Подыграйте нам!..

Премьера «Зойкиной квартиры» в Волковском 25–26 марта сделала зрителей «соучастниками» булгаковского маскарада

Москва, двадцатые годы прошлого века. Вдова Зоя Пельц, чтобы не подвергнуться «уплотнению», а заодно заработать деньги и уехать в Париж, устраивает у себя в квартире швейную мастерскую, а под ее прикрытием – дом свиданий.

Историю предприимчивой мадам Зои, написанную Булгаковым 85 лет назад для Вахтанговского театра, представил на сцене Волковского Евгений Марчелли. Еще до премьеры он пообещал сотворить из пьесы нечто необычное даже для самого себя. Насколько это удалось, точно сказать нельзя, но публика однозначно осталась под впечатлением. Зрелищность, безупречная игра актеров, возможность почувствовать себя участником интриг, разворачивающихся в почти «нехорошей квартире» времен НЭПа, создали действительно яркую атмосферу.

Если начинался спектакль как драма – черный фон декораций, Зойка, сыгранная Анастасией Светловой просто на разрыв, то во втором действии это уже абсолютная комедия с аллюзиями, простирающимися далеко за пределы 20-х годов. Костюмы в спектакле заслуживают отдельного слова: от действия к действию они становятся все шикарнее. После нищенских рубищ и рваных рейтуз герои облачаются во фраки, вечерние платья, а модели Зойкиной квартиры дефилируют в расшитых корсетах и каких-то немыслимых гигантских головных уборах. Блистательный администратор мастерской, обаятельный авантюрист Аметистов (Валерий Кириллов) режиссирует для главного клиента – директора треста тугоплавких металлов Гуся-Ремонтного (Владимир Майзингер) настоящее шоу: тут и Клеопатра, и подводный мир с русалкой. Небольшие помарки, случавшиеся по ходу спектакля, Кириллов тут же непринужденно вплетал в общую канву действия.

– Премьера, понимаете ли, все бывает, – оправдался он перед Гусем, когда не «по сценарию» заело одну из декораций.

Многие остались в восторге от интерактивной составляющей постановки. Тут тебе и Аметистов, спускающийся с балкона по веревочной лестнице в партер («Эй, лысый, помоги с чемоданом! Да, да, я тебе говорю!»), и безответственная дама (Татьяна Малькова), рассуждающая о величине своих скул прямо со зрительского места, и выборы Аметистовым с Зойкой швеи для мастерской из публики:

– Товарищи, кто умеет шить? Ну, подыграйте нам!

Ради того чтобы усадить Гуся с удобствами, из партера вывели несколько недоумевающих зрителей, переместив их в ложу у сцены: дескать, вы же понимаете, важный гость, что поделаешь?

В третьем акте все зрительские места и вовсе перекочевали на сцену, расположившись вокруг декораций, напоминающих огромный прозрачный аквариум. В нем и происходит действие: танцы с цитатами из мюзиклов «Кабаре» и «Чикаго», Гусь, узнающий в одной из работниц Зойкиной квартиры свою возлюбленную. Все, казалось бы, идет к известному булгаковскому финалу, но… после очередного танца спектакль неожиданно заканчивается. Режиссер убрал из пьесы криминальную составляющую, убив своего героя не в физическом, а в душевном смысле.

– Главная трагедия здесь в том, что не случилось истории любви, – объясняет номинант «Золотой маски». – Поэтому в нашем финале нет убийства Гуся и ареста Зои.

Сравнить два финала и оценить, что является главным, а что второстепенным в неоднозначной, но яркой версии «Зойкиной квартиры», желающие смогут не раньше, чем через месяц, – на все апрельские спектакли билеты уже раскуплены.

Анна КОУЗОВА

"Ярославский Регион"
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе