«Я патриот, но не крикун»
2 октября 2018 ● "Известия"
Актер Дмитрий Нагиев — о чувстве Родины, собственной брутальности и смене амплуа.
Фото: ИЗВЕСТИЯ/Александр Казаков
В прокате — драма «Непрощенный», основанная на реальных событиях история о трагедии в жизни осетинского архитектора Виталия Калоева. В 2004 году он убил авиадиспетчера, который стал виновником столкновения пассажирского самолета с грузовым Boeing. В авиакатастрофе погиб 71 человек, среди них — жена и двое детей Калоева. Главную роль в картине исполнил Дмитрий Нагиев. Накануне премьеры «Известия» встретились с артистом и телеведущим.
— Последние несколько лет вы снимались в комедийных фильмах. «Непрощенный»— серьезная драматическая работа...
— Речь о перестроении не идет. Если ты знаешь свою профессию (а ты должен ее знать), то заходишь в кадр и работаешь над конкретным материалом. Мне действительно повезло: я немного понимаю юмор и с удовольствием работаю в комедиях. Мне нравится палитра этого жанра: если куда-то повело в кадре, то, как правило, импровизация может прийтись ко двору. Когда я согласился на съемки в этой истории, то отодвинул подальше от себя всё смешное — мне казалось, что это мне помешает.
Дмитрий Нагиев на пресс-конференции создателей фильма «Непрощенный»
Фото: ИЗВЕСТИЯ/Александр Казаков
Я думал, что был готов к съемкам, но длилось мое заблуждение до первого съемочного дня. Я что-то себе напридумывал, нафантазировал, как Андерсен, а все мои придумки разрушились к середине пятого дубля. Я понял, что не туда «тёр мыло». Штампы вроде грустного лица и сдвинутых бровей здесь не работают. Не получится по-легкому срубить деньжат. Так началось мое усердное самокопание, тягучая кропотливая работа...
— По поиску месседжа, как сейчас принято говорить?
— Я просто хотел рассказать историю в силу своих способностей и честно сделал свое дело. Опасно отождествлять себя с героем или пытаться навязать свою точку зрения на очень сложную жизненную ситуацию. Но если после просмотра у зрителя возникают вопросы, если люди задумываются, значит, что-то нам удалось. Хотя многое и не удалось тоже.
— В картине ярко показана людская циничность. Неужели в погоне за всемогущим долларом мы действительно забыли, что такое сострадание, ценность человеческой жизни?
— Мы с вами живем в мире, который сами себе построили. Мы просто должны переболеть. Я уже как проповедник начал говорить... Но мы, правда, должны переболеть этим периодом, этими изломанными и убогими отношениями. Это всё рано или поздно должно закончиться. Если не закончится, то закончимся мы — существовать в таком векторе развития дальше просто невозможно.
Дмитрий Нагиев в фильме «Непрощенный»
Фото: Каропрокат
То, что происходило тогда между дирекцией авиакомпании и пассажирами, потерявшими свои семьи и близких, было еще страшнее и еще циничнее. Никто никому там не улыбался и не разговаривал с людьми. Им приходили письма, что «бабки» за своих мертвых родственников вы можете получить там-то и тогда-то. Но мы все-таки делаем художественное произведение, поэтому не стали отражать в картине весь ужас произошедшего.
— Откуда вы доставали страшные эмоции? Ковыряли собственные болячки?
— Я не вчерашний выпускник театрального института, у меня за плечами достаточно большой отрезок жизни, много наблюдений и опыта. Всё зависит от количества таланта на сантиметр твоего бренного тела. Я много варился сам с собой: сидел и думал, представлял, анализировал. Это не всегда видно зрителю, но крупицы моих собственных переживаний и метаний, наверное, проскальзывают в картине.
Еще вчера я бы, наверное, не смог это сыграть. Но сегодня в своем весьма недалеком умственном развитии и в развитии своего микроскопического таланта я подошел к тому, что разрешил себе прикоснуться к такому материалу. Я не думаю, что у нас много артистов, которые смогли бы сделать это так, как получилось в итоге у нас. Тяжелая история.
— Зрители по-разному относятся к тому, что делает Сарик Андреасян. Вам не страшно было идти в серьезный драматический проект к режиссеру с неоднозначной репутацией?
— Давайте не забывать, что Сарик снял «Землетрясение» — серьезную режиссерскую работу, снял в Голливуде «Ограбление по-американски» с Эдриеном Броуди. Я вижу, что этот парень растет. Всё это при том, что он не пишет сценарии под себя, а снимает то, что ему дают снимать. И делает это в общем честно. Когда материал изначально плохой, режиссер не может вывести его на уровень, условно говоря, «Криминального чтива».
Я изначально понимал, что режиссер, который взялся за такой материал, как «Непрощенный», точно должен знать, как и о чем он будет снимать. Сарик очень умный человек и тоже понимал, что в этом проекте не может себе позволить промахнуться. Все пропускал через себя. И такая тишина стояла на площадке… редкостная.
Когда я готовился войти в кадр, все замолкали. И вот в этой тишине раздавался тихий-тихий голос режиссера: «Дима, скажешь, когда будешь готов». И даже хлопушка трескала вполсилы. Поэтому для меня это был очень приятный опыт с точки зрения работы, но неприятный с точки зрения эмоциональных нагрузок.
— Насколько вы требовательны, когда находитесь на площадке? Есть артисты, при которых команда пикнуть лишний раз боится.
— Ну нет, я все эти настроения быстро развеиваю. Я на самом деле очень хороший парень, добрый, пытаюсь всех поддерживать. Мы ведь по 24 часа проводим вместе. Если мы будем говорить только о работе и соблюдать субординацию, то ничего хорошего у нас в итоге не получится. Я верю в то, что на съемочной площадке должна быть какая-то семейственность, теплота… Поэтому я всегда стараюсь предельно корректно общаться.
Дмитрий Нагиев на пресс-конференции создателей фильма «Непрощенный»
Фото: ИЗВЕСТИЯ/Александр Казаков
Но бывает, что партнер как человек мне неприятен. Случается, что начинается халтура или проскальзывает пренебрежительное отношение ко мне, членам съемочной группы. Есть артисты, которые грешат этим по отношению к костюмерам, режиссерам, гримерам… Я стараюсь такие моменты как минимум сглаживать, как максимум и вовсе не прощать.
— Кстати, в своих интервью вы нередко противопоставляете себя своим коллегам.
— Я говорю о том, что некоторые поступки, слова или манера поведения мне претят. От противопоставления я, к счастью, далек. Может быть, в силу возраста и разных пережитых мною в жизни ситуаций.
Но есть моменты, которые вызывают у меня улыбку. Например, когда артист серьезно рассказывает о том, как он готовился к роли, какую глубокую мысль он хотел донести до зрителя. Я никого не хочу учить своими работами. Я себе когда-то давно придумал, что я — художник. И просто делюсь тем, как я вижу то или иное событие, человека. Это моя личная точка зрения.
— Что дальше? Хотите продолжить развиваться в драматическом жанре?
— Я не хотел бы ограничивать себя каким-то одним амплуа. Я хочу развиваться как артист. Я еще не наигрался съемками, а может быть, просто не могу без этого жить. Хочу сниматься. Сразу после «Непрощенного» снялся в комедии, скоро она должна выйти. Мне всё это очень нравится, а когда выясняется, что за это еще и могут заплатить, — так вообще сказка (смеется).
— Многим вашим поклонникам вы представляетесь брутальным, крутым, очень уверенным в себе…
— Прошу вас, не разочаровывайте их, не говорите, что я щуплый и глупый. Мои домашние знают, что в обычной жизни я другой. Но пускать зрителя в свой узкий, весьма выборочный и замкнутый круг я бы не хотел. Умные люди понимают: всё, что я делаю в телевизионных программах, в картинах, сериалах, мягко говоря, не совсем я, а грубо говоря, — совсем не я.
Дмитрий Нагиев на пресс-конференции создателей фильма «Непрощенный»
Фото: ИЗВЕСТИЯ/Александр Казаков
Наверное, здесь можно усилить эффект, чтобы убедить зрителя: «Ребята, да, я очень хороший. Всё это саморисование мне в принципе не свойственно — это лишь образ, который я создал, и заложником которого я, наверное, являюсь». Но как человек я не очень хочу раскрываться. А вот если бы мне почаще выпадали возможности раскрыть себя актерски, было бы здорово.
— В одном из интервью вы назвали себя патриотом. Что вы вкладываете в это понятие?
— Я просто люблю место, в котором я родился, люблю совершенно искренне, с чувством благодарности. Я ненавижу лозунги — мне кажется, что они затягивают нас куда-то не туда. Всё, что связано с лозунгами и криками, таит в себе какую-то агрессивность. Я просто люблю. От того, насколько я люблю, растет мое переживание за всё, что здесь происходит. Я патриот, но не крикун.
— Что должен делать патриот?
— Что-то вокруг. Хотя бы по чуть-чуть. Нас ведь много: если каждый вокруг себя сделает чуть чище, красивее, добрее, лучше, из этого непременно начнет вырастать что-то хорошее. Банальные слова, но иначе не произнести.
СПРАВКА «ИЗВЕСТИЙ»
После окончания в 1991 году ЛГИТМиКа (мастерская В. Петрова) Дмитрий Нагиев работал в Санкт-Петербурге в театре «Время», был ведущим на радио «Модерн».
В 1997 году сыграл свою первую главную роль в кино — чеченского полевого командира в фильме «Чистилище». В фильмографии актера такие картины, как «Убойная сила», «Мастер и Маргарита», «Каменская», «Физрук» и др.
В прокате — драма «Непрощенный», основанная на реальных событиях история о трагедии в жизни осетинского архитектора Виталия Калоева. В 2004 году он убил авиадиспетчера, который стал виновником столкновения пассажирского самолета с грузовым Boeing. В авиакатастрофе погиб 71 человек, среди них — жена и двое детей Калоева. Главную роль в картине исполнил Дмитрий Нагиев. Накануне премьеры «Известия» встретились с артистом и телеведущим.
— Последние несколько лет вы снимались в комедийных фильмах. «Непрощенный»— серьезная драматическая работа...
— Речь о перестроении не идет. Если ты знаешь свою профессию (а ты должен ее знать), то заходишь в кадр и работаешь над конкретным материалом. Мне действительно повезло: я немного понимаю юмор и с удовольствием работаю в комедиях. Мне нравится палитра этого жанра: если куда-то повело в кадре, то, как правило, импровизация может прийтись ко двору. Когда я согласился на съемки в этой истории, то отодвинул подальше от себя всё смешное — мне казалось, что это мне помешает.
Дмитрий Нагиев на пресс-конференции создателей фильма «Непрощенный»
Фото: ИЗВЕСТИЯ/Александр Казаков
Я думал, что был готов к съемкам, но длилось мое заблуждение до первого съемочного дня. Я что-то себе напридумывал, нафантазировал, как Андерсен, а все мои придумки разрушились к середине пятого дубля. Я понял, что не туда «тёр мыло». Штампы вроде грустного лица и сдвинутых бровей здесь не работают. Не получится по-легкому срубить деньжат. Так началось мое усердное самокопание, тягучая кропотливая работа...
— По поиску месседжа, как сейчас принято говорить?
— Я просто хотел рассказать историю в силу своих способностей и честно сделал свое дело. Опасно отождествлять себя с героем или пытаться навязать свою точку зрения на очень сложную жизненную ситуацию. Но если после просмотра у зрителя возникают вопросы, если люди задумываются, значит, что-то нам удалось. Хотя многое и не удалось тоже.
— В картине ярко показана людская циничность. Неужели в погоне за всемогущим долларом мы действительно забыли, что такое сострадание, ценность человеческой жизни?
— Мы с вами живем в мире, который сами себе построили. Мы просто должны переболеть. Я уже как проповедник начал говорить... Но мы, правда, должны переболеть этим периодом, этими изломанными и убогими отношениями. Это всё рано или поздно должно закончиться. Если не закончится, то закончимся мы — существовать в таком векторе развития дальше просто невозможно.
Дмитрий Нагиев в фильме «Непрощенный»
Фото: Каропрокат
То, что происходило тогда между дирекцией авиакомпании и пассажирами, потерявшими свои семьи и близких, было еще страшнее и еще циничнее. Никто никому там не улыбался и не разговаривал с людьми. Им приходили письма, что «бабки» за своих мертвых родственников вы можете получить там-то и тогда-то. Но мы все-таки делаем художественное произведение, поэтому не стали отражать в картине весь ужас произошедшего.
— Откуда вы доставали страшные эмоции? Ковыряли собственные болячки?
— Я не вчерашний выпускник театрального института, у меня за плечами достаточно большой отрезок жизни, много наблюдений и опыта. Всё зависит от количества таланта на сантиметр твоего бренного тела. Я много варился сам с собой: сидел и думал, представлял, анализировал. Это не всегда видно зрителю, но крупицы моих собственных переживаний и метаний, наверное, проскальзывают в картине.
Еще вчера я бы, наверное, не смог это сыграть. Но сегодня в своем весьма недалеком умственном развитии и в развитии своего микроскопического таланта я подошел к тому, что разрешил себе прикоснуться к такому материалу. Я не думаю, что у нас много артистов, которые смогли бы сделать это так, как получилось в итоге у нас. Тяжелая история.
— Зрители по-разному относятся к тому, что делает Сарик Андреасян. Вам не страшно было идти в серьезный драматический проект к режиссеру с неоднозначной репутацией?
— Давайте не забывать, что Сарик снял «Землетрясение» — серьезную режиссерскую работу, снял в Голливуде «Ограбление по-американски» с Эдриеном Броуди. Я вижу, что этот парень растет. Всё это при том, что он не пишет сценарии под себя, а снимает то, что ему дают снимать. И делает это в общем честно. Когда материал изначально плохой, режиссер не может вывести его на уровень, условно говоря, «Криминального чтива».
Я изначально понимал, что режиссер, который взялся за такой материал, как «Непрощенный», точно должен знать, как и о чем он будет снимать. Сарик очень умный человек и тоже понимал, что в этом проекте не может себе позволить промахнуться. Все пропускал через себя. И такая тишина стояла на площадке… редкостная.
Когда я готовился войти в кадр, все замолкали. И вот в этой тишине раздавался тихий-тихий голос режиссера: «Дима, скажешь, когда будешь готов». И даже хлопушка трескала вполсилы. Поэтому для меня это был очень приятный опыт с точки зрения работы, но неприятный с точки зрения эмоциональных нагрузок.
— Насколько вы требовательны, когда находитесь на площадке? Есть артисты, при которых команда пикнуть лишний раз боится.
— Ну нет, я все эти настроения быстро развеиваю. Я на самом деле очень хороший парень, добрый, пытаюсь всех поддерживать. Мы ведь по 24 часа проводим вместе. Если мы будем говорить только о работе и соблюдать субординацию, то ничего хорошего у нас в итоге не получится. Я верю в то, что на съемочной площадке должна быть какая-то семейственность, теплота… Поэтому я всегда стараюсь предельно корректно общаться.
Дмитрий Нагиев на пресс-конференции создателей фильма «Непрощенный»
Фото: ИЗВЕСТИЯ/Александр Казаков
Но бывает, что партнер как человек мне неприятен. Случается, что начинается халтура или проскальзывает пренебрежительное отношение ко мне, членам съемочной группы. Есть артисты, которые грешат этим по отношению к костюмерам, режиссерам, гримерам… Я стараюсь такие моменты как минимум сглаживать, как максимум и вовсе не прощать.
— Кстати, в своих интервью вы нередко противопоставляете себя своим коллегам.
— Я говорю о том, что некоторые поступки, слова или манера поведения мне претят. От противопоставления я, к счастью, далек. Может быть, в силу возраста и разных пережитых мною в жизни ситуаций.
Но есть моменты, которые вызывают у меня улыбку. Например, когда артист серьезно рассказывает о том, как он готовился к роли, какую глубокую мысль он хотел донести до зрителя. Я никого не хочу учить своими работами. Я себе когда-то давно придумал, что я — художник. И просто делюсь тем, как я вижу то или иное событие, человека. Это моя личная точка зрения.
— Что дальше? Хотите продолжить развиваться в драматическом жанре?
— Я не хотел бы ограничивать себя каким-то одним амплуа. Я хочу развиваться как артист. Я еще не наигрался съемками, а может быть, просто не могу без этого жить. Хочу сниматься. Сразу после «Непрощенного» снялся в комедии, скоро она должна выйти. Мне всё это очень нравится, а когда выясняется, что за это еще и могут заплатить, — так вообще сказка (смеется).
— Многим вашим поклонникам вы представляетесь брутальным, крутым, очень уверенным в себе…
— Прошу вас, не разочаровывайте их, не говорите, что я щуплый и глупый. Мои домашние знают, что в обычной жизни я другой. Но пускать зрителя в свой узкий, весьма выборочный и замкнутый круг я бы не хотел. Умные люди понимают: всё, что я делаю в телевизионных программах, в картинах, сериалах, мягко говоря, не совсем я, а грубо говоря, — совсем не я.
Дмитрий Нагиев на пресс-конференции создателей фильма «Непрощенный»
Фото: ИЗВЕСТИЯ/Александр Казаков
Наверное, здесь можно усилить эффект, чтобы убедить зрителя: «Ребята, да, я очень хороший. Всё это саморисование мне в принципе не свойственно — это лишь образ, который я создал, и заложником которого я, наверное, являюсь». Но как человек я не очень хочу раскрываться. А вот если бы мне почаще выпадали возможности раскрыть себя актерски, было бы здорово.
— В одном из интервью вы назвали себя патриотом. Что вы вкладываете в это понятие?
— Я просто люблю место, в котором я родился, люблю совершенно искренне, с чувством благодарности. Я ненавижу лозунги — мне кажется, что они затягивают нас куда-то не туда. Всё, что связано с лозунгами и криками, таит в себе какую-то агрессивность. Я просто люблю. От того, насколько я люблю, растет мое переживание за всё, что здесь происходит. Я патриот, но не крикун.
— Что должен делать патриот?
— Что-то вокруг. Хотя бы по чуть-чуть. Нас ведь много: если каждый вокруг себя сделает чуть чище, красивее, добрее, лучше, из этого непременно начнет вырастать что-то хорошее. Банальные слова, но иначе не произнести.
СПРАВКА «ИЗВЕСТИЙ»
После окончания в 1991 году ЛГИТМиКа (мастерская В. Петрова) Дмитрий Нагиев работал в Санкт-Петербурге в театре «Время», был ведущим на радио «Модерн».
В 1997 году сыграл свою первую главную роль в кино — чеченского полевого командира в фильме «Чистилище». В фильмографии актера такие картины, как «Убойная сила», «Мастер и Маргарита», «Каменская», «Физрук» и др.