Ту же операцию можно проделать и с недавней классикой. Музей Ван Гога в Амстердаме отдал на растерзание технологиям великую "Спальню". Это взгляд мухи: ни посетителям музея, ни самому художнику никогда не удалось бы приблизиться к собственной работе настолько близко. Третьяковка позволила пересчитать все трещинки на "Явлении Христа народу", Эрмитаж поделился рембрандтовским "Блудным сыном". С помощью технологии Street View по залам музеев можно неспешно пройтись, рассматривая развеску в ракурсе, напоминающем о компьютерных стрелялках в 3D.
В том, что сделал Google, нет ничего принципиально нового. Большие хранилища цифровых репродукций вроде Artchive или Web Gallery Of Art существуют уже второе десятилетие. Музеи мира уже давно вступили в неофициальное соревнование на сетевом поле. Бюджеты IT-отделов растут не по дням, а по часам, благо простор для творчества открывается невероятный. Кажется, что сделать сайт музея проще простого — выкладывай себе картинки с увеличением и подписями, вот и все дела. Но хорошие идеи рождаются постоянно. Скажем, опция сравнения масштаба работы с ростом среднего зрителя встречается крайне редко, а без нее о многих работах нельзя получить адекватное представление.
Новизна Google Art Project заключается в том, что он дает привязку к конкретным местам. Из некоторых музеев можно выйти и погулять по лишенным искусства улицам. Борьба с клаустрофобией позволяет преодолеть психологический барьер, возникающий при просмотре картинок на экране. Дело не в том, что репродукция никогда не сравнится с реальностью по богатству ощущений. Это понятно. Стоя перед оригиналом, мы имеем дело с человеческими жестами, движением руки, а репродукция в конце концов сводится к пикселям и лишена фактуры. Суть в том, что бесконечные реестры изображений и художников, разложенных по алфавиту, направлению и эпохе, удобны для энциклопедиста, но настолько же далеки от естественной среды обитания, насколько ромашка в ботаническом атласе не похожа на полевой прототип. В проекте Google условия просмотра приближены к реальным, к тому же добавлена интерактивная составляющая: посетители могут создавать собственные коллекции из работ разных музеев.
Кроме того, проект заставляет задуматься о новом этапе эпохи копий. Судьба художников в новейшее время напрямую зависит от технологий распространения. Возьмем, например, "Менины" Диего Веласкеса, абсолютную классику, картину, без которой представить себе европейское искусство невозможно. "Менины" написаны для коллекции Филиппа IV, долгое время хранились в собрании Габсбургов, потом — новой династии испанских правителей, Бурбонов. С открытием музея Прадо в Мадриде, собравшего под одной крышей работы из королевских коллекций, буржуазная Европа узнала Веласкеса и полюбила "Менины". Импрессионисты поставили испанца на пьедестал, в нем увидели предшественника модернизма, а "Менины" до сих пор изучают в поисках ответа на вопрос, что же там все-таки изображено и зачем. Картина существует в миллионах репродукций, можно рассмотреть каждую деталь в многократном приближении. Из локального явления она превратилась в достояние мира.
Благодаря Google и у других художников появляется шанс на вторую жизнь. Уже раздаются голоса критиков, жалующихся на нелогичную подборку. Но это скорее плюс, а не минус. Не каждая птица долетит до пражского музея Кампа хотя бы потому, что его коллекция заточена на местный авангард, не считающийся первым в Европе. Теперь музей занимает почетное место рядом с нью-йоркским Метрополитен и амстердамским Райксмузеем. Труднодоступное место получило невероятную рекламу. История с Кампа напоминает о печальной судьбе отечественного проекта оцифровки шедевров из провинциальных музеев, придуманного Ником Ильиным в конце 1990-х. Тогда группа "Эпос", изобретатели особой технологии съемки, вместе с компанией ведущих искусствоведов объездили 12 провинциальных музеев России и отсняли в потрясающем разрешении около 500 работ, в том числе русский авангард, изгнанный из столичных собраний в сталинскую эпоху. Сайт с репродукциями и текстами на русском и английском провел в интернете всего два года, после чего кончились средства на техническую поддержку. Качество репродукций не уступает гигапиксельным технологиям Google. Но этого важнейшего ресурса у нас нет, и возвращение его онлайн в ближайшем будущем не предвидится. Можно только гадать, насколько такой сайт послужил бы развитию туризма и интереса к труднодоступным сокровищам Саратова, Самары и других городов.
Пожалуй, такой позитивной реакции корпорация не получала со времен презентации Google Books, ресурса, на котором огромное количество книг самой разной тематики доступно в режиме просмотра отрывков или полностью, если действие авторских прав закончилось. Постепенно стало ясно, что до утопии полной доступности человеческого знания еще далеко: Google и рад бы выложить в свободный доступ все книги мира, да издатели не дают. Не все гладко и с музеями. Например, в проекте участвуют мадридский музей современного искусства Рейна-София и коллекция Тиссен-Борнемисса, а вот Прадо отказался, прогуляться к "Менинам" нам не удастся. Представители одного из лучших музеев мира объясняют свое решение тем, что Прадо не очень нравится форма проекта. Они хотят развивать собственные наработки, интерактивное видео например. А значит, до полной победы корпорации еще далеко, хотя ее представители оптимистично рассказывают об очереди из желающих. Зарабатывать на проекте Google не собирается. Возможно, именно это будет камнем преткновения для музеев: в их интересах привязать пользователя к своему сайту, а не становиться в ряд конкурентов.
Валентин Дьяконов
Коммерсантъ