Клюква из царского сада

Вокруг фильмов о последних Романовых можно уже замутить полноценный фестиваль.

Эдак на недельку — ​если по игровому и сериальному кино.

И на две или даже три, с весьма плотной программой, — ​если подтянуть документальное. Разумеется, возникнет проблема — ​привлекать или не привлекать сопутствующие сюжеты в узком смысле (например, Григория Распутина), или в широком (огромная тема Великой Русской Революции). Будет положительное решение хотя бы по первому пункту — ​фестиваль затянется на месяц, не меньше.


Американские сериальщики с именитой платформы Netflix сделали и 3 июля запустили шестисерийный фильм The Last Czars («Последние цари», режиссеры: Адриан Макдауэлл, Гарет Танли) в странном для русского глаза жанре игровой документалистики. Это когда актеры изображают продолжительные сценки из жизни героев в соответствующем антураже, случаются вкрапления хроники, более-менее попадающей в контекст, а действо комментируют эксперты — ​историки и писатели. Ну, как комментируют… Выдают историческую беллетристику самого школьного уровня, но чрезвычайно запальчиво — ​видимо, эмоции призваны хоть отчасти, до приемлемого градуса, взбодрить банальности. Забавно, что комментаторы типологически почти неотличимы от актеров, играющих русских царей и людей начала прошлого века — ​американское представление о «лицах эпохи» лишено всяких условностей. Да и сюжет воспроизведен по буквам знаменитой строчки Константина Бальмонта: «Кто начал царствовать — ​Ходынкой, тот кончит — ​встав на эшафот». Безусловно, пророческой (впрочем, для 1906 года — ​не бином Ньютона), но поэтически довольно слабой.

Интересна, однако, не форма — ​для западного зрителя, кстати, вполне привычная, — ​но неколебимая уверенность авторов «Последних царей» в том, что они и есть колумбы, пионеры темы финальных Романовых, и никого ранее на царской поляне не побывало. Патриотическая обида за отечественные шедевры — ​многострадальную «Агонию» Элема Климова с великим Алексеем Петренко в роли Распутина. Психоделического «Цареубийцу» Карена Шахназарова с блистательно-трагическим дуэтом из Олега Янковского и Малкольма Макдауэлла. Содержание относительно свежей вроде бы «Матильды» Алексея Учителя мало кто помнит, но скандал-то был совершенно выдающимся — ​неужели даже он не докатился до сценаристов Netflix?

Параллель «Последних царей» с «Матильдой» особенно красноречива. В американском мини-сериале венценосные супруги Николай Александрович и Александра Федоровна старательно и, на средний киновкус, довольно откровенно занимаются сексом. И (пока) ноль реакции от той самой общественности, упоительно хайповавшей вокруг вполне невинно и костюмно разыгранной истории молодого цесаревича и балерины Кшесинской.


Однако дело не в постельных сценах царской четы с аляповатой обнаженкой и не в участии молодого Распутина в хлыстовских радениях (их западные киношники предсказуемо понимают как сплошной свальный грех), а в некоторой общей порнографичности исполнения. Есть в сериале какая-то непристойная механика, вульгарная и неосознанная пародийность, которые столь характерны для псевдоисторических опусов «для взрослых». Тут и картонная бутафория орденов и погон с аксельбантами, равно как и императорская борода лопатой — ​неизменная, ведь он носит ее почти четверть века с какой-то фрейдистской победительностью. В пластике актеров эта дурная возвратно-поступательность ощущается особо — ​не удивлюсь, если основные из них (не слишком известные имена) начинали карьеру в фильмах той самой категории…

О кастинге вообще можно было бы говорить долго и отдельно, но ограничусь лишь одним наблюдением — ​Григорий Ефимович Распутин (Бен Картрайт), которого авторы сериала полагают обобщенным образом русского мужика, поразительно напоминает Александра Исаевича Солженицына периода от «Ивана Денисовича» до «Архипелага ГУЛАГ». Что иллюстрирует столь странное сближение? Похоже, вневременную и национальную природу массовых заблуждений…


Вообще, по «Последним царям» можно безошибочно определить, что сейчас в прогрессивном мире разрешается, а что нет. Монарший секс в концепцию трансгуманизма вполне себе вписывается, густые намеки на гомосексуализм тех или иных персонажей приветствуются. А вот национальный состав расстрельщиков в подвале Ипатьевского дома (в реальности, помимо русских, присутствовали в команде евреи, латыши, мадьяры) совершенно табуируется. Все хмурые, одинаковые, молчаливые, бородатые. Все большевики, и, очевидно, все русские.

Про Мавзолей (в варианте 1930 года) на Красной площади в феврале 1905-го уже немало сказано. Любой ляп в подобного рода продукции можно трактовать как символ — ​и данный, на мой взгляд, не так уж смешон и абстрактен. Собственно, царская клюква и должна быть крупнее и кислее стандартной.

Впрочем, в связи с сериалом «Последние цари» у меня для вас есть и хорошие новости. Вот знаменитый режиссер и продюсер Люк Бессон (только что выстреливший «Курском» и «Анной» на русском материале) говорит в интервью «РБК-Стиль» о новом витке голливудского интереса к российской истории. «Эта тема — ​настоящий бескрайний океан. У вас богатая история для создания интересных творческих решений, на три века точно хватит, а то и больше. Эпоха Ивана Грозного, Распутина, смерть Романовых, Сталин — ​сколько ярких образов».

Трудно не согласиться и не предположить, насколько будет весело и страшно, как пел Егор Летов. Я даже не стану советовать нашим мастерам искусств догнать и перегнать Запад. Все равно они там снимают с чистого листа, без бэкграунда. Как кто-то им на душу положит или в кабинет занесет.

Автор
Алексей КОЛОБРОДОВ, литературный критик
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе