3 апреля 2009 ● Юрий Панчул
60 лет назад, весной 1949 года, чертежи самого первого советского компьютера МЭСМ стали облекаться в железо. Спустя полтора года, в январе 1951-го, правительственная комиссия подписала акт о приемке этой машины. Так с кибернетики было снято клеймо «продажной девки империализма». Опоздали: западные конкуренты быстро уходили вперед, а «железный занавес» обрек советские разработки на забвение. Что было, что могло быть — разбирался The New Times
Принцип устройства компьютера общего назначения практически не изменился с 1946 года, когда американец Джон фон Нейман? опубликовал статью, в которой описал дизайн электронной машины. В историю это вошло как «архитектура фон Неймана». Статья основывалась на реальном компьютере ENIAC и EDVAC, архитектура которого была разработана в Университете Пенсильвании Преспером Экертом и Джоном Мочли в 1943–1947 годах. Одной из причин, почему «архитектура фон Неймана» не была названа именами его разработчиков, заключалась в том, что проект ENIAC/EDVAC финансировался армией США и был засекречен.