Миграция. Чей крест?

Предшествующая юбилейному двадцатому саммиту СНГ в Душанбе встреча российского президента со своим таджикским визави в очередной раз высветила необходимость преодоления разрыва между официальной и реально востребованной внешнеполитическими повестками дня. Продление аренды военной базы и аэродрома Айни, возможный возврат российских пограничников на Пяндж, содействие в техническом перевооружении таджикской армии - пункты повестки дня, которые явлены заинтересованной публике через сообщения пресс-служб и новостных порталов. Высокая политика. Договаривающиеся стороны. Дипломатия. "В теплой и дружественной обстановке".

Но тут же, совсем рядом … "Распад Советского Союза повлек за собой большие социальные, экономические и другие потрясения. Это дало старт процессам, ранее не фиксировавшимся в регионе (Центральной Азии - ОР), в частности, широкомасштабной внешней миграции. Лавинообразный рост числа мигрантов привёл к значимым структурным сдвигам в организации общества". В ходе двухдневного визита президента Дмитрия Медведева в Таджикистан и проведённых переговоров с президентом Эмомали Рахмоном никоим образом не затрагивались вопросы растущего миграционного потока, социальной уязвимости трудовых мигрантов, конфликтности, сопутствующей гастарбайтеровскому измерению российско-таджикской политики.


Основное противоречие современной миграции - между всё более интеграционным характером российско-центральноазиатских рынков (в первую очередь, рынка труда) и национальным регулированием. Ежегодно России будут нужны дополнительные миллионы квалифицированных мигрантов. Пусть и чувствительно меньшим числом, но они будут востребованы и в Таджикистане, и в Кыргызстане, и в остальных странах ЦА. С другой стороны, ужесточается миграционное законодательство. Вводятся правила, направленные на усиление элемента ассимиляции. К приезжающим предъявляются более строгие языковые и социокультурные требования. Составители самых разнообразных индексов эффективности государственной интеграционной политики фиксируют устойчивое влияние иммиграционных факторов на ухудшение криминогенной обстановки, на негативные явления в сфере здравоохранения и образования. Не секрет, что ксенофобские настроения стабильно популярны и продолжают культивироваться рядом политических сил. - Достаточно обратить внимание на риторику предвыборных кампаний: президентской в Кыргызстане и парламентской в России.


Да, СНГ-шный рынок труда открыт в сфере спроса, но географически локален и, следовательно, ограничен в сфере предложения. Законодательства о миграции национальны, зависят от избирателей, которыми мигранты не являются. Как и в Европе, следующая трёхэлементная формула приобретает аксиоматический вид. Полная свобода рынка ставит под удар национальную идентичность, за которую обоснованно держатся политики. Они пытаются лимитировать миграцию, для которой, однако, единственным реальным ограничителем может быть только изменение положения на рынке. Всё остальное, в конечном счёте, приводит к экономическим потерям. Решить эту дилемму пока не удаётся, а её конфликтность возрастает.


Интересно, что ни политологические, ни экономические теории не могут однозначно ответить на вопрос: если законодательство сделать глобально-интеграционным и право голоса передать странам - поставщикам мигрантов, теряющим квалифицированные мозги и руки, то за что они "проголосуют"?


В докризисные годы граждане Таджикистана, работавшие в России, по данным Центробанка РФ, отправляли на родину 1.6 млрд. $, граждане Узбекистана - 1.7 млрд. $. Это соответственно 36% и 9% к ВВП этих стран. Теперь уже можно сделать вполне обоснованный вывод, что глобальный финансово-экономический кризис больнее всего ударил по экономикам центрально-азиатских стран, излишне зависимых от внешних поступлений. Он вызвал новую волну миграции.


Потенциальные гастарбайтеры довольно чутко реагируют на экономическую конъюнктуру и едут в другую страну, если имеют информацию от вернувшихся родственников или земляков о возможности заработка. Главная опасность для них - это сокращение, например, объёмов строительства, чреватое увольнениями и снижением уровня зарплат. Однако три года "непростого времени" продемонстрировали, что большинству безработица не грозит. Мигранты предпочитают получать меньшую (порой серую или даже чёрную) зарплату, чем возвращаться домой. При этом фиксируется и перетекание в иные сферы экономики, которые кризис затронул в относительно меньшей степени - в транспорт, жилищно-коммунальное хозяйство, пищевую промышленность, а для московской агломерации - ещё и в медицинское обслуживание.


Необходимо отметить и то, что подавляющее большинство гастарбайтеров, которые всё-таки теряли постоянную работу, не пополняли при этом ряды оргпреступных группировок. Особенности патриархального социального устройства стран происхождения мигрантов - прочные родственные и семейные связи, наличие у многих земельных участков и иных дополнительных источников дохода - позволили им пережить кризисный период.


Возвращение значительного числа центрально-азиатских гастарбайтеров лишило бы страны региона значительной части притока валютных средств. Это могло бы привести к прекращению роста их экономики в ближайший период. После завершения кризиса, однако, квалифицированные экс-гастарбайтеры смогут стать одной из главных движущих сил будущего экономического роста.


Тем временем перспектива реальной переориентации стран ЦА на китайское, турецкое или пакистано-афганское направления вынужденно приводит к резкому нарастанию российской активности на центрально-азиатском направлении в последние месяцы, к настойчивому заманиванию в Таможенный союз и структуры ОДКБ.


С одной стороны, если ничего не делать, то в ходе собственной, российской избирательной кампании придётся как-то объяснять тем россиянам, которые всё ещё воспринимают страны ЦА сквозь призму формулы "никуда они не денутся", почему вроде бы пророссийские политики доводят отношения своих стран с "региональными партнёрами" до такого уровня, до которого они никогда ранее не доходили.


С другой стороны, трудно представить себе, что всего этого не осознают российские переговорщики. Для того чтобы развернуть центрально-азиатскую внешнеэкономическую ориентацию, требуются стимулы гораздо большие, чем аренда военных баз и техническое перевооружение армий. Правда, всё это никак не вяжется с риторикой юбилейного саммита СНГ, которое явно планировалось для того, чтобы продемонстрировать видимость дружбы и взаимопонимания. "В итоговом заявлении главы государств - участников саммита зафиксировали оптимистический взгляд на будущее Содружества и заявили о стремлении к повышению авторитета организации. Главным итогом участники признали создание условий для поступательного движения развития взаимовыгодного сотрудничества, а основным приоритетом будущего - экономическое сотрудничество".


Олег РЕУТ

liberty.ru


Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе