PRM поинтересовался у приглашенного куратора, что нового мы увидим в Никола-Ленивце, каковы текущие тенденции в архитектуре и что такое дом как атом.
РИЧАРД КАСТЕЛЛИ
Н. С.
Ричард, какие объекты на «Архстоянии» кажутся вам самыми выдающимися?
Р. К.
Арка Бориса Бернаскони, это один из самых запоминающихся, на мой взгляд, объектов. Из прошлогодних объектов мне также запомнилась полевая библиотека Александра Свердлова, собранная из восьми разных читален, эффектно расположенных на открытом воздухе. Особенно запомнился зал под зонтом. И сама идея, конечно, великолепна: люди просто сидят в поле и читают книги.
Н. С.
Какой проект от вашего бюро вы хотели бы предложить на «Архстояние - 2014» ?
Р. К.
Их несколько. Сейчас мы готовим три или четыре объекта. Первый принадлежит Марку Форманеку, и его мы уже опробовали в прошлом году. Это сделанные вручную деревянные часы, причем стилизованные под циферблат наручных электронных часов. Выглядит это так: 70 рабочих каждую минуту меняют время, переставляя некие планки. Таким образом, записанные на видео, эти часы в виде флэшмоба способны показывать реальное время - например, на вашем компьютере. На видео хорошо видно, как все происходит. Другой проект – платье-водопад. Его создательница Сашико Абе сама участвует в перформансе. Она сидит в белом платье и нарезает тонкими полосками бумагу, которая складывается в некий шлейф… Из этого получается бумажный водопад. Очень чувственное и утонченное видение себя в пространстве. Этот перформанс будет идти каждый день по три часа. Наш третий проект принадлежит Александру Вайсману, российскому художнику. Он связан с дереализацией времени-пространства, называется он «Купель».
Н. С.
Говорят, что это очень смелая идея.
Р. К.
Это прототип павильона бесконечности. Изначально у него было название Infinity Pavilion. Для того чтобы создать иллюзию бесконечного пространства, мы используем восемь зеркал, которые располагаем в помещении особым образом. В создании необходимого эффекта участвуют также специальное оборудование и колонны, которые напоминают деревья. Когда человек попадает в этот своеобразный зал, возникает иллюзия, что он находится в лесу. При этом мы даже придумали, как убрать отражение посетителя в этой капсуле. Когда вы попадаете в этот куб, вы своего отражения не видите. То есть у нас получилось совершенно по-особенному обыграть пространство.
Н. С.
Почему вас так интересует тема времени?
Р. К.
Я отвечу так: а кто не заинтересован в теме времени? Пространства без времени не существует. Потому что нам нужно время для того, чтобы воспринимать пространство. И в контексте архитектурного фестиваля мне показалось очень интересным сфокусироваться именно на аспекте времени, поскольку само по себе это очень важное понятие в архитектуре. И когда архитектор говорит об архитектурном пространстве, то он говорит о функции, а функция в первую очередь связана со временем. И когда вы думаете о пространстве, вы не можете не думать о людях, которые существуют и перемещаются внутри этого пространства. Например, сколько времени займет у человека перемещение из одной точки в другую точку? Это важно. И это тоже вопрос времени. Когда архитектор проектирует здание, он обязательно должен думать о времени, в котором будет осуществлено это перемещение. Кроме того, мы всегда должны думать об истории - потому что когда у вас есть два исторических здания, например в Европе, между которыми вы должны что-то возвести, то надо очень хорошо подумать, что это будет такое. Как вы знаете, здание существует на протяжении 30-40-50 лет, и всегда нужно очень хорошо предусмотреть способность этой постройки отвечать запросам социума на протяжении всего этого времени.
Н. С.
Что вы имеете ввиду ?
Р. К.
Очень просто. Здание может поменять свою функцию и свое предназначение. Кинотеатр может стать супермаркетом и наоборот. Масса примеров. Если здание не сможет отвечать вызовам времени, оно будет уничтожено и на его месте поставят новое, более открытое. Поэтому время очень и очень важно в архитектуре.
Н. С.
А как же быть с историческими зданиями в Европе, которые стоят там веками?
Р. К.
Возьмем версальский дворец. Он был построен для короля. Он имеет достаточно внутренних мощностей, чтобы принимать туристов, - поэтому с экономической точки зрения это здание выживает. И во Франции, и в других странах было очень много красивых исторических зданий, которые были разрушены, поскольку не отвечали экономической выгоде. Поэтому идея консервации, возникшая в XIX веке, была и остается довольно актуальной.
Н. С.
Скажите, пожалуйста, на ваш взгляд, есть ли современный стиль, направление в архитектуре, который должен и может пережить века?
Р. К.
Если мы говорим о десятках тысячах лет, то такого направления, конечно же, не существует. Подобный масштаб времени переживут лишь руины. Но вот, например, римские инженеры сконструировали свои постройки так, что они оказались сильнее времени в масштабе тысячелетий. Истории также известны примеры, когда архитекторы планировали свои здания таким образом, чтобы было заранее понятно, как будут выглядеть руины. Например, любимый архитектор Гитлера Альберт Шпеер. Он предоставлял своему боссу не просто планы зданий, но и примерный внешний вид последующих руин. Третий рейх желал жить в веках! Гитлер был в восторге.
Н. С.
Я имела в виду не столько руины, сколько некий способ жизни, который позволит зданиям жить очень долго и как раз не оставлять после себя руин. Новый способ жизни при полном слиянии с природой… Как вы думаете, такое возможно?
Р. К.
Если вы намекаете на бионику, то надо понимать, что это не столько образ жизни, сколько
стиль. На мой взгляд, использовать подобный термин в архитектуре - вообще ошибка. Сейчас действительно можно говорить о бионической архитектуре, но все-таки это всего лишь мода, нечто вроде маньеризма. Необходимо помнить, что с точки зрения воплощения в действительность бионика – один из самых сложных видов искусства. А чем больше вы привносите высоких технологий, тем больший экологический след оставляет здание на Земле и тем сложнее это здание поддерживать. Так что бионика - уж точно не тот самый стиль, который позволит нам жить в гармонии с окружающим внешним миром… Это как современные машины, которые доверху напичканы электроникой и которые, как правило, приходят в негодность именно из-за отказа электроники. Но это нормально, потому что вы можете менять машины каждые три-четыре года. Но менять здание каждые три-четыре года - это, конечно, дороговато.
Н. С.
Означает ли это, что архитектура должна быть достаточно проста?
Р. К.
Да, конечно. И это тоже соотносимо с вопросом времени. Чем больше вы привносите технологий, тем быстрее эти технологии здания устаревают.
Н. С.
Какоими качествами должно обладать здание, чтобы пережить века? И возможно ли построить подобные здания в Никола-Ленивце, хотя бы как прототип ?
Р. К.
Я думаю, это будет очень дорого. Есть всего лишь два варианта: египетские пирамиды или высочайшие технологи «по последнему слову». Но в любом случае, рано или поздно, время сотрет все. Даже пирамиды. И единственное, о чем сегодня можно говорить как о явлении вне времени, - это нанотехнологии. Когда здание будет собрано по принципу атома. Но и в этом случае нам будет необходима специфическая энергия, чтобы поддерживать форму строения.
Наталья Седякина