Евгений Марчелли: "Я не понимаю, что имеет в виду Александр Домогаров, когда говорит: Марчелли разрушает театр"

Худрук Театра им.Моссовета рассказал нам свою точку зрения на конфликтную ситуацию, которая зреет в труппе.
Худрук Театра им.Моссовета Евгений Марчелли.
Фото: Лариса КУДРЯВЦЕВА/ЭГ


Недавно «КП» писала о непростой ситуации в Театре им.Моссовета. Летом оттуда ушел актер Виктор Сухоруков. Как он объяснил: новому художественному руководителю Евгению Марчелли он был неинтересен. Напомним, Евгений Марчелли был назначен худруком в сентябре прошлого года. Этой осенью ушел в длительный творческий отпуск Александр Домогаров. Он тоже «не готов мириться с политикой нового руководства». Мол стараниями Марчелли театр разрушается. Есть и другие недовольные в труппе. Совсем недавно сославшись на усталость, сообщил, что не будет играть Павел Деревянко. Что происходит в театре? Об этих проблемах я рассказывала в заметке. После этого мне позвонил директор театра Моссовета Алексей Черепнёв (его назначили несколько месяцев назад) и предложил встретиться втроем вместе с Марчелли и ответить на все вопросы. Что мы и сделали.

Наш разговор тем не менее начался не с обиженных звезд…



100 ЛЕТ НИКОЛАЮ ЛЕБЕДЕВУ

Было несколько ситуаций, которые, как я поняла, сильно огорчили труппу (по крайней мере некоторую её часть). Не понравилось, как прошло прощание с народной артисткой Татьяной Бестаевой. Она прослужила в «Моссовета» 60 лет. Минувшей осенью Татьяна Владимировна умерла. Прощание с ней было не на сцене, как принято, и даже не в фойе, а на улице возле театра. Директор Алексей Черепнёв объяснил мне, что это из-за ковида: «преступно сегодня проводить прощание в закрытом помещении». Ну а как играть спектакли в зале, где двери закрыты? Как в других театрах прощались с Гафтом, Виктюком, Лановым, Гаркалиным и, увы, многими другими умершими в последние год-два? Никого на улицу не выставили. Потому что театр – дом. Но, видимо, не для всех. Для кого-то его стены чужие.

Другая удивительная история случилась с юбилеем народного артиста Николая Лебедева.

15 декабря ему исполнилось сто лет. Воистину ветеран сцены. Актер-долгожитель с удивительной судьбой. Николай Сергеевич - фронтовик, попал на фронт 19-летним мальчишкой в первый же день войны. Потом оказался в окружении. Плен, четыре побега, каждый раз его ловили. Пять раз вели на расстрел. Он прошел несколько лагерей. Был в концлагере Ламсдорф —филиале Освенцима. Не сломался, чудом выжил, в апреле 1945-го его освободили наши солдаты. А уже в мирное время на работу его не брал ни в один «правительственный» театр: «черная метка» - военнопленный. И только режиссер Юрий Завадский взял его в труппу "Моссовета", в котором Николай Сергеевич прослужил уже 70 лет.


Актер Николай Лебедев во время сбора труппы театра им. Моссовета.
Фото: Станислав Красильников/ТАСС


И вот чистое совпадение: 15 декабря, когда Лебедеву исполнилось 100 лет, в Большом театре вручали государственные награды деятелям культуры и искусства. Благодарственное письмо от президента Путина получил даже одиозный директор МХАТа Владимир Кехман. А Лебедев не получил ничего. В Фейсбуке кто-то написал: очень жаль, что народный артист РФ Николай Сергеевич Лебедев не оказался в этом списке! Министр культуры Ольга Любимова на эту реплику отреагировала тоже через FB: «Очень жаль, что никто не подал документы и не дал возможность экспертному совету рассмотреть кандидатуру на награду»… Труппа Театра им.Моссовета поняла слова министра буквально: «про нашего Лебедева просто забыли». Кто забыл? Дирекция театра, конечно. И никакие аргументы, что в день рождения актера его чествовали в театре, что руководитель департамента культуры Москвы Александр Кибовский лично вручил ему знак отличия «За заслуги перед Москвой», не убеждали в том, что это не так. Хотя зачем дирекции врать? Вручение награды было запланировано. Даже как будто бы готовился приезд мэра с подарками и поздравлениями. Орден для Лебедева, так говорит директор, два месяца лежал у него в сейфе. Ждал своего часа. Но в театре на все это по Станиславскому говорят: «Не верю!». И утверждают, что лихорадочное награждение случилось после вмешательства Ольги Любимовой.

Как бы то ни было, одно хорошо: Николая Лебедева наградили, отпраздновали его столетие, он был счастлив и даже встал на колени перед труппой.

Эта история почему-то меня зацепила сильнее, чем демарши, увольнения и капризы звезд. Живешь себе и не задумываешься, какой уникальный человек есть среди нас. Пройдя ТАКИЕ испытания, Николай Сергеевич не пал духом, сохранить ясный ум и человеческое достоинство. Всем бы нам у него поучиться.



ОБИЖЕННЫЙ СУХОРУКОВ

Ну а потом наш разговор с худруком и директором все-таки перешел к звездам. Начали с ухода из театра Виктора Сухорукова.

- Говорят, во время репетиций спектакля «Странник» нашла коса на камень: между 77-летним режиссером Юрием Ерёминым и народным артистом Виктором Сухоруковым, которому недавно исполнилось 70, возникли непреодолимые противоречия. На репетициях напряжение было таким, что искры летели вместе с обоюдными оскорблениями. Но до драки не дошло… Все ждали, что вмешается худрук Евгений Марчелли и поможет решить творческий конфликт. А он не вмешался. Отстранился. Почему?

- Да, репетиции проходили непросто, мне рассказывали, - подтвердил слухи Марчелли. - Юрий Иванович Ерёмин – штатный режиссер с огромным опытом. Виктор Сухоруков - мощнейший, талантливый и тоже многоопытный артист. Они не первый раз работали вместе. Но возникли разногласия. Такое бывает. Я не считаю, что худрук должен каждый раз вмешиваться. Прийти на репетицию без приглашения режиссера неэтично. Тем более я новый в труппе человек, еще не знаю внутренние правила этого театра, по каким законам он живет. Я увидел спектакль только на выпуске. Но спектакль дошел же до премьеры.

- Сухоруков, как мне говорили, обиделся, что вы не поздравили с премьерой. В театре есть свои традиции…

- Там очень странно получилось. Спектакль закончился, артисты вышли на поклоны, вызвали на сцену режиссера. Виктора Ивановича (Сухорукова) на поклонах не было. Он сразу ушел в гримерку. Я не побежал за ним, не стал уговаривать. Зачем? Когда человек в обиде, у него нет настроения… С другими артистами я встретился за кулисами и, конечно, их поздравил.


Актер Виктор Сухоруков.
Фото: Владимир ВЕЛЕНГУРИН


Спектакль «Странник» сыграли еще несколько раз. И в конце сезона перед отпуском Виктор Иванович написал заявление об уходе. Он сказал мне, что это взвешенное, обдуманное решение, и уговаривать его нет смысла. Я все равно попросил его подождать, еще раз встретиться после отпуска. Он ответил: да. Но за три дня до выхода на работу забрал свою трудовую книжку. Больше мы с ним не виделись. И не разговаривали…

Когда я только пришел в театр Моссовета, Сухоруков меня поддержал: коллектив давно нуждается в творческом лидере. Я разговаривал с каждым артистом. Виктор Иванович попросил, чтобы я на его счет не беспокоился, он востребованный артист. Надо бы сосредоточиться на других, тех, кто не так занят, как он. И я обрадовался, что он снял с меня некоторый груз ответственности. При встречах он был приветлив и доброжелателен. Я и не предполагал, что на самом деле он чувствует себя «ненужным и неинтересным театру», как он потом сказал в интервью.

- Сухоруков – хороший артист. У него может быть тысяча масок, включая «приветливого и доброжелательного». Вы же опытный человек, всю жизнь проработали в театре …

- Я опытный человек, но не в плане интриг. Открыто всегда говорю то, что думаю. Возможно, я не проявил должного внимания, не показал свою любовь к этому артисту.



ЭМОЦИОНАЛЬНЫЙ ОЖОГ

- Мне рассказывали, что, ни один репертуарный спектакль вам не понравился и вы об этом открыто сообщили труппе. Это многих обидело.

- Сказать такого я не мог. Я сказал, что спектакли, которые идут на основной сцене – это хороший, качественный, традиционный, психологический русский театр. Очень достойный, но я люблю театр другой. Какой? Горячий, взрывоопасный, провоцирующий, заставляющий переживать, думать, сомневаться... Я люблю театр, который воздействует на эмоцию. Театр эмоционального ожога, как я называю.

Вот такой театр я хотел бы построить: за последние полгода вышли четыре премьеры. А всего за год мы выпустили восемь премьер и восстановили три спектакля старого репертуара. Такого количества новых постановок в течение сезон в театре Моссовета никогда не было. Здесь выпускали один-два спектакля в год.

- По-моему, все-таки больше... «Фрёкен Жюли», «Жестокие игры», «8 любящих женщин», которые вы назвали премьерами, выходили в вашей режиссуре в театрах Омска, Ярославля, Саратова. Поэтому существует мнение: что это не совсем премьеры, а перенос старых спектаклей на сцену «Моссовета».

- Нет, это новые спектакли. За 36 лет работы в театре я поставил около сотни спектаклей, все самые известные пьесы мирового репертуара. Но прошло время, и я по-другому смотрю на многие вещи, на пьесы, которые когда-то ставил. Это не повтор, а совершенно другая интерпретация. Ни разу дословно не перенес ни одного спектакля. Я считаю себя все-таки художником, а не театральным дельцом, как меня где-то назвали.

ЖЕНА И ДОЧЬ – ВЗРЫВООПАСНАЯ ТЕМА

- Труппа в театре Моссовета не маленькая - 90 человек в штате. Вместе с вами из Ярославля (Марчелли прежде руководил театром им.Волкова – Ред.) приехали новые артисты. Плюс к ним целая команда приглашенных, включая вашу жену Анастасию Светлову и её дочь Глафиру Лебедеву…

- Из ярославского театра я взял в штат только двух молодых актрис - Дарью Таран и Екатерину Девкину. Что касается членов моей семьи, они не в штате. Глашу (Глафира Лебедева – падчерица Марчелли – Ред.) пригласил режиссер Юрий Еремин, хотя я возражал: она еще студентка Школы-студии МХАТ. Но на момент выпуска «Странника» в труппе не было ни одной артистки моложе 30 лет. Юрий Иванович попросил вызвать Глашу. Уже потом он ввёл её во все свои спектакли.

- Дальновидный Юрий Иванович… Но Глаша занята не только в его спектаклях, но и в новой постановке «8 любящих женщин», который выпускали вы.

- Я с большим внутренним трепетом отношусь к ее работе, она действительно становится интересной артисткой.

- Жена, дочь худрука - взрывоопасная тема, вызывающая раздражение в труппе. Великий Марк Захаров занимал в своих постановках дочь Александру, в то время, как другие артистки годами сидели на «скамейке запасных». И очень страдали из-за этого.

- Думаю, Марк Анатольевич давал роли Александре Захаровой не потому, что она его дочь, а потому, что только в ней видел наилучшее воплощение своих замыслов. Я не взял в труппу свою жену Анастасию Светлову именно потому, что в этом театре есть сразу несколько актрис примерно того же возраста и амплуа, что и моя жена. Мне бы хотелось поработать с ними, понять их творческий диапазон. Но если вдруг окажется, что участие Анастасии Светловой необходимо, я буду занимать ее в своих спектаклях. Она прекрасная артистка. Я с ней сделал все свои главные постановки в ярославском театре.

Поверьте, встретить своего артиста - это счастливый случай для режиссера. У меня таких встреч было немного, может быть, 5-6 за всю жизнь.

- О ком вы говорите?

- О Владимире Майзингере, о Юле Хлыниной… С Виталием Кищенко мы знакомы лет 40 и сделали огромное количество спектаклей. Юля Пересильд, с моей точки зрения, настоящее явление. С ней я ставил спектакль «ГрозаГроза» в Театре Наций. Если бы Юля была чуть свободней, я бы посчитал за счастье дальнейшее сотрудничество с ней. Очень хотел бы еще раз поработать с Дарьей Мороз. Прекрасная актриса Анна Галинова. Она будет играть Офелию в моей новой постановке (к репетициям «Гамлета» Марчелли приступит после Нового года – Ред.). На мой взгляд, она идеально подходит для этой роли, хотя существует стереотип: Офелия – юная красавица (Анна Галинова совсем не такая - Ред). Но я считаю, что Офелия может быть внешне любой. В ней есть другая красота, в которую влюблен Гамлет.



«ГАМЛЕТ» СВОИМИ СЛОВАМИ

- А кто же Гамлет?

- Кирилл Быркин. Не очень известный артист, который играет в спектаклях Театра Наций. Гертруда – Евгения Крюкова…

- Роль Клавдия вы предлагали Александру Домогарову?

- Да, но он отказался, к сожалению.


Александр Домогаров.
Фото: Юлия ПЫХАЛОВА


- Кстати, что с Домогаровым? Он тоже обижен, как и Сухоруков? Взял длительный отпуск, ругает вас в интервью.

- Я не понимаю, с чем связано его недовольство, что он имеет в виду, когда говорит: Марчелли разрушает театр. Говорит, что артисты растренированы. Как такое возможно, если за год вышло 8 премьер. За последние полгода получили новые роли 54 артиста труппы. Я воспринимаю его слова как эмоциональное высказывание. Возможно, я не дал необходимого ему внимания. Любви.

- Скажите, а вот эти 54 артиста, которые получили новые роли, случайно не те ли это люди, которые выходят в массовке в «Жестоких играх». Я удивилась, что в этой группе, поющих и марширующей в цветных дождевиках, есть народные артисты, например, 83-летний Александр Голобородько...

- Если считать с «массовкой» из «Жестоких игр», тогда новые роли получили не пятьдесят, а 84 артиста, - ответил Марчелли. - Когда я приступил к репетициям «Жестоких игр», я обратился к артистам: мне бы хотелось, чтобы в одном номере вышла на сцену вся труппа. Кому-то эта идея показалась неинтересной, возможно, обидной. Но многие артисты включились в работу с удовольствием. Среди них и народные, и заслуженные. Я никого не заставлял. Не было принуждения, распределения. Пришли те, кто захотел участвовать. Каждый раз мы даже не знаем, кто придет на очередной спектакль, поэтому в программке указываем - «артисты труппы».

- Вообще-то рисковая затея. А если никто не придет, свободное же посещение… Но вернемся к вашему «Гамлету». Вы – автор сценической редакции?

- Да, это моя адаптация прозаического перевода, подстрочника Морозова. Великие переводы Пастернака или Лозинского считаю сложными, архаичными для сегодняшнего восприятия…

…Тут мне бы спросить, как в адаптации Марчелли, зазвучит самый известный монолог мировой драматургии про «быть или не быть», но я не спросила. А потом было неудобно уже, а то ведь скажут опять: противные журналисты задают «желтые» вопросы…

- Я видел разных «Гамлетов», - продолжает Евгений Жозефович. – И не было случая, чтобы я смотрел спектакль без напряжения, без серьезных усилий со своей стороны. Слишком много речевых оборотов, смысл которых сразу не поймешь.

- Константин Богомолов тоже любит переписывать классику своими словами.

- Богомолов делает это радикально. Он свободно, хулигански гуляет по материалу. Многое дописывает от себя. Я же ничего не меняю. Это будет «Гамлет» с тем же сюжетом, с теми же причинно-следственными связями. Но современным понятным языком.



НЕМНОГО ЭКОНОМИКИ

- Сколько спектаклей выбыло из репертуара с уходом Виктора Сухорукова, Александра Домогарова? И еще Павел Деревянко объявил, что устал...

- Суммарно 10 названий, но некоторые спектакли были уже на издыхании.

- Десять спектаклей - много. В них играли звезды, на которых идет публика, покупают билеты. Посещаемость, наверное, сильно упала?

- Зал примерно заполнен наполовину, хотя уже разрешили 75-процентную заполняемость. Но введение QR-кода сильно повлияло. Даже на спектаклях со звездами неполный зал. При этом у артистов, которые много работают, выросли зарплаты.

- Не совсем понятно, как это возможно. Десять спектаклей выбыло из репертуара, неполный зал, а зарплаты растут… У части труппы есть опасения, что и в "Моссовета" может повториться, как в театре Ермоловой, где худрук Олег Меньшиков уволил (руками своего директора) два десятка незанятых в репертуаре артистов, неугодных ему. Какой будет ваша труппа к концу сезона?

- Я пришел в сложившийся коллектив. Максимально бережно отношусь к возрастным артистам, которые прослужили здесь всю жизнь. К молодежи, конечно, более требовательное отношение.

- Самое уязвимое звено не ветераны сцены и не молодежь, которая найдет себе занятость, а средний возраст - артистки 40+. Какие у них перспективы?

- Я люблю артистов, поэтому никаких резких шагов не будет. У некоторых скоро заканчивается контракт, мы будем рассматривать каждую позицию индивидуально. У театре нет необходимости сокращать труппу.

Автор
Анастасия ПЛЕШАКОВА Специальный корреспондент
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе