Рожденные Апокалипсисом

В Большом театре состоялась мировая премьера балета Анжелена Прельжокажа

Спектакль французского авангардиста современного танца, навеянный строками Апокалипсиса, называется в духе свободного и рефлектирующего хореографа: «А дальше — тысячелетие покоя». В названии задана ассоциация, на ассоциации рассчитаны и все эпизоды без малого двухчасового спектакля. Прельжокаж, как всегда, страстно и мощно (в его жилах течет албанская кровь) попытался выразить свои ощущения после прочтения библейской книги. Слова «тысяча лет» рефреном проходят в Откровении Иоанна Богослова, что и находит место в постановке: первая сцена — танцовщицы, как в кокон, обернуты в полиэтилен, затем появление живых агнцев — как по писаному, кротких и невинных, и последняя сцена — вся земля, планшет сцены, покрыта флагами различных государств.

«Вот это поставлено на артистов Большого театра?» — негодовали две дамы, выходящие из партера и апеллировавшие к тому, что тела танцовщиков академической труппы достойны большего. «This is Diaghilew», — восклицал в другой стороне зала ликующий джентльмен, подразумевая, что увиденное так же ново и смело, как это было в дягилевской антрепризе начала XX века. Спектакли Прельжокажа (их более сорока) почти всегда раскалывают зрительный зал. Дело во взглядах на искусство: одним хочется исключительно старинной драмы, другие ценят качество актуального зрелища. Теперь на Новой — экспериментальной — сцене идут как классические балеты, так и современные, и надо понимать, что «А дальше — тысячелетие покоя» адресован зрителям открытым, а не настроенным заранее против.

Анжелен Прельжокаж имеет репутацию эпатирующего хореографа, но, повторюсь, хореографа очень осмысленного. В соавторы он приглашает, как правило, актуальных художников и композиторов: радикальных «Ромео и Джульетту» еще молодым человеком выпускал с признанным Энки Билалем, недавние «Времена года» — с модным графиком Фабрисом Ибером, в Большой театр привлек популярного индийского скульптора и инсталлятора Субодха Гупту. Почерк Гупты — идущие в дело кастрюли и кухонная утварь, поэтому от Гупты на сцене появились четырехкилограммовые сияющие алюминиевые шлемы, трехметровые вращающиеся металлические стены, круглые подносы Иродиады, на которые эффектно стекает кровь, тяжелые цепи как полноправные участники действия — до дрожи красивейшие сцены. Книги тоже присутствуют в спектакле — со стиснутыми в зубах и зажатыми в руках фолиантами артисты отчеканивают ритуальные движения.

Спектакль задуман и о себе — хореографе, ни на минуту не прекращающем придумывать комбинации, хореографе, завороженном мистикой движений и мистикой взаимоотношений. Это его качество быстро оценили на Западе и стали звать в академические труппы: Парижскую оперу, Ла Скала, Нью-Йорк Сити балет. Конечно, московский проект — не тот счастливый случай, какой произошел в начале 90-х в Парижской опере с абсолютным шедевром «Парк» (кстати, балет можно будет увидеть на гастролях в феврале 2011 года), где прельжокажевская манера обрела новое качество в телах безупречных классиков и где по-новому раскрылись индивидуальности французских этуалей. Справедливости ради надо сказать, что участвовавшие в совместном проекте десять артистов из труппы Большого (одиннадцать из труппы Прельжокажа из Экс-ан-Прованса) танцуют в кордебалете и лишь один-два исполняют сольные и ведущие партии.

У франко-русского проекта впереди турне по Франции, Люксембургу, Голландии и Германии. В этом и есть смысл подзаголовка нового спектакля Большого — Сreation 2010.

«Итоги»
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе