспаровым оставалось еще 22 года. Анатолию Карпову в то время шел одиннадцатый год, а Гарри Каспаров родился год спустя после выхода романа.



Братья Стругацкие не любили некоторые свои произведения. Борис Стругацкий:

«Повесть о дружбе и недружбе» — одна из двух или трех наших повестей, которые «можно было бы и не писать». Написана под давлением обстоятельств, к творческому процессу отношения не имеющих. Сами-то мы ее не любили — как и «Страну» («Страна багровых туч»), «Парня» («Парень из преисподней») и «Малыша».



Общий тираж произведений братьев Стругацких превышает 40 млн экземпляров. Помимо российских изданий, их книги выдержали более 620 изданий на 42 языках в 33 странах мира.
 



В произведениях братьев Стругацких практически не встречаются главные герои — женщины. 

Подавляющее большинство главных действующих лиц практических всех романов, повестей и рассказов Стругацких — мужчины. Женщины если и появляются на страницах произведений, оказываются куда менее рельефно выписаны: например, Рада Гаал в «Обитаемом острове», жена Рэда Шухарта в «Пикнике на обочине», Кира в «Трудно быть богом».

Борис Стругацкий: «Мы не умели и даже, по-моему, боялись писать женщин и о женщинах. Почему? Не знаю. Может быть, потому, что исповедовали древний принцип: женщины и мужчины — существа разной породы. Нам казалось, что мы знаем и понимаем мужчин (сами мужчины), но никто из нас не рискнул бы заявить, что он знает и понимает женщин. Да и детей, если уж на то пошло! Ведь дети — это, безусловно, третий особый вид разумных существ, обитающих на Земле».


Борис Стругацкий


Братья Стругацкие не считали свое творчество антисоветским, а себя — диссидентами.

Несмотря на то что официальные советские органы и цензура нередко расценивали произведения, как клеветнические, а в среде диссидентов творчество братьев Стругацких было особенно популярно, сами писатели никогда не считали себя антисоветчиками или диссидентами. Зарубежная публикация повести «Гадкие лебеди» только укрепила это отношение, несмотря на то что после нее авторам пришлось официально открещиваться от выхода произведения на Западе, опубликовав письмо на страницах «Литературной газеты».

Борис Стругацкий: «Они (произведения братьев Стругацких) пронизаны неприятием тоталитаризма и бюрократии. Но поскольку СССР являл собою подлинное торжество тоталитаризма и бюрократии, такие наши повести, как «Улитка на склоне», «Сказка о Тройке» и даже «Обитаемый остров», воспринимались особенно ретивыми идеологами режима именно как «антисоветские».



Братья Стругацкие не верили в существование внеземного разума.

Прямые указания на существование иных цивилизаций содержатся в таких романах Стругацких, как «Трудно быть богом», «Малыш», «Обитаемый остров», «Пикник на обочине», «Отель «У погибшего альпиниста». При этом сами авторы рассматривали наличие внеземного разума именно как фантастическую идею.

Борис Стругацкий: «В существование «иного разума» — на Земле, или даже во Вселенной — я не верю: нет у меня для этого никаких оснований. И хотя на Вселенную еще как-то рассчитывать можно — слишком уж огромна она в пространстве и времени, чтобы хоть что-то (например — Разум) существовало в ней в единственном экземпляре, то Земля наша, наоборот, слишком мала, чтобы такая огромная, почти безразмерная, невероятно активная штука, как Разум, могла бы существовать здесь, оставаясь незамеченной».

«А с Хокингом (утверждающим, что человеческий разум одинок во Вселенной) я почти согласен. И еще больше согласен с Иосифом Шкловским — это наш замечательный астрофизик, он еще в конце 1960-х высказался в том смысле, что иной разум в нашей вселенной существует, но встречается крайне редко. Я думаю, он прав. Ведь наша Вселенная так огромна в пространстве и времени, что странно было бы, если бы хоть что-то существовало в ней в единственном экземпляре».



Многие известные ныне писатели-фантасты — непосредственные ученики Стругацких.

О существовании литературного объединения под руководством Бориса Стругацкого знали далеко не все читатели. Широкую известность этот факт получил в 1996 году после выхода первого выпуска сборника фантастических произведений «Время учеников», в котором были опубликованы произведения участников литобъединения.


Аркадий Стругацкий, 1964 год, 
© Архив ИТАР-ТАСС


Фантаст без компьютера.

По воспоминаниям родных и близких Аркадий Стругацкий был очень консервативен в технике. Даже когда у брата Бориса появился свой персональный компьютер, Аркадий Натанович не соблазнился электронной новинкой и до конца дней печатал свои произведения на пишущей машинке.



Аркадий Стругацкий прекрасно знал японский

Фантаст учился в Военном институте иностранных языков, а позже служил дивизионным переводчиком на Дальнем Востоке. Его специализацией были английский и японский языки. Даже после демобилизации работу по переводу иностранной литературы он не оставил.



В произведениях братьев Стругацких очень часто цитируется Библия, хотя сами они никогда не были верующими людьми.

Множественные цитаты из Евангелия и слава диссидентов заставляли многих читателей видеть в книгах братьев Стругацких религиозный подтекст, а их авторов причислять к тайно верующим. В частности, распространенной трактовкой образа Максима Каммерера в романе «Обитаемый остров» было сравнение его истории с историей Христа, явившегося в мир, чтобы искупить его прегрешения своей смертью. Однако сами братья Стругацкие никогда не считали себя верующими или религиозными людьми.

Борис Стругацкий: «Дело в том что мы, оба, высоко ценили Евангелие (Ветхий Завет — в меньшей степени), как блистательное ЛИТЕРАТУРНОЕ произведение: безукоризненный сюжет, мучительно-прекрасная интрига, поражающий воображение герой. Цитировать этот текст, или пересказывать его, или свободно на него ссылаться, или встраивать в наш какой-нибудь новый сюжет доставляло нам подлинное удовольствие и представлялось весьма плодотворным. При этом религиозные идеи Библии оставались нам интеллектуально и эмоционально чужды, а этика, наоборот, понятна и близка. Любопытная ситуация. В каком-то смысле даже неправдоподобная».


Аркадий Стругацкий


Выражение «И ежу понятно» стало популярным благодаря братьям Стругацким

Источник выражения «И ежу понятно» — стихотворение Маяковского («Ясно даже и ежу — / Этот Петя был буржуй»). Широкое распространение оно получило сначала в повести Стругацких «Страна багровых туч», а затем в советских интернатах для одарённых детей. В них набирали подростков, которым осталось учиться два года (классы А, Б, В, Г, Д) или один год (классы Е, Ж, И).

Учеников одногодичного потока так и называли — «ежи». Когда они приходили в интернат, двухгодичники уже опережали их по нестандартной программе, поэтому в начале учебного года выражение «ежу понятно» было очень актуально.



По сюжету их романов снято 17 фильмов 

В числе которых — «Сталкер» Тарковского, «Дни затмения» Александра Сокурова,  «Гадкие лебеди» Константина Лопушанский, «Обитаемый остров» Федора Бондарчука.



Литературная премия братьев Стругацких вручается в их «средний день рождения». 

«21 июня — «средний день рождения (между 28 августа и 15 апреля)», дата, которая «официальной», разумеется, не является, но по традиции именно в этот день в Питере происходит вручение ежегодной литературной премии им. А. и Б. Стругацких».

Международная литературная премия им. А. и Б. Стругацких учреждена в 1998 году и вручается с 1999 года в двух номинациях: «За лучшее художественное произведение (роман, повесть, рассказ)» и «За лучшее критико-публицистическое произведение о фантастике или на фантастическую тему (статья, рецензия, эссе, книга)». Чаще других — трижды — лауреатом в номинации «Художественная проза» становился поэт, писатель, журналист Дмитрий Быков, дважды — писатели Михаил Успенский и Вячеслав Рыбаков (оба из ленинградского ЛИТО, которым руководил Борис Стругацкий). Самым титулованным обладателем премии в номинации «Критика и публицистика» является писатель Кир Булычев — он дважды удостаивался награды.



Шутка, ставшая названием.

Писатели верят, что истинное название романа часто приходит уже после того, как он написан. Но бывают и исключения. Борис Стругацкий рассказывал: еще в начале 60-х годов одна хорошая знакомая разыграла его, утверждая, что в ленинградском Доме книги продается новая книга Эрнеста Хемингуэя «Понедельник начинается в субботу». Борис Натанович полдня убил на поиски этого романа. Когда обман вскрылся, писатель не стал возмущаться. Но придуманное название несуществующего произведения запомнил. Оно понравилось Стругацким своей глубокой афористичностью, и впоследствии братья использовали его для своей знаменитой повести.


Борис Стругацкий


Принцип творчества

У каждого писателя есть свои приметы. Борис Стругацкий никогда не отвечал на вопрос: «Над чем вы сейчас работаете?» Он считал его чуть ли не оскорбительным.

— Никогда не говори: «Делаю». Всегда только: «Сделал», — объяснял он всем подряд. — Отличное правило. Рекомендую.

Автор отказывался показывать свои черновики даже жене. А главным его цензором был исключительно старший брат.



Они пришли с другой планеты

Невероятная популярность рождала множество слухов и легенд. У некоторых романтически настроенных любителей фантастики в начале 70-х годов появилась идея фикс: их любимые авторы, братья Аркадий и Борис Стругацкие, на самом деле вовсе не люди, а агенты могущественной внеземной цивилизации. Доходило до курьезов. Фантасты получили немало писем, где им предлагали помощь, раз уж они «застряли в этом времени на Земле», приносили извинения за то, что современная технология не так развита, чтобы отремонтировать их корабль… Пожалуй, это была высшая форма признания таланта авторов-фантастов.



Обоих братьев после смерти, согласно их завещанию, не просто кремировали, но и развеяли их прах с вертолёта над Пулковской обсерваторией, где когда-то работал БНС.



По материалам: forbes.ru
Автор
Анна Федулова
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе