Все просто – в этом году в "Эрмитаже" организуется не просто милый пикник в пределах Садового кольца, как это было прошлым летом. К нам приедет Энтони Хегарти – лидер группы Antony and the Johnsons, музыкальное чудо, уникальный голос и человек с очень большим сердцем. Услышать его живьем и, тем более, в сопровождении оркестра "Новой Оперы" (а это четыре десятка музыкантов) – это, поверьте, может вызвать душевный трепет не меньший, чем недавняя выставка Караваджо в Пушкинском.
Впрочем, конечно, Ahmad Tea Fest это и пикник тоже, и он вполне пригоден для тех, кто не расположен испытывать в этот субботний вечер сильные эмоции.
Кроме Энтони, на фестивале выступят две небесполезные в музыкальном смысле группы: "I Am Kloot" и "Fanfarlo" – под них удобно кидать фрисби или гонять волан на свежем воздухе; это в принципе неплохой саундтрек к приятному летнему безделью. Тем сильней и серьезней на их фоне прозвучит выступление Хегарти, песни которого вообще трудно слушать краем уха – потому что они, как бы это сказать, обращаются лично к тебе и, ни больше ни меньше, свидетельствуют о том, что в мире есть гармония, а в наших сердцах любовь.
Всякий, кто пробует описать Энтони как человека и музыканта, почти наверняка попадает в ловушку его внешности и вокальных данных. "Внушительных размеров гомоэрот, обликом схожий с певцом Шурой", "обладатель ярчайшего голоса и экстравагантного имиджа", и так далее без конца. Все это так – Энтони огромен и, да, нескладен – особенно это заметно, когда он выходит на сцену вместе с крошечными и энергичными Bjork (например, на этом концерте, где они вместе исполняют песню на стихи Тютчева) или Йоко Оно.
Да, у Энтони действительно редкий и совершенно неземной голос, от которого волосы на теле встают дыбом, и это, конечно, важно, но не это главное. При всей неординарности таланта и жизненного пути Хегарти, который вполне выражается знаменитой строчкой нашего поэта "Дано мне тело – что мне делать с ним?", это все внешняя сторона и действительно только тело, тогда как все творчество Энтони – про то, что за ним, что внутри него. Энтони – это в последнюю очередь кунсткамера, а в первую – трудно сказать точно. Магия.
"Русские люди прелестны и падки на волхвование", писал другой наш знаменитый поэт, Константин Бальмонт. Энтони у нас популярен, видимо, именно поэтому. Не потому, что он поет с Девендрой Банхартом, Лу Ридом и Ниной Симон, не потому, что перепевает Бейонсе, да так, что этот немного слишком громкий хип-хоп боевик превращается чуть ли не в молитву. Не потому, что его песни звучат в десятке трогательных моментов самых разных фильмов – от датского артхауса до культового "В значит Вендетта", хотя и это тоже.
Просто Энтони, вышедший из так называемого "британского эзотерического андеграунда", из полной неустроенности и безвестности, и вдруг ставший суперзвездой – это редкий пример искренности и подлинности в этом большом и довольно бестолковом мире шоу-бизнеса. Мы, с нашими частными проблемами вечного несоответствия формы содержанию, слов – делам и масштаба людей – занимаемым ими местам, кажется, это хорошо понимаем. Но еще лучше, если верить нашим поэтам, мы понимаем универсальный месседж Хегарти: "И море, и Гомер – все движется любовью", в самом буквальном и высоком из возможных смыслов.
Другой знаменитый музыкант из "британского эзотерического андеграунда", совсем недавно выступавший в России, Дженезис Пи-Орридж, ломая голову над этой же задачкой, пошел по другому пути. В стремлении слиться со своей любимой, он пошел на трансгендерную операцию, и объяснял это так: "Смысл любви в том, как далеко вы можете зайти с одним-единственным человеком. Можете ли вы зайти так же далеко, как я с Леди Джей, стать единым телом?". Духовно близкий Пи-Орриджу Энтони от тела уходит в сферу духа – он любит все, и объявляет божественной саму природу, в которой каждое существо поет свою прекрасную песню, и где его собственный голос – лишь часть общего хора.
В последнее время Хегарти много занимается экологическими проблемами. К примеру, недавно он записал песню для фильма, в котором говорится о разрушении микромира коралловых рифов. Объективно говоря, нет ничего скучнее словосочетания "охрана окружающей среды", если только вы сами не боретесь с озоновыми дырами (или с борцами с озоновыми дырами) по работе. И все эти суперхиты, записанные мировыми звездами против вырубки лесов или истребления каких-нибудь птиц доносят свои нехитрые идеи с аккуратностью мегафона, приставленного к уху слушателя. С Хегарти у нас немного другой случай: Энтони, который сам себя объявил частью природы, как будто получает право на то, чтобы говорить от имени "малых сих".
Послушайте, что он говорит про обычные камни: "Я долго размышлял, – признается Энтони – что это за форма жизни, есть ли у них дух, что вообще у них внутри происходит? Я даже стал их побаиваться. А недавно специально поехал на Шпицберген, чтобы выяснить вопрос до конца. И там, стоя посреди скал, почувствовал в них какую-то душевную теплоту. Подружились мы все-таки с камнями". И еще, несколько лет спустя: Все, что вы можете видеть вокруг себя в городе, – часть природы. Вот что важно осознать нам всем. Ты можешь пойти в лес и услышать там пение птиц – но ты можешь сидеть в небоскребе и слышать пение камней, из которого он сложен. Мы никогда не разлучаемся с природой. Мы и есть природа".
В каком-то смысле, это антитеза пантеистическому манифесту Николая Гумилева, который тоже искал общения с камнями, но только не ждал от них ничего хорошего: "Он скроет жгучую обиду,/ Глухое бешенство угроз,/ Он промолчит и будет с виду/ Недвижен, как простой утес. // Но где бы ты ни скрылся, спящий, / Тебе его не обмануть, / Тебя отыщет он, летящий, / И дико ринется на грудь". И даже если у Гумилева были свои причины не доверять камням, как бы он ни был убедителен, в душе "падкого на волхвование" русского человека не может не отозваться искупительный призыв англо-американца Хегарти.
Не только потому, что нам в целом добро ближе подозрительности. А потому, что в песнях такого вроде бы культурно далекого от нас певца, мы с удивлением все время узнаем самих себя. И, узнав, не можем сопротивляться этому настойчивому призыву любить все и всех.
Михаил Шиянов
РИА Новости