Так называемый Кровавый навет — сказка о том, что иудеи совершают ритуальные убийства христианских детей, дабы получить их кровь и подмешать ее затем в пасхальную мацу — появился в исторических документах сотни лет назад, но сам сюжет является не оригинальной задумкой, а всего лишь заимствованием. В начале нашей эры в Древнем Риме в том же самом обвиняли... христиан! 

Как отмечают историки, это вполне объяснимо: иудеев упрекнуть было не в чем, поскольку им религия запрещает употреблять кровь в любом виде, а вот ранние христиане дали повод. Подразумевается таинство Причащения: пили обычное красное вино, но говорили, что это кровь Христова, ели мацу, но говорили, что это тело Христово, — на заре новой эры одного этого было достаточно, чтобы возникли самые чудовищные слухи, и чем чудовищнее они были, тем охотнее в них тогда верили. 

"Младенца, завернутого в тесто, помещают перед посвящаемым в таинство. Новичку предлагают нанести, казалось бы, безобидные удары по тесту, и в результате он, сам того не понимая, убивает младенца. Окружающие жадно лижут его кровь, наперегонки разрывают тело, и этой жертвой заключают союз, сознанием общего преступления обеспечивая взаимное молчание",— так римский автор Минуций Феликс в своей книге "Октавий", опубликованной около 180 года, живописал обряд Причащения, каким его представляли себе язычники-римляне. Преследование христиан за приписываемые им ритуальные убийства детей приняло столь широкие размеры, что Тертуллиан, один из отцов Церкви, принужден был с отчаянием опровергать клевету: "Мы считаемся самыми безбожными людьми за то, что у нас есть тайный обычай убивать и поедать детей. Так вы нас называете, но вы не заботитесь о том, чтобы доказать это. Докажите это, если вы в это верите, или не верьте, так как этого не доказали... Одна молва. Но свойства молвы известны всем. Она всегда ложна. Она и жива только ложью. Кто же верит молве?" (200 год, "Апологетика"). 

На каком конкретно историческом вираже Кровавый навет "сменил ориентацию", установить невозможно. Но это случилось: спустя несколько столетий после Тертуллиана молва стала обвинять уже евреев в том, в чем некогда язычники-римляне обвиняли христиан. Это обвинение в Средние века исправно служило поводом для кровавых погромов и преследований иудеев по всей Европе, особенно на территории нынешних Франции и Германии, хотя уже тогда папы римские выступали с опровержением Кровавого навета и призывали паству не поддаваться греховному суеверию. Первая такая булла была издана папой Иннокентием IV 28 мая 1247 года. Затем буллы в защиту евреев от Кровавого навета издавали папы Григорий X в 1272 году, Мартин V в 1422-м, Николай V в 1447-м, Павел III в 1540-м, а Климент XIII в 1763 году делал это дважды. 

Кровавый навет стал явлением русской жизни, когда после трех разделов Польши почти половина ее территории, особенно густонаселенная евреями, была присоединена к Российской короне. Характерно в этом отношении Велижское дело. Оно началось в последний год царствования Александра I (который, кстати, еще в 1817 году издал рескрипт, в котором воспрещалось возбуждение уголовных дел "по одному предрассудку, будто евреи имеют нужду в христианской крови") и тянулось 10 лет уже под личным контролем императора Николая I. По подозрению в насильственной смерти трехлетнего христианского мальчика тогда арестовали более 40 евреев, а витебский генерал-губернатор князь Андрей Хованский вынес обвинительный приговор. Для окончательного вердикта дело передали в Государственный Совет, где оно попало к графу Николаю Мордвинову. Он тщательно изучил материалы следствия и подготовил Записку, в которой не оставил от обвинения камня на камне. Государственный Совет 18 января 1835 года единогласно присоединился к выводам графа, и император был вынужден утвердить это решение и всех подследственных евреев отпустили на свободу. Николай I, правда, выразил при этом особое мнение: "Внутреннего убеждения, что убийство евреями произведено не было, не имею и иметь не могу..." Это особое мнение и недоверчивость на "высшем уровне" на одной шестой части суши проросли потом и притеснениями, и погромами, и решениями уже церковных иерархов. Откроем любой православный календарь за любой год и увидим: 3 мая отмечен как день памяти мученика младенца Гавриила Белостокского. К лику святых Русской православной церкви младенец Гавриил был причислен в 1890 году, когда антисемитизм принял в России угрожающие размеры. 

Времена давно изменились, но по-прежнему в ранге святых РПЦ продолжает числиться белостокский младенец. Более того, уже в наши дни возникает посвященная ему новая обрядность: с 1993 года 2-3 мая по новому стилю мощи его переносятся из города Белосток (ныне на территории Польши) в Заблудов, где при открытой раке всю ночь идут богослужения, а потом проходит крестный ход. В "Житиях русских святых", изданных в 2008 году в Москве, так сказано о белостокском младенце: "Претерпел мученическую кончину от иудеев (ритуальное убийство) секты хасидов... Святого Гавриила распяли, прободили в бок и кололи разными инструментами до тех пор, пока не выпустили всю кровь". Эти "Жития" вышли по благословению митрополита Ташкентского и Среднеазиатского Владимира и таким образом имеют статус официального документа РПЦ. Возможно, это не более чем досадный рецидив старого предрассудка. Но штука в том, что этот предрассудок никому в голову не приходит лечить. Хотя рецепт лечения давно известен. 

В истории христианства помимо белостокского Гавриила и на 300 лет раньше него был еще один младенец, причисленный к лику святых,— Симеон Триентский. Его якобы умертвили евреи в ритуальных целях в 1475 году. Этот католический канон успешно пережил почти пять столетий. Однако в 1964 году II Вселенский собор деканонизировал Симеона. Этот собор вообще вошел в историю Католической церкви как реформаторский: были приняты решения об изменении литургии, об экуменизме, о задачах церкви в современном мире. Там же был упразднен и еще один вековой предрассудок — догмат о вине евреев в распятии Христа. В Русской Православной церкви, кстати, этот догмат остается по сей день незыблемым... 

Валерий Георгич

Огонек