Оскароносец

Владимир Меньшов: "Жалею, что рядом с моей фамилией всплывает лишь "Москва слезам не верит". А как же "Любовь и голуби", "Зависть богов", "Ширли-мырли"? Отвечают: да-да, но вот история про Катю Тихомирову…" 

Отметивший 17 сентября семидесятый день рождения режиссер Владимир Меньшов не скрывает, что предпочел бы не предаваться воспоминаниям о снятых несколько десятилетий назад фильмах, а говорить о новых своих работах. Однако ввиду отсутствия оных вынужден возвращаться в прошлое, дабы через его призму попытаться заглянуть в будущее…


- Алла Пугачева терпеть не может обожаемую народом песню "Миллион алых роз". Эльдар Рязанов не включает 31 декабря телевизор, когда по всем каналам крутят "Иронию судьбы". Не удивлюсь, Владимир Валентинович, если скажете, что любое упоминание фильма "Москва слезам не верит" вызывает у вас идиосинкразию.

- Выражусь аккуратнее. Жалею, что рядом с моей фамилией чаще всего всплывает лишь эта картина. Говорю: а как же "Любовь и голуби", "Зависть богов", "Ширли-мырли"? Отвечают: да-да, но вот история про Катю Тихомирову…

- Визитная карточка!

- Ассоциативный ряд. Русский поэт? Пушкин. Овощ? Помидор. Фрукт? Яблоко. Роман Толстого? "Война и мир". Фильм Меньшова? "Москва…". Но, кстати, поначалу литературная критика сдержанно отреагировала на новое произведение Льва Николаевича. Да и участники войны 1812 года жестко прошлись по автору. Дескать, этот кавалерийский полк не мог участвовать в сражении под Бородино, а Наполеон в действительности стоял не здесь, а там. Будто бы это главное в романе! Современники, оказывается, не самые надежные судьи, не всегда они могут понять, что судьба подарила встречу с настоящим шедевром.

- На публику особо не грешите, товарищ режиссер! В прокате ваш фильм посмотрели в СССР чуть ли не сто миллионов человек, а в Америке ему "Оскара" дали.

- Я сейчас не про себя говорю. В конце концов, человечество проморгало Ван Гога, великому голландцу пришлось умереть, чтобы его творчество оценили по достоинству. Думаете, это стало кому-то уроком? Таких примеров тьма! Хороший художник Маковский назвал сифилитическим искусством картину другого известного живописца. Знаете, о чем столь нелестно отзывался Владимир Егорович? О "Девушке, освещенной солнцем" Серова! Если же говорить о моем фильме, и у него пресса была весьма негативная, московская элита губы кривила. Помню, как встречал в коридорах "Мосфильма" коллег, считавших долгом подойти и сказать: "Ты, Меньшов, сильно не зазнавайся! Подумаешь, очереди в кинотеатрах… Делов-то!" Я и не собирался задирать нос, хотя успех у зрителей, конечно, радовал. Мысль, что фильму суждена долгая и счастливая судьба, меня не посещала. Разве мог кто-нибудь предвидеть подобное? Лишь время способно рассудить, чему жить, а чему умереть. Так получилось, моя "Москва…" попала точно в цель, зацепила важные струны в душах людей и не отпускает зрителя уже тридцать лет кряду.

- А вы сколько раз видели картину? Так, чтобы с начала и до конца?

- Да, у меня есть это не вполне скромное качество: свои фильмы я почему-то смотрю. Знаю, многие коллеги не делают этого или, по крайней мере, говорят, что не делают. Волнуются, как собаки, мечутся по фойе, прислушиваясь к происходящему за дверью, но внутрь не идут… Я не пытаюсь скрыть, что мне нужно сидеть вместе с залом, хотя и не могу внятно ответить зачем. Ведь ничего не исправить, не изменить. Вероятно, зрители заряжают дополнительной энергией или их реакция позволяет лучше почувствовать нерв картины, но чему-то я определенно учусь… Мой порог насыщения находится на уровне двадцати просмотров. Плюс-минус. После этого успокаиваюсь, фильм становится мне не нужен.

- По логике, свою норму вы должны набирать еще в первый год после премьеры.

- Так и есть. Потом уже эпизодически возвращаюсь к сделанному. И на столь любимых нашим народом торжествах по случаю очередной круглой даты выхода картины на экран ощущаю себя жертвенным агнцем. С удовольствием отказался бы от этой роли, сбежал бы куда-нибудь, но не могу. Утешает, что всплески подобного интереса происходят с интервалом в пять лет. Отмучился, перекрестился и на время забыл. Подозреваю, традиции велеречивых празднеств с застольями и тостами пришли к нам с Кавказа. Это не русская манера. Слишком долго и плотно мы общались с южными соседями.

- А вы предпочли бы не оглядываться?

- По необходимости. Но оборачиваться приходится. Снимаю крайне редко, картин на моем счету, неловко произнести, лишь пять, последняя датирована 2000 годом. Вот и апеллирую к прошлому. Да, у меня есть некое актерское настоящее, однако не придаю ему большого значения, и окружающие, полагаю, чувствуют мое настроение. Артист я, к слову, неплохой, другим хватило бы и этого, чтобы выстроить биографию. Кроме того, набрал вот курс во ВГИКе, буду вести мастерскую.

- Пришло время делиться опытом с молодыми?

- Давно это делаю, стараясь избегать менторского тона и желания поучать. На мой взгляд, обо всем надо говорить с долей юмора и иронии. Хотя, вспоминаю, мне было не до смеха, когда зарубили "Любовь и голуби", отдав перемонтировать готовый фильм другому режиссеру. Я мечтал раздобыть автомат Калашникова и положить всех рядком, начиная с министра культуры и заканчивая коллегой-штрейкбрехером!

- А последний патрон - себе?

- Нет, пошел бы на суд и, думаю, меня оправдали бы. Нельзя издеваться над художником! К счастью, до смертоубийства тогда не дошло. А я и сегодня не отказался от надежды снова подать команду "Мотор!". Правда, пока никто не придумал способ снимать художественное кино без денег, а с финансированием моих проектов в последние годы постоянная напряженка.

- Разве не вы говорили, что режиссура - занятие для людей не старше шестидесяти?

- Я врал. Или, скажу мягче, заблуждался. Все в мире относительно. Кто-то выдыхается в сорок, а другой держит форму до старости. Дело не в количестве прожитых лет, а творческом потенциале, свежести ума. Мой учитель Михаил Ромм снимал отличные картины в глубоком пенсионном возрасте. Для меня проблема, повторяю, не в отсутствии идей, а в невозможности их реализовать.

- Вы говорите о картине "Большой вальс"?

- Мы переименовали ее в "Салонную драму". Да, я пытался сделать фильм из жизни графов и князей. Всегда с удовольствием читал пьесы некогда популярного венгерского драматурга Ференца Мольнара и наконец решился экранизировать "Олимпию", одну из них. Мы выбрали натуру, построили декорации, сшили костюмы, но было ясно: на все денег не хватит. Тогда я снял 25-минутный фрагмент, ключевой эпизод, в котором видна поэтика фильма. Рассчитывал, люди с туго набитыми кошельками, увидев отрывок, побегут ко мне с пачками банкнот и криком: "Продолжайте, бога ради!"

- Бегуны задержались в пути?

- Дураки круглые! Не понимаю, в чем дело! Известно ведь, куда они вложили деньги. Те фильмы уже с треском провалились в прокате. Толстосумы не вернули потраченное, но и мне не дали ни гроша. Почему?! Верно, сочли, что лучше разбираются в современном искусстве, а Меньшов выжил из ума, коль решил на старости лет снимать костюмированный мюзикл? Сегодня надо, чтобы в кадре одновременно бежали, стреляли, убивали и занимались сексом. А тут, понимаешь, какая-то хренотень из прошлых веков! Хотя, уверен, могла получиться симпатичная, праздничная картина. Три года ходил по разным кабинетам, ища помощи и поддержки. Дошел до самого верха. Написал письмо Медведеву. Не мог считать, что исчерпал все попытки, пока не обратился к главе государства.

- И?

- Мое обращение попало к Суркову, от него перекочевало в Минкультуры, откуда и последовал ответ: "Нет у нас денег для вас, Меньшов! Ну нету! Отстаньте". Круг замкнулся, я понял: вальс мне не станцевать…

- Цена вопроса?

- Согласился бы на два миллиона долларов. Хотя честнее была бы цифра три миллиона. Откровенно говоря, жалею, что проект погас, толком не разгоревшись.

- Вам ли, Владимир Валентинович, не знать: Москва слезам не верит?

- Не скажу, будто рвал на себе волосы или просыпался по утрам на мокрой подушке, но увлекся идеей картины, относился к происходящему вокруг нее как к своеобразному эксперименту, игре с судьбой. Поначалу даже подозревал, будто неведомые враги плетут коварный заговор, занимаясь вредительством. А как иначе было все объяснить? Я ведь не мальчик с улицы, а народный артист, заслуженный режиссер, орденоносец и лауреат, в конце концов, оскароносец… Опять же приходил не с пустыми руками, приносил отснятый материал. Нет, в упор не замечали, даже не смотрели в мою сторону. А прочие попытки запуститься с новыми фильмами меня не заводили, засыхали на корню.

- В какую, кстати, сумму в свое время обошлась "Москва…"?

- Пятьсот тысяч рублей. Но это нельзя сравнивать. Эпоха совсем иная. Мы жили бедно, получали мало. Так, Алексею Баталову за роль Гоши заплатили тысячу двести рублей. На подержанное авто не хватило бы! Сейчас гонорары у артистов, ясен день, другие…

- Тут ведь главное не сколько, а за что.

- Правильно. Слежу за современным российским кино, но стоящая молодежь встречается редко. Нет, не скажу, будто все плохо. Интересно работают Хлебников, Попогребский, Гай-Германика, Калатозишвили. Но эти имена уже известны, а новые почти не появляются. Вот Сигарев зацепил меня своим "Волчком". По нынешним временам это скорее исключение. Зато пруд пруди ребят, идущих в кино, чтобы выпендриться, любой ценой заявить о себе, хотя говорить им, по сути, нечего. Смертельно надоели фальшивое умничанье и искусственная многозначительность. Пустоту ведь не скроешь. Когда вижу, что опять пытаются морочить голову, сразу выключаю телевизор, разворачиваюсь и ухожу из зрительного зала. Прямо посреди фильма или спектакля. Зачем время зря терять?

- А на съезде Союза кинематографистов были?

- Жена заседала. Вера голосовала за Михалкова, тот убедил ее в своей правоте. Я же считаю, Никита не лучшим образом распорядился временем, проведенным во главе СК. Но людям, рвущимся ему на смену, верю еще меньше. Речь не о Хуциеве, а о прячущихся за его спиной. Главное же, эти разборки совершенно не способствуют улучшению качества нашего кино.

- Кого в этом году будете двигать от России на "Оскара"?

- Пока не решили, надо внимательнее почитать список претендентов. Но, думаю, нам долго еще ничего не светит в Голливуде, кого бы ни отправили на конкурс. Надо учитывать привнесенные обстоятельства - политические, конъюнктурные и прочие, без чего на победу надеяться глупо. Помню, несколько лет назад убеждал коллег поддержать "Итальянца" Кравчука. На мой взгляд, отличная картина, но в Штатах ее прокатили… Пожалуй, это был последний случай, когда я вот так яростно бился за чужой фильм.

- Потом боролись уже против, отказавшись вручать "Сволочам" кинопремию MTV Russia.

- Не искал публичного скандала, все произошло по вине организаторов церемонии. Меня заранее не предупредили, кого именно предстоит награждать. Смутные подозрения возникли в процессе действа, но уходить из первого ряда не решился, чтобы все не выглядело излишне нарочито. Лишь жене шепнул: "Не приведи бог, победят "Сволочи", Вера!" Не мог я дать приз фильму, рассказывающему бред о детях-камикадзе! У меня святое отношение к Великой Отечественной войне и памяти павших. Не потерплю подъелдыкиванья и попыток поставить под сомнение подвиг советского народа.

- Значит, идеи президентской комиссии по борьбе с фальсификацией прошлого вам близки?

- А вам, значит, нет? Полагаю, любые передергивания исторической правды - в угоду политической конъюнктуре или чему бы то ни было еще - недопустимы. Да, в комиссию как в таковую я не поверил с той минуты, когда узнал, что в ее составе нашлось место людям, которые много лет тем и занимаются, что сознательно искажают историю, якобы раскрывая нам глаза на истину. По их версии, Россия всегда была приютом варваров и дикарей, подлой сукой, творившей остальному миру гадости и мерзости. Подобная трактовка, льющаяся даже с экранов державного ТВ, меня не устраивает. Но что барьер на пути фальсификаторов необходим - бесспорно. Пожалуй, никто, кроме России, с такой готовностью не берет на себя вину за все реальные и, главное, вымышленные грехи. Не припоминаю, чтобы монголы каялись за Орду, евреи - за распятого Христа, бледнолицые янки - за истребление краснокожих племен, а англичане - за казни мятежных сипаев, которыми стреляли из пушек, словно ядрами. В международных делах не принято говорить все, что известно. История народов полна подлостей по отношению друг к другу. Но все помалкивают, мы же, наивные дураки, с готовностью кладем голову на плаху. Бейте нас, пинайте! И этим пользуются, раз даем слабину. Ситуацию надо менять. Сомневаюсь, что президентской комиссии такое по силам, но надо ведь с чего-то начинать! Хватит играть роль всемирного козла отпущения. Пора умнеть.

- Боль патриота с примесью сыновней обиды за отца-чекиста?

- С чего вы решили, будто я обижен за отца? Он служил в НКВД с 1939-го, когда девятый вал репрессий миновал. В основном занимался выявлением пособников фашистов, в 56-м ушел из органов в звании майора. Не думаю, что отец взял грех на душу. Он был справедливым человеком. Настоящим коммунистом, как сказали бы раньше. Хотел, кстати, чтобы я стал военным, пытался определить в Суворовское училище, но меня забраковали по здоровью. Даже на срочную службу потом не призвали. А так, глядишь, носил бы сейчас погоны…

- Все к лучшему, Владимир Валентинович.

- Наверное. Мир искусства, театра, кино не был моим по рождению, но, получив шанс заглянуть внутрь, постоять на пороге, я воспользовался подарком судьбы. По крайней мере, ни о чем не жалею.

- А также, наверное, не зовете и не плачете.

- Смысл, если все равно никто слезам не верит? Да и не мужское это занятие - нюни распускать…

Андрей Ванденко

Итоги.RU

Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе