Художник и скульптор — об учениках, подражателях и русском искусстве на Западе.
Фото: ТАСС/Замир Усманов
В Петербург приехал живущий долгие годы за рубежом Михаил Шемякин — российский график, скульптор, историк искусства. Художник рассказал «Известиям» о работе над русскими загадками, недооцененных советских мастерах живописи и проведении во Франции Года Шемякина.
— Что интересного вы привезли в Северную столицу?
— На Новой сцене Александринского театра состоялись гастроли спектакля «Нью-Йорк. 80-е. Мы!». В основе — моя автобиографическая пьеса про изгнанников из СССР — танцоров, писателей, художников, актеров. Персонажи — мои друзья и знакомые: Вилли Токарев, Эдуард Лимонов и его жена Лена Щапова, Рудольф Нуреев, писатели Юрий Мамлеев, Сергей Довлатов, поэты Константин Кузьминский, Михаил Юпп, балетный критик Геннадий Шмаков... А также мы с женой Сарой, нас играют актеры.
После спектакля на сцену вышли мы с Сарой и «настоящая» Елена Щапова. А в зале был полковник Владимир Егерев (о нем тоже идет речь в спектакле). Это он занимался моим делом и с небольшой группой коллег, фактически, спас меня и других диссидентов от лагерей. В 1971 году я был арестован, лишен гражданства и выслан из СССР. В нашей постановке есть такой момент: в кабаке на Брайтон-Бич подвыпивший Шемякин произносит странный тост: «Я пью за Пятый отдел КГБ и полковников Егерева, Попова!»
Еще в Петербурге состоялась премьера спектакля-концерта режиссера ЮрияТомошевского «Опасные гастроли Высоцкого и Шемякина в веселом городе Париже», в основе которого моя книга «Две судьбы». Это о нашей дружбе с Володей. Наконец, в моем фонде на Садовой улице открылась выставка «Одежда в искусстве».
— До «Одежды» у вас были в искусстве «Шар», «Смерть», «Крик», «Дети», «Рука», «Стул», «Слово», «Башмак»... Сколько еще интересных вернисажей нас ждет?
— В моей лаборатории сегодня около 700 тем. Нужно быть невероятным долгожителем, чтобы показать их, представляя по две выставки в год, как я делаю. Ищу людей, которые могли бы мне помочь, стали достойными аналитиками — умели сопоставлять, обладали тренированной памятью. То, чем я занимаюсь, — довольно сложный вид изучения истории искусств, аналогов этому нет. Если мне удастся воспитать хотя бы пять учеников, это будет большая победа.
Всем известно, что сегодня уровень образованности катастрофически низкий. Мы теряем профессиональных педагогов. Всё меньше мастеров обучают детей, молодежь в художественных школах, в академиях, потому что зарплаты там мизерные, в педагоги идти не хотят. А чтобы преподавать, нужно иметь определенный талант. Не все даже очень талантливые художники в состоянии кого-то обучить.
— Сколько учеников вы воспитали?
— Не так много. Чаще всего у меня подражатели, это ничего общего с моими учениками не имеет. Два моих ученика стали профессорами в США: Владимир Зимаков преподает графику в Бостоне, Аркадий Львов — технику платиновой печати в Нью-Йорке.
Я профессор Петербургской академии имени Штиглица, третий год веду группу из семи студентов и двух доцентов. Я обучаю их по специальной программе, разработанной мною, чтобы мои ученики со временем могли совершенно спокойно выступать на международной арене.
В современном российском искусстве положение очень сложное. Мы не умеем себя ценить. Нужно избавляться от комплексов. Мы самодостаточны, и нужно быть спокойнее, тогда создается впечатление сильного, могучего человека. Нам нужно заниматься созданием собственного мощного государства, и у нас всё для этого есть.
— Но ведь проводятся выставки русских художников в разных странах мира.
— Смехотворно мало! И не так уж много стран, где мы что-то выставляем! Меня, например, удручает «победа российского искусства» — выставка «Коллекция» в Центре Помпиду в Париже. Написано, что выставлены художники СССР и России с 1950 года по 2000-й. Не говорю о том, что исключен Шемякин (это уже стало традицией у современных российских кураторов), но нет Целкова, Зверева, Краснопевцева, Вейсберга... Правда, неплохо представлены работы Штейнберга и Янкилевского (вдова Штейнберга подарила коллекцию работ мужа с условием, что им предоставят большой зал).
Задумываешься: а что представляет собой российское нонконформистское искусство? Вот громадное полотно, на ярко-красном фоне: «Сволочи, до чего довели страну!». И масса плакатов: «Вперед, к победам коммунизма!», «Слава КПСС!», «Добро пожаловать...». У западного зрителя создается впечатление, что, кроме политики, мы ничем не занимаемся. А у нас сегодня есть очень серьезные художники в глубинке. Я уж не говорю о том, что в Париже живут Олег Целков, Оскар Рабин (он представлен одной крошечной работой), в художественном мире их имена известны. И ваш покорный слуга почти всю свою жизнь живет на Западе.
— То есть мы не должны радоваться выставке в Центре Помпиду?
— Меня беспокоит, что мы начинаем истерично бить в колокола, бубны: наконец-то нас пустили в Центр Помпиду, это колоссальная победа! Какая победа? Мы что, попрошайки с улицы? Ведь это молодой музей... Причем все прекрасно знают, что, когда выставка закроется, эти работы уедут в подвал, не войдут в постоянную экспозицию.
У нас в России великолепное искусство, которое, к сожалению, не показывают на Западе. Почему? Государством выделяются крошечные деньги, делать мощные выставки на них нельзя. Поэтому Запад не знает нашу мощнейшую книжную графику или, например, Тышлера. Это гениальный художник, уже классик, друг Маяковского, первым оформил его «Мистерию-буфф», «Клопа». На Западе его приняли бы на ура. А сколько нечистоплотных интриг вокруг этих выставок — кого-то отбрасывают, игнорируют шестидесятников...
— Чем вы будете заняты в ближайшее время?
— Королевский средневековый город Лош (час езды от Парижа) решил объявить 2017-й Годом Шемякина. Мои работы будут в музеях, на улицах — повсюду. К этому надо готовиться. А в 2018 году в Москве, в Музее современного искусства, пройдет моя ретроспектива.
Еще я занимаюсь иллюстрированием русских загадок, идет колоссальная работа — их почти две тысячи! Давно работаю над иллюстрациями к произведениям Гофмана. Хочу поставить памятник этому писателю-романтику, композитору, художнику на его родине в Кенигсберге (Калининграде).
Справка «Известий»
Михаил Шемякин учился в средней художественной школе при Институте живописи, скульптуры и архитектуры им. И.Е. Репина, но был отчислен за «эстетическое развращение» однокурсников и несоответствие нормам соцреализма. Работал такелажником в Эрмитаже. В 1962 году в клубе журнала «Звезда» открылась первая выставка Шемякина. В 1967 году основал группу художников «Петербург». Два года был послушником в Псково-Печерском монастыре. В 1971 году власти выслали Шемякина из СССР во Францию. В 1981 году переехал в США. Лауреат Государственной премии Российской Федерации.