9 февраля 2011 ● Дмитрий Быков
Ровно 90 лет назад - странно думать, сколько эпох вместили в себя эти 90, - собрались на первое свое заседание "Серапионовы братья", самая многообещающая и одаренная литературная группа послереволюционного Петербурга, в которой принято было выдуманное Фединым приветствие: "Здравствуй, брат, писать очень трудно".
Все "серапионы", начиная со старшего, Федина, и кончая младшим, Кавериным, - стартовали мощно, и даже Лев Лунц, душа объединения, студент-восточник, в 23 года умерший в Берлине от ревмокардита, за пять лет литературной работы написал достаточно, чтобы полноправно войти в историю русской литературы. Лунц и был последним, что их объединяло, - его именем они клялись, оно было их паролем и после того, как в 1926 году братство перестало собираться, разойдясь чересчур далеко. Никитин, Зощенко, Тихонов, Полонская, Вс. Иванов, Груздев, Познер - все оставили след; и всех хранила какая-то сила - не загробное ли заступничество Лунца? Все они умерли своей смертью, хоть прошли и террор, и войну.