Россия и Польша: кто кого больше "скривдил"?

То, как отметили вчера в Европе 70-летие начала второй мировой войны, напоминало «торжества» по поводу столетия смерти Пушкина в сталинском СССР в 1937 году. Тогда, если помните, люди, рядом с которыми пушкинский «куратор» от спецслужб Бенкендорф предстал бы просто Вольтером, читали россиянам нотации о свободе и прочих высоких материях, отмечая столетие смерти (!) великого поэта посреди страшнейшего политического террора в истории страны.

Вот и теперь печальнейшее и постыднейшее событие в истории человечества стало поводом для настоящего парада «прелестей» современной цивилизации: петушистого национализма, замешанного на поп-культуре и стадионной идентификации по принципу «свой-чужой»; беззастенчивой погони за предвыборными очками при полном забвении всех неудобных в политике моральных норм; бесконечных самооправданий и поисков виноватых.


В 1939 году в качестве виноватых в Европе выступали евреи и большевики (в глазах Гитлера это было одно и то же), а также англо-саксонская «плутократия». В глазах России (которая вне зависимости от чьих-то желаний всегда будет частью Европы) главным виновником был проклятый мир капитализма и его «межимпериалистические противоречия». Теперь имена козлов отпущения изменились, но не изменился принцип их поиска. В современной Центральной и Западной Европе место виноватого в тридцатые годы «еврейского большевизма» заняла «путинская Россия». А мы, если судить по последним заявлениям наших разведывательных и внешнеполитических ведомств, огрызаясь, по-прежнему пытаемся перенести гнев международной общественности на «определенные круги» на Западе. То есть на все тот же мир капитализма. Круг замкнулся. Стоило прожить семьдесят лет, чтобы ничему не научиться.

«Мне было стыдно за нашего президента»,- сказала мне вчера знакомая женщина-историк из Польши, отмечая попытку главы польского государства Леха Качинского превратить печальную дату в скаутский праздник в свою поддержку, оскорбляя российских гостей пошлыми сравнениями расстрела в Катыни и Холокоста. А мне, поверите ли, было стыдно за родное Бенкендорфу Третье Отделение Его Императорского Величества канцелярии. По замыслу императора Николая Первого, этот орган, впоследствии возрождавшийся то в виде Чека, то в виде других наших спецслужб, официально создавался для утешения вдов и сирот. Именно поэтому в центре герба Третьего Отделения был помещен платок – для утирания слез вышеозначенным вдовам и сиротам. И вот в день семидесятилетия нападения на Польшу наше Третье Отделение утирает слезы польским сиротам – представляет доказательства связей с нацистами в 1935-1938 гг. разгромленного и интернированного все в том же 1939 году последнего правительства независимой Польши. Лучшей даты наша Служба внешней разведки (СВР) для презентации своего доклада не нашла. Интересно, как бы мы реагировали на аналогичные документы в какую-нибудь круглую годовщину 22 июня 1941 года?

Очевидно, наше разведывательное ведомство руководствовалось при выборе этой даты соображениями государственной пользы – подсобить премьеру во время визита в Польшу, в логово «переписчиков истории». Но выбором ТАКОГО дня для своей презентации разведчики не помогли, а помешали Путину – это ему в Польше пришлось отвечать на неудобные вопросы по поводу столь «своевременного» доклада СВР. Невольно возникает и другой вопрос: почему документы, связанные с событиями военной и дипломатической истории, у нас все чаще публикуют и комментируют не историки, а военные и чекисты? На этом фоне как-то неубедительно звучат призывы «предоставить прошлое историкам».

Прогерманская ориентация в 1937-1938 гг. главы внешнеполитического ведомства Польши Юзефа Бека, поставленная в центр доклада СВР, хорошо известна. Но сам же Бек в 1939 году загладил этот свой грех, сказав склонявшим его к капитуляции немецким дипломатам: «Мы не принимаем мира любой ценой… В жизни народов и государств есть вещь, еще более бесценная, чем мир. Это - честь». Кстати, тот факт, что захваченные в 1939 году и расстрелянные в 1940 году в Катыни польские офицеры не сопротивлялись вошедшей в Западную Белоруссию и Западную Украину Красной Армии по приказу своего правительства, говорит о том, что Бек и его коллеги по кабинету министров в свое время все же сделали свой выбор между Берлином и Москвой в пользу России – хоть и слишком поздно.

Спасает ли нашу честь попытка оправдать пакт Молотова-Риббентропа аналогичными действиями польской стороны в годы, предшествовавшие гитлеровской агрессии в 1939 году? Нет, наоборот, такие попытки нас унижают и оскорбляют. С точки зрения общечеловеческих ценностей оправдать пакт невозможно, и премьер Владимир Путин признал это, назвав в своей статье в «Газете Выборчей» аморальным весь пакт, а не только его секретные протоколы, как это было сделано Съездом народных депутатов СССР в 1989 году. А когда морально оправдать какое-то деяние невозможно, есть только один метод отмыть замазанного политического деятеля – это начать перечислять грехи другой стороны по этническому признаку. Давайте вспомним Лжедмитрия, Ходкевича, Пилсудского. Получается, что некоторые наши телеканалы вольно или невольно отмывают товарища Сталина. Таким же образом в прошлом году поэт Станислав Куняев по телевизору оправдывал вторжение в Чехословакию в 1968 году… жестокостями «белочехов» в центральной России в 1918 году. Какое отношение имели пятьдесят лет спустя чешские коммунисты-реформаторы к белочехам? Извините, такой же логикой руководствовался и немецкий нацизм – он тоже считал целые народы ответственными за нанесенные отдельными их представителями немцам старые-престарые обиды.

В польском языке есть понятное русским слово – «скривдить». Оно происходит от архаичного славянского слова «кривда» - антонима правды. «Скривдить» - значит, обидеть, утеснить. Если Сталина нельзя оправдать – значит, нужно доказать, что кто-то прежде «кривдил» еще больше него.

Впрочем, превращение истории в семейную сагу с проходящей через множество поколений вендеттой – болезнь столь же польская, сколь и российская. Вообще, если и есть у прошедших вчера поминок по второй мировой войне положительный результат – так это то, что мы хоть немного узнаем своего ближайшего западного соседа. Общие этнические корни проявляются в похожих реакциях на обиды. Например, польский Институт национальной памяти (ИПН) уподобляется нашим отрицателям Катыни, оправдывая массовую смертность советских военнопленных в лагерях 1920 года от голода и болезней тем, что и в остальной Польше в это время свирепствовала эпидемия тифа и люди часто недоедали. По этой логике и бессудный расстрел в Катыни можно оправдать тем, что бессудные расстрелы в 1940 году были обычным делом во всем СССР. А если учесть, что ИПН – не просто научная организация, а карательный орган, где рядом с архивистами сидят прокуроры, расследующие преступления сотрудничавших с коммунистическим режимом учителей и профессоров, аналогия с нашими спецслужбами становится и вовсе неизбежной.

Знакомство с польскими комплексами помогло бы нам избавиться и от своих: нигде так много, как в России и Польше, не рассказывают анекдотов на тему «наши за границей», не относятся так беспощадно насмешливо к самим себе. Даже ужасное, самоедское, подлое слово «быдло» в русском языке – польского происхождения…

Извинение за преступления прошлого – процесс двусторонний. Одна сторона должна быть готова извиниться, другая – с достоинством принять извинения, не пытаясь унизить извиняющегося. Польский президент Качинский вчера этот экзамен не сдал. Но не стоит забывать, что в польской политической системе президент – отнюдь не главная фигура. Центральное положение в ней занимает премьер, опирающийся на большинство сейма. Этот пост сегодня занимает Дональд Туск, с которым Путин вчера прекрасно нашел общий язык. Так что польско-российская дружба, как и сама Польша, еще не погибла. 

И последнее. Насчет патриотизма. Один из убитых в Катыни поляков, генерал бригады Ежи Волковицкий, был героем русско-японской кампании и русско-германской войны 1914 года, в которых отвоевал еще в молодости, когда почти вся Польша входила в состав Российской империи. К кому отнесут его наши полонофобы? К врагам России? К пособникам нацизма? Или как тогда, в 1939-м, - к классово чуждым?

Дмитрий Бабич

РИА Новости
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе