«Надо исходить из того, что наше кино никому не нужно»

«Вольга»


Четверо подростков шутки ради проводят обряд вызова Пиковой дамы у треснувшего зеркала и случайно пускают в наш мир кровожадного и мстительного призрака.

Ранее кинокомпания Enjoy Movies совершила маленькую революцию российского кинопроката, превратив комедии («Беременный», «Мамы», «Тот самый Карлосон!» и многие др.) в самый прибыльный отечественный жанр. По мнению продюсера Георгия Малкова, место комедий скоро займут фильмы ужасов. Корреспондент «Известий» узнал у продюсера, на чем основана его уверенность и почему популярность комедий осталась позади.

— В начале-середине 2000-х у нас уже была амбициозная волна фильмов ужасов — «Мертвые дочери», «Путевой обходчик», «ССД» и ряд других — и кассовых успехов не снискала. Зачем снова в ту же реку?

— Я знаю все эти фильмы, к «Мертвым дочерям» даже имею прямое отношение — я занимался его маркетингом, когда работал в ЦПШ. Но все они не являлись чистым жанром. Только у нас будет настоящий первый российский фильм ужасов.

— А что нарушило чистоту жанра?

— В каждом случае причины были свои. Павел Руминов знал, как делать жанр, но хотел сделать из «Мертвых дочерей» что-то больше. Человек, который делал «Путевого обходчика», вообще, мне кажется, мало что умел, и Паша за него доснимал. «ССД» — это был хорошо сделанный триллер. Можно еще упомянуть «Юленьку», но это тоже скорее триллер. В отечественной традиции были и другие картины, нагоняющие ужас — те же «Десять негритят» или, например, «Дикая охота короля Стаха» — этот фильм производства «Беларусьфильма» в Москве мало кто знает, но у нас в Белоруссии его показывали часто. Еще «Собаку Баскервилей» можно вспомнить. Но всё это опять же были триллеры, а не фильмы ужасов.

— Есть такой стереотип, что российского фильма ужасов просто не может быть из-за ментальных особенностей. Вы с этим не согласны?

— Не знаю, не слышал такого. У меня есть устойчивое убеждение, что как раз на поле хоррора можно противостоять Голливуду, если привязать жанр к отечественной ментальности — положить, например, в основу городскую легенду. У нас в фильме — это вызов Пиковой дамы. Мне лично этот ритуал не известен, но люди от 25 и младше, наша целевая аудитория, прекрасно эту историю знают. Собственно, это бренд, и кино, которое претендует на кассу, должно работать с брендом. Это может быть франшиза Marvel, экранизация какой-то известной книжки, а может быть экранизация такой вот городской легенды.

— То есть любой жанр возможен на нашей почве?

— Я считаю, что да. Если заранее выстроить коммуникацию со зрителем, то возможно всё. Изначальный посыл большинства продюсеров — «Мы делаем кино, потому что это кому-то нужно» — в корне неправильный. Посыл должен быть такой: «Мы делаем кино, несмотря на то, что оно никому не нужно». В силу массы объективных причин, из которых самая главная, конечно, Голливуд. Прежде чем браться за что-нибудь, нужно всё просчитать, всё взвесить, придумать, как продраться к своему зрителю, как заставить людей сходить в кино. Просто сделать фильм мало — в интернете все с удовольствием посмотрят, но что тебе с этого.

— Но всё равно же как-то придется переизобрести жанр? Хотя бы потому, что наши российские квартиры не приспособлены для того, чтобы кинематографично убегать от призрака.

— Конечно, мы постарались интегрировать сюжет в российские реалии — у нас есть одна условно большая квартира, но она снята так, что ее реальную географию понять сложно. Но это всё не так важно на самом деле. Жанровое кино — это всегда огромное количество допусков, но зритель их замечает только, когда ему становится скучно. А если фильм соответствует законам жанра, увлекает с первых же минут, то зрителю всё равно, какие размеры у квартиры.

Мне очень понравился как семейный аттракцион «Человек-муравей», но там весь третий акт построен на совершенно абсурдном допущении. Герои придумывают чудовищно сложный план проникновения в закрытое здание — внимание! —главный герой уменьшается до размеров насекомого и на живом плоту из муравьев путешествует через канализацию, хотя его можно было просто пронести в кармане. Но весь абсурд ситуации я осознал уже после выхода из кинотеатра, поэтому совершенно не в обиде на создателей. Зритель, особенно если он молодой, хочет от фильма не соответствия реалиям, а соответствия своим ожиданиям — тому, что он считает классным в том или ином жанре.

— Почему вы решили прийти к хоррору именно сейчас?

— Уже год назад было понятно, что комедия как самый прибыльный жанр перестает работать и нужно искать альтернативу. Я на всех своих мастер-классах давно повторял: «Пробуйте фильмы ужасов». Если и есть жанр сегодня, чтобы быстро стартануть, то это хоррор. Мы начали разработку, придумали направления, с которыми стоит поработать — это городские легенды и потребительские страхи. И в этот момент появился готовый сценарий Славы Подгаевского — ровно про то, что мы хотели делать. 

А дальше всё очень быстро завертелось, «Вольга» вошла в проект в качестве сопродюсера, и вне зависимости от кассы это уже важный кейс для российского кино — прокатчик, вовлеченный в процесс с самого начала производства. Обычно для дистрибутора любой фильм — это чужой ребенок, которого приводят в детский сад, а там в группе еще 30 таких же детей. А теперь «Пиковая дама» и для «Вольги» стала родной. Мне кажется, это показательный пример коммуникации для всего рынка.

— Вы сейчас запускаете второй проект фильма ужасов, я знаю, что у продюсерского центра «Горад» тоже два хоррора в разработке. В случае успеха «Пиковой дамы» за вами пойдут другие?

— Думаю, нас ждет целая волна фильмов ужасов. У многих студий давно лежат сценарии и ждут своего часа. Всё повторится, как с комедией, поэтому мы уже запустили второй фильм, чтобы успеть проехаться на этой волне — через какое-то время эффект новизны пройдет и выход нового русского хоррора станет просто рядовым событием.

— На Западе фильмы ужасов всегда были формой эскапизма — не случайно всплески популярности жанра приходились на экономические кризисы. Вы специально подгадали с выходом фильма?

— Вы хотите сказать, что в рамках промокампании я развязал кризис в стране? (Смеется.) Мы начинали осенью 2014 года, тогда были уже признаки кризиса, но кризиса индустриального. Сейчас собирать могут очень дорогие фильмы-события, но прибыль там невозможна, если нет государственных дотаций. А рынок должен как-то жить. Все понимают, что скоро кинотеатры будут накачивать отечественными фильмами (следующий год уже объявлен Годом российского кино), и, значит, в их интересах тоже, чтобы наш эксперимент получился.


"Вольга"


— А почему комедии перестали собирать в прокате?

— Это произошло не навсегда, а только в этом жизненном цикле. Комедии будут собирать большую кассу и дальше, но это должны быть совершенно идеальные фильмы.

— Комедий стало больше и зритель пресытился?

— Совершенно верно, а еще упала покупательская способность. Это как в супермаркете — ты идешь с тележкой и кидаешь туда предметы первой необходимости, а на оставшееся можно и русскую комедию. Сейчас денег стало меньше и зрителю приходится выбирать. Я не думаю, что российские комедии стали смотреть меньше людей. Нет, их смотрят столько же, просто делают это они в интернете или по телевизору, а не в кинотеатрах.

— На ваш взгляд, какие еще жанры могут прийти на смену комедии, кроме ужасов?

— У меня есть внутреннее убеждение, что могут иметь успех мелодрамы, которые наш зритель всегда хорошо воспринимал. У нас есть планы на два мощных, но потенциально окупаемых фильма-аттракциона — с большим бюджетом. Один мы уже заявляли как «Ходжу Насреддина» на питчинге Фонда кино, он сейчас стал «Аладдином». Еще у нас в разработке конспирологический экшен-детектив а-ля «Код да Винчи». Действие будет происходить в недалеком будущем — в 2018 году. Зрителю всегда интересно увидеть на экране версию развития в будущем, того, про что говорят уже сейчас, и поэтому у нас будут и чемпионат мира по футболу в России, и 3d-принтеры, производящие внутренние органы, и голографические клоны, которые заменят вас на скучном мероприятии.

— Enjoy Movies стала мейджором буквально за 3 года, почти все ваши фильмы окупились в прокате, однако, наверное, нет компании, к которой было столько критики. В кинематографической среде в первую очередь. Как вы считаете, почему? У меня есть своя версия, но я хотел бы сначала слышать вашу.

— Вы правильно сказали, критика была у киносообщества, а у зрителей вопросов особых не было. Мы с самого начала делали кино не для критиков, и их реакция понятна. Любое жанровое кино в любой стране — Англии, Германии или США — подвергается обструкции, а у нас еще нужно сделать поправку на ментальность — «Свое — значит, плохо». У меня был разговор с одним коллегой о положительной реакции зрителей на наших «Чемпионов». Он мне не поверил: «Я же читал отзывы». — «А где ты читал?» — «На «Афише». — «А нужно читать в соцсетях, там, где пишут сами зрители». Именно там можно найти настоящий срез мнений.

— Моя версия такая. Enjoy Movies — одна из немногих компаний, которая относится к кино как бизнесу без миссии. Деньги считают все продюсеры, но говорить они предпочитают прежде всего о творчестве.

— Нет, неправда. Во-первых, не все считают. Еще не так давно были продюсеры, которые выходили на съемочную площадку с незакрытым бюджетом — со словами «Как можно ограничивать творчество!». Мы же старались предпринимать выверенные решения, исходить из того, что нужно зрителю. Многие продюсеры оторваны от аудитории, и при выборе проектов руководствуются своими представлениями. Такое кино можно снимать, но оно не будет идти в кинотеатрах. Мы с самого начала стали снимать прокатное кино. Люди не перестали смотреть умное кино, просто делают это дома. Где находится большинство кинотеатров? Не в библиотеке же, а в торговом центре. Прокатное кино — это развлечение. И нужно снимать развлечение. На счет отсутствия сверхмиссии — это тоже не так. У нас всё это есть, иначе зачем вообще заниматься кино.


"Вольга"

Поделиться