Музыкальные волки
Рассказ
Шел уже первый час ночи. Встреча молодой парочки, вопреки желанию девушки, затянулась. На улице стоял приличный мороз, в тесовой веранде, где они сидели, было чуть теплее, но Галина и Саша холода не замечали.
Когда часы в избе за стеной пробили час ночи, девушка решительно встала.
— Пора домой, Саша! Пожалей себя и меня. Тебе еще три кило-метра топать, а мне от матери каждый раз упреки выслушивать.
Она вышла со своим спутником на улицу и ахнула:
— Хрустальная ночь! Такой покой, такое умиротворение…
По деревне раскинулась редкая по красоте тихая лунная ночь, щедро разбросав серебро инея по деревьям, домам, огородам. Александр попытался привлечь девушку к себе, но та мягко и настойчиво отстранилась.
— Пора по домам. Когда теперь ждать тебя?
— В субботу, наверное.
— Гармошку, может, оставишь, чтоб не таскать её туда и обратно?
— А кто по дороге зайцев будет развлекать? — пошутил он. — В прошлый раз прохожу
мимо скирды, что возле моста, смотрю: два косых кормятся оброненным клевером. Поравнялся с ними — отскочили в сторону, застыли столбиками, ждут, когда уйду.— При
этих словах Александр привычно взял аккорд на тальянке, но Галина, схватив руками
за гармошку, опередила его:
— Ночь ведь — всю деревню переполошишь!
Звучание, не набрав силы, резко оборвалось. Александр послушно застегнул меха и перекинул гармошку за плечо. Галина шутливо развернула его на пол-оборота, подтолкнула вперед и скомандовала:
— Шагом марш!
Он отчеканил несколько шагов с солдатской выправкой, развернулся, весело помахал на прощанье и споро зашагал по освещенной луной дороге.
Мысли его сами собой покатились вспять, он думал о только что проведенном вечере, о Галине. «Молодец она, мягкая в обращении, но требовательная. Другая раскисла бы, когда ласкаешь, к таким постепенно интерес пропадает, а у нее все по-другому. На людях держится в тени, а какая-то притягательная, со своим почерком».
Ему невольно вспомнились слова известной песенки:
Я смотрю ей вслед —
Ничего в ней нет.
А я все гляжу,
Глаз не отвожу.
Прямо-таки о Галине написано. Не зря мама о ней сказала:
— Галина — девушка с «изюминкой».
— Это как понимать? Умная, что ли, или с характером?
— Ты с ней время проводишь, вот и разгадай, — уклончиво ответила мать.
Сближение Александра и Галины началось с новогоднего вечера в колхозном клубе
в прошлом году. В тот вечер девчата, выступая на сцене, были в ударе: плясали, песни пели, хоровод водили. Там Александр и заметил свою будущую подругу. Девчата на сцене преобразились до неузнаваемости, но Галя более всех — она показалась Александру особенной. Скромная в быту, на сцене — огонь: задорная, гибкая, четкая в движениях. Пела, как ему показалось, тоже как-то по-своему, душевно, с «выражением на лице», подперев щеку кулачком. Где-то он читал: «Умные люди держатся скромно» — это тоже о ней. Девчат зрители долго не отпускали со сцены, заставляя повторять почти все номера.
В тот вечер после концерта Александр прошел за сцену и простодушно выпалил:
— Галя, у тебя лучше всех получалось!
Она посмотрела на него молча. Тут Саша понял, что дал маху: ведь все девушки хорошо выступали.
— Девчата, вы такие молодцы, развлекли народ от души! — Он выхватил гармошку
у штатного гармониста и сыграл туш — рассмешил всех, исправив тем свою оплошность.
За приятными воспоминаниями Александр прошел половину пути. Дорогу он знал наизусть, как говорится, прошел бы и с завязанными глазами. Помнил каждый кустик, пень, ухабину. Однако темному пятну на белом фоне у той самой скирды, что у моста, вначале не придал значения. Может, охапка сена с воза свалилась или те же зайцы опять пожировать прискакали. Приблизившись к скирде еще, он различил уже два предмета, непохожих на охапки сена и тем более на зайцев. Сомнения длились недолго: «Волки!»
Он приостановился. Первую мысль — бежать назад — отбросил сразу: от волков не убежишь! Лоси и те не всегда убегают. А чем обороняться? Он иногда брал с собой охотничий нож, но на этот раз даже палки у него при себе не было.
Армейскую службу Александр проходил в горах Киргизстана и о проделках тамошних серых хищников слышал много. Волки — умные, смелые и осторожные животные. Пищу могут успешно добывать и поодиночке, и группой, на охоте прекрасно понимают друг друга. По рассказам киргизских пастухов, они без особого труда одолевают даже лошадь. Подобраться к лошади непросто, удар копытом для волка смертельно опасен. Поэтому самый матерый из них делает к лошади молниеносный рывок, наносит по животу скользящий удар клыками и мгновенно отскакивает. После этого кинжального удара лошадь чаще всего обречена, если рядом не окажется человека. Жеребенка волк сбивает с ног в одиночку. Роль других хищников — отвлечь кобылу. Загадка: человека волк щадит! Нападает в исключительных случаях, и, как правило, виной тому сам человек. Об этом Александр тоже знал. Но знать — одно, а оказаться с волками в чистом поле и с голыми руками — совсем другое.
Сашей овладело чувство, подобное тому, какое испытывает человек, оказавшийся в закрытой клетке с хищниками. Маленькими шагами он продвигался вперед. Страх сковал способность рассуждать, он действовал интуитивно. Мелькнула мысль:
«Иди, не показывая страха! Волки боятся шума, попробуй отпугнуть гармошкой».
Он заиграл самое привычное — «Семеновну», механически двигаясь к роковому месту. Оказалось, волки сидели не у самой дороги, а метрах в двенадцати в стороне.
«Как раз дистанция для разбега», — мелькнула мысль.
Гармонист поравнялся с волками, наяривая на тальянке. Для большего шума он пытался что-то подпеть, но от страха и волнения голос перехватило. Вот уже волки остались позади. Но Александр не выпускал их из бокового зрения. И вдруг хищники двинулись за ним. Он горячо зашептал: «Хана мне! О, Господи, пронеси!»
И вдруг завопил прорезавшимся голосом, продолжая играть и уже ни на что не надеясь: «Помогите!!!»
Александр чувствовал всем своим существом, как сейчас звери собьют его с ног. Голову защитят шапка и воротник, тогда волки вцепятся мертвой хваткой в ноги, разорвут живот и начнут растаскивать внутренности. Он будет корчиться от боли, еще живой и способный видеть. Такого растерзанного его увидят Галя, родные и вся деревня.
— Ну уж нет!!! — Страха как не бывало. — В гроб вашу волчью мать! Не поддамся! — заорал он страшным чужим голосом и рванул гармошку, а она в ответ с такой остервенелой силой рявкнула, что хищники отскочили в сторону на несколько метров.
«Боятся или выбирают момент для нападения?..»
Александр продолжал что-то «пилить» и двигаться в сторону своей деревни. Волки трусили стороной, не отставая и не приближаясь. От обиды на нелепость ситуации у него по лицу текли слезы вперемешку с потом. Перепуганному гармонисту пришлось идти, повернув голову влево, чтобы видеть преследователей. От неестественного положения головы заломило шею.
«Задрал голову, как на параде, — с горечью подумал Александр, пробуя пятиться задом, но чуть не упал. Дорога после заносов была еще плохо наезжена.— Упаду, а им только этого и надо!» — И он перешел на нормальный шаг.
Волки по-прежнему трусили параллельным курсом, выдерживая дистанцию.
«Может, это бродячие собаки? — усомнился Александр, пытаясь получше разгля-
деть в лунном свете своих преследователей. — Нет, слабая надежда, хвост трубой и шея какая-то… не собачья. По ночам собаки в поле не шляются. Порядок у волков, что ли, такой: вначале поиграть с жертвой…»
От отчаяния у гармониста появился прилив энергии и потребность орать, как от нестерпимой боли. Начал петь частушки. Сколько их прокричал, неизвестно: горланил, пока не охрип. Волки продолжали трусить за ним на прежней дистанции, как на длинном поводке. «А может, им нравятся звуки гармошки?» — осенило его. Где-то Александр слышал, что волки под музыку могут подвывать. Для разнообразия заиграл вальс «Амурские волны».
Уже показалась родная деревня. Подмывало бежать, однако Александр себя урезонил: «Нет, только не беги! Собаки и те за убегающим бросаются».
Боковым зрением заметил, что «любители музыки» остановились. Один из них, задрав голову кверху, завыл, а другой хищник начал ему вторить. Саша тоже остановился. Жуткие волчьи песнопения ему приходилось слышать и раньше, но так близко — впервые.
«На вой может прибежать стая!» — Он спешно двинулся в сторону дома, не прекращая играть.
Волки оставались на месте. До деревни еще полкилометра. Саша перешел на бег трусцой, но так владеть гармоникой было трудно, и он прекратил играть вовсе. От провожатых его отделяло теперь метров двести, но вой продолжал резать уши. Александр побежал, то и дело оглядываясь. Душераздирающий дуэт продолжался. Вот гармонист уже посередине между волками и деревней. И он рванул!.. Никогда так быстро не бегал! Вся ярость и радость спасения были вложены в этот рывок! Спринтер поневоле даже не почувствовал, в какой момент с него свалилась шапка, в каком сугробе оставил один валенок.
Александр взбежал на свое крыльцо (к счастью, оно до его прихода не запиралось), быстро задвинул за собой засов и, еще не веря в свое спасение, посмотрел в окно. Вокруг было пусто и тихо. Он радостно забарабанил в дверь сеней. Мать, включив свет, открыла дверь и ахнула. Перед ней стоял взъерошенный и мокрый, возбужденный и радостный сын: без шапки, в одном валенке, но с гармошкой!
— Господи, сыне Божий!