Поле чудес в тени Станиславского

Скандал в театре на Тверской — часть системного кризиса театра

Это здание носит самое громкое имя в истории русского театра и стоит в самом центре Москвы. Его основатель полагал необходимым и главнейшим для людей сцены — жить искусством. Сегодня на территории Театра имени Станиславского — три ресторана, сигарный бутик, ювелирный бутик, магазин сети «Дженнифер Лопес», кинокомпания, телеканал, компания по подготовке кадров ресторанных работников. На оставшихся площадях теснится театр.

А в нем — скандал. Часть коллектива — 57 человек — написала открытое письмо мэру Москвы с просьбой досрочно прекратить договор с художественным руководителем Александром Галибиным и директором Дайнорой Шпокайте.

В письме вся ответственность за происходившее десятилетиями возложена на плечи худрука, проработавшего полтора года. Эта челобитная, где перемешаны до неразличимого правда и ложь, мед и деготь, кажется, намеренно рассчитана на тех, кто не в теме.


А тема — куда шире и письма, и конфликта, и уж, само собой, роли в нем Галибина.

«У подавляющего большинства членов коллектива есть ощущение, что театр попал в руки некомпетентных, а возможно, и не вполне порядочных людей. Театр последовательно и неуклонно разрушается», — говорится в письме.

Но правда заключается в том, что Галибину достался уже сильно разрушенный театр. Здесь десятилетиями царил не главный режиссер, а директор — Феликс Демичев: определял политику, тасовал худруков, распоряжался арендой. Один за другим покидали театр возможные художественные лидеры, редела труппа, новейшие времена выгрызали из тела театра всё новые куски площадей. Демичев вырос в директора из монтировщика и администратора, он знал цену свободе и понимал: сильный худрук — всегда угроза, он самостоятелен, требователен, готов к контролю.

Феликса Яновича вполне устраивали временщики, каждому из которых приходилось выживать в предложенных обстоятельствах. Ушел Товстоногов-младший, ушли Спивак и Мирзоев. Татьяна Ахрамкова, предпоследний худрук, страдала исконно русской болезнью, при ней театр растерял последние ценности репертуара. Самым кассовым спектаклем последних лет — и это внятный позор для имени Станиславского — стал «Мужской род, единственное число» о любви трансвеститов, в процессе эксплуатации скатившийся до махровой пошлости.

Главную роль в нем играет премьер театра Владимир Коренев, бывший Ихтиандр, полвека плавающий в непрозрачных водах здешнего закулисья и постепенно привыкший считать спектакль своим. Иначе не объяснить, почему на одном из представлений он счел возможным сократить его на сорок минут. Выговор, объявленный худруком, стал последней искрой, запалившей давно тлеющий костер общего недовольства.

Александр Галибин, в чьей натуре актерские эмоции, похоже, одолевают режиссерскую выдержку, несомненно, совершил ряд ошибок: сделал явной угрозу санации коллектива; закрыл проекты, на которые были затрачены деньги, в их числе спектакль Михаила Казакова «Метеор» и постановку Режиса Обадиа «Марлени», резко начал реорганизацию театральных подразделений и борьбу за дисциплину. Но главное — не смог обеспечить вертикальный художественный взлет. Сделать так, чтобы о его театре заговорили как о явлении.

«Фасад театра вот уже скоро год опоясан строительными лесами… Вход в кассу и в самый театр почти не заметен, похож скорее на вход в склеп. Можно вообразить, что руководство позаботилось о театре и идет его ремонт. Ничуть не бывало! — На лесах висит реклама то каких-то шин, то бирж. Реклама в центре Москвы стоит очень дорого. Только где эти деньги?! Почему мы живем все хуже и хуже?»

Вот он, первый вопрос театральной современности: где деньги?! Бывший директор практиковал премии, надбавки, суммы в конвертах для особо преданных. Галибин затянул гайки, срезал премии, да еще и покусился на «священную корову», пресловутый «Мужской род», уменьшив количество представлений.

Преемницей ныне покойного Демичева стала его заместительница Дайнора Шпокайте. На вопрос, кто и с какой целью за год до ремонта поставил на фасад театра строительные леса, где сменяются огромные рекламные постеры, ответила: «Все согласовано». — «Где и кем?» — спросили мы. «Можно воздержусь?» — ответила Шпокайте. На вопрос, кому принадлежат рестораны «Филимонова и Янкель» и «Гудман», нагло внедрившиеся в здание, ответила: «Не смогу озвучить фамилий и имен…»

Для расследования конфликта московская мэрия создала комиссию. Впрочем, культурные чиновники сегодня смертельно боятся реагировать на «народные возмущения» и отвечать действиями на телеги — только начни, и хлынет. В Театре имени Станиславского сейчас идет аудиторская проверка. 

Но конфликт в театре на Тверской — яркий протуберанец, за которым открывается системный кризис российского театра, в наши дни сплошь и рядом существующего вне закона и правил. Случай с Галибиным — типический. Он демонстрирует черты неблагополучия за фасадами даже самых успешных столичных театров, на заднике которых вырастает, все подчиняя, зловещая тень директора. Это его роль — решающая. Это он ведает арендными отношениями, отношениями с вышестоящими, дает артистам премии, подкармливает художественных руководителей при условии их невмешательства, ведет строительство и капитальный ремонт.

Во всех этих случаях жизнь сцены не главное: просто в таких внешних формах — спектаклей, репетиций, проката — осуществляется прикрытие внутренних бизнес-проектов людей, поставленных во главе театральных учреждений. Театр на наших ослепленных блеском рампы глазах стал полем чудес. Что только не скрывается за вывесками и брендами знаменитых сцен столицы: стрип-клубы, рестораны, фитнесы, кафе, магазины, фирмы. Клуб директоров московских театров — школа повышения квалификации, в которой передается опыт жизни в новых условиях.

…Чиновник любого уровня сегодня со слюдяным взглядом расскажет: деньги от аренды площадей исправно поступают в казначейство, оттуда в госбюджет, все учтено. Закон о театре, о котором так много говорили, так и не принят.

Как защитить театр от двойной бухгалтерии, от плебейской жажды наживы, от аппетитов наемников? Владелец фабрики Константин Алексеев-Станиславский когда-то это знал.

Марина Токарева

Новая газета
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе