Михаил Пиотровский: «Надо отделять дискуссию на рынке от дискуссии в музее»
11 февраля 2021 ● THE ART NEWSPAPER RUSSIA
Генеральный директор Эрмитажа объяснил нашей газете позицию музея по поводу спора вокруг выставки «Фаберже — ювелир императорского двора», экспонаты которой упрекнули в неаутентичности.
Директор Государственного Эрмитажа Михаил Пиотровский.
Фото: Александр Демьянчук/ТАСС
«В Эрмитаже всякая выставка — исследование. Частью исследовательской программы „Фаберже“ в Эрмитаже является анализ технических особенностей представленных экспонатов. Он проводится с согласия владельцев. Результаты исследований и дискуссий на круглых столах будут подведены и опубликованы отдельно», — сказал нашей газете генеральный директор Государственного Эрмитажа Михаил Пиотровский.
Остается дождаться этих научных публикаций. Пока что дискуссия вокруг подлинности некоторых экспонатов с выставки, открывшейся 25 ноября 2020 года в Гербовом зале Зимнего дворца (работает до 14 марта), была далека от научности. На выставке представлены экспонаты из коллекций Эрмитажа, Государственного музея-заповедника «Павловск», Государственного музея-заповедника «Петергоф», Музея Фаберже в Баден-Бадене (Германия), Музея христианской культуры (Санкт-Петербург), Русского национального музея (Москва).
В январе Андрей Ружников, проживающий сейчас в Лондоне арт-дилер и коллекционер с огромным стажем, опубликовал обращенное к директору Эрмитажа открытое письмо с такими словами: «Выставка содержит не только спорные или сомнительные предметы, но и ряд откровенных подделок. Цель ваших „партнеров“ ясна: узаконить подделки и повысить их рыночную стоимость, выставив их в Эрмитаже». Упомянутые в письме партнеры — это три частных музея (Москва, Петербург, Баден-Баден), принадлежащие Александру Иванову, арт-дилеру и коллекционеру с не меньшим стажем. И Андрей Ружников, и Александр Иванов вполне могут претендовать на статус знатоков Фаберже. Ружников, в тот момент в партнерстве с Владимиром Воронченко, ныне директором частного Музея Фаберже в Петербурге, участвовал в формировании коллекции Виктора Вексельберга, в том числе в приобретении на Sotheby’s знаменитой коллекции Форбса. А купленное Ивановым за $18,5 млн на Christie’s «Ротшильдовское» яйцо Фаберже, побывав в его музеях, в 2014 году было передано им президенту Владимиру Путину, который подарил раритет Эрмитажу.
Андрей Ружников считает, что это пасхальное яйцо с сюрпризом в виде курочки (в каталоге выставки в Эрмитаже атрибутировано фирме Фаберже, до 1898 года), происходящее из собрания Александра Иванова, является копией XXI века с оригинала из собрания Музея Фаберже. Фото: Государственный Эрмитаж
Готовя этот проект, Государственный Эрмитаж, по-видимому, был готов к дискуссии. «Подлинность каждой появляющейся на рынке новой вещи может всегда быть оспорена и оспаривается. Поэтому всякой новой публикации сопутствует дискуссия. И это правильно, когда каждая новая выставка влечет за собой круглые столы с обсуждением общих и частных проблем», — говорит во вступительной статье к каталогу выставки Михаил Пиотровский. Однако характер этой дискуссии (письмо Андрея Ружникова доступно на сайте его галереи, ответный доклад Александра Иванова достоверно описан коллегами из газеты «Коммерсантъ») сделал ответ на нее, по словам директора музея, «этически невозможным».
Впрочем, от самой проблемы Эрмитаж, как сообщил нашей газете его директор, дистанцироваться не намерен. «Задача всякого музея — научное изучение своих и представляемых им коллекций. Для этого и существуют выставки. Для музея вопросы атрибуции являются лишь частью общего историко-культурного дискурса. Именно глубина освоения и обсуждения сути такого феномена, как „дом Фаберже“ и возникшего вокруг имени поля, определяет качество выставки. Эрмитаж многократно организовывал такие выставочные дискуссии. Другими примерами могут служить знаменитая выставка „Рембрандт-не-Рембрандт“ в Метрополитене и недавняя выставка сомнительных произведений „русского авангарда“ в Музее Людвига. Надо только всегда отделять дискуссию на рынке от дискуссии в музее. Оба типа реально существуют, но отличаются по целям, стилю и возможным судебным последствиям», — сказал Михаил Борисович.
Фото: Александр Демьянчук/ТАСС
«В Эрмитаже всякая выставка — исследование. Частью исследовательской программы „Фаберже“ в Эрмитаже является анализ технических особенностей представленных экспонатов. Он проводится с согласия владельцев. Результаты исследований и дискуссий на круглых столах будут подведены и опубликованы отдельно», — сказал нашей газете генеральный директор Государственного Эрмитажа Михаил Пиотровский.
Остается дождаться этих научных публикаций. Пока что дискуссия вокруг подлинности некоторых экспонатов с выставки, открывшейся 25 ноября 2020 года в Гербовом зале Зимнего дворца (работает до 14 марта), была далека от научности. На выставке представлены экспонаты из коллекций Эрмитажа, Государственного музея-заповедника «Павловск», Государственного музея-заповедника «Петергоф», Музея Фаберже в Баден-Бадене (Германия), Музея христианской культуры (Санкт-Петербург), Русского национального музея (Москва).
В январе Андрей Ружников, проживающий сейчас в Лондоне арт-дилер и коллекционер с огромным стажем, опубликовал обращенное к директору Эрмитажа открытое письмо с такими словами: «Выставка содержит не только спорные или сомнительные предметы, но и ряд откровенных подделок. Цель ваших „партнеров“ ясна: узаконить подделки и повысить их рыночную стоимость, выставив их в Эрмитаже». Упомянутые в письме партнеры — это три частных музея (Москва, Петербург, Баден-Баден), принадлежащие Александру Иванову, арт-дилеру и коллекционеру с не меньшим стажем. И Андрей Ружников, и Александр Иванов вполне могут претендовать на статус знатоков Фаберже. Ружников, в тот момент в партнерстве с Владимиром Воронченко, ныне директором частного Музея Фаберже в Петербурге, участвовал в формировании коллекции Виктора Вексельберга, в том числе в приобретении на Sotheby’s знаменитой коллекции Форбса. А купленное Ивановым за $18,5 млн на Christie’s «Ротшильдовское» яйцо Фаберже, побывав в его музеях, в 2014 году было передано им президенту Владимиру Путину, который подарил раритет Эрмитажу.
Андрей Ружников считает, что это пасхальное яйцо с сюрпризом в виде курочки (в каталоге выставки в Эрмитаже атрибутировано фирме Фаберже, до 1898 года), происходящее из собрания Александра Иванова, является копией XXI века с оригинала из собрания Музея Фаберже. Фото: Государственный Эрмитаж
Готовя этот проект, Государственный Эрмитаж, по-видимому, был готов к дискуссии. «Подлинность каждой появляющейся на рынке новой вещи может всегда быть оспорена и оспаривается. Поэтому всякой новой публикации сопутствует дискуссия. И это правильно, когда каждая новая выставка влечет за собой круглые столы с обсуждением общих и частных проблем», — говорит во вступительной статье к каталогу выставки Михаил Пиотровский. Однако характер этой дискуссии (письмо Андрея Ружникова доступно на сайте его галереи, ответный доклад Александра Иванова достоверно описан коллегами из газеты «Коммерсантъ») сделал ответ на нее, по словам директора музея, «этически невозможным».
Впрочем, от самой проблемы Эрмитаж, как сообщил нашей газете его директор, дистанцироваться не намерен. «Задача всякого музея — научное изучение своих и представляемых им коллекций. Для этого и существуют выставки. Для музея вопросы атрибуции являются лишь частью общего историко-культурного дискурса. Именно глубина освоения и обсуждения сути такого феномена, как „дом Фаберже“ и возникшего вокруг имени поля, определяет качество выставки. Эрмитаж многократно организовывал такие выставочные дискуссии. Другими примерами могут служить знаменитая выставка „Рембрандт-не-Рембрандт“ в Метрополитене и недавняя выставка сомнительных произведений „русского авангарда“ в Музее Людвига. Надо только всегда отделять дискуссию на рынке от дискуссии в музее. Оба типа реально существуют, но отличаются по целям, стилю и возможным судебным последствиям», — сказал Михаил Борисович.