Казус Клименко

Журналист Максим Кононенко — о единственном человеке, который вызвался представлять интересы российской интернет-индустрии.
Максим Кононенко. 
Фото: ИЗВЕСТИЯ/Александр Давашкин


Когда в начале следующего месяца будет опубликован очередной рейтинг цитируемости в СМИ, в нем наверняка окажется Герман Клименко — человек, вызвавший своей новой должностью (советник президента по интернету) колоссальное возмущение масс.

Герман Клименко обещал закрыть Telegram. Герман Клименко выключает Facebook. Герман Клименко выгоняет Microsoft из госорганов. Герман Клименко оказался владельцем торрент-трекера.

Каждое из этих утверждений можно разобрать по отдельности и доказать, что или Клименко ничего такого не говорил, или в его действиях (как с торрент-трекером) нет совершенно ничего предосудительного.

Но, честно говоря, разбирать это неинтересно. К тому же рискуя неминуемо «попасть под лошадь». Например, в конфликте Клименко и Глеба Павловского лично мне вовсе не хотелось бы выбирать чью-то сторону.

Поэтому я просто попробую объяснить свое понимание ситуации, сложившееся не только за полтора десятилетия личного знакомства с Германом Клименко, но и в ходе не менее чем десятка эфиров с ним в рамках программы про интернет, которую я вел на одной федеральной радиостанции. К тому же я могу позволить себе быть объективным, поскольку в русской интернет-индустрии я всегда (с 1996 года) был сторонним наблюдателем, а вовсе не участником рынка. Моих бизнес-интересов тут нет.

Господин Клименко — это, например, не однокурсник премьер-министра. Это программист и бизнесмен, известный в русском интернете с 1990-х годов. Его путь всегда проходил где-то параллельно большому мейнстриму (ФЭП–Яндекс–Лебедев–Носик), но этот путь был виден всем участникам рынка, поэтому provenance у господина Клименко надежный. Он — легитимный представитель русской интернет-индустрии.

И тут вы спросите меня — с чего это он легитимный? Кто делегировал ему полномочия?

А вот это очень интересный вопрос. Русская интернет-индустрия всегда (с первой встречи с правительством в 1999 году, на которой я был) взаимодействовала с властью взаимовыгодно, то есть никак. Интернету не нужна была власть, власть не хотела думать об интернете. Но однажды власть интернетом заинтересовалась и начала его регулировать так, как она это понимала. Придумывать идиотские реестры запрещенных сайтов, защищать персональные данные, которые человек сообщил добровольно, — в общем, вести себя так, как слон в посудной лавке. А интернет-индустрия на эти толкания слона отвечала... никак. Нет, конечно, юристы лидеров рынка ходили на круглые столы в Думу, их там выслушивали — но и только. Дума продолжала крушить самый высокотехнологичный сектор экономики, а тот и не думал а) себя защитить и б) рассказать власти о том, что действительно нужно русскому интернету.

А ему нужно многое. Ну хотя бы те самые пошлины на товары, купленные в иностранных интернет-магазинах. Потому что русские интернет-магазины не конкурентны с каким-нибудь AliExpress. И если вы скажете мне, что пошлины — это и есть удушение рынка, я скажу вам, что вы — пользователь интернета. Но не интернет-бизнесмен. И у вас с интернет-бизнесменом совершенно противоположные интересы. Клименко — представитель интернет-индустрии. Я, например, представитель пользователей. Я тоже не хочу пошлины. И тут наши интересы с Клименко расходятся. Но мне его интересы понятны. Как и ему понятны мои.

И вот в ситуации, когда никто из представителей интернет-индустрии не хотел всерьез защищать индустрию от Думы текущего созыва, это вызвался сделать Клименко.

Еще раз: разговоры об этом велись несколько лет. Индустрия то собиралась выступать консолидировано, то ходила к начальникам кулуарно. Но один только Клименко взял и сказал: нам нужна организация, выступающая от имени индустрии, она должна быть одна и должна быть признана всеми участниками рынка. Покажите мне хотя бы одного участника рынка, который бы не знал об этих предложениях Клименко и о том, что он делал в последние годы для создания этой организации. Это все знали. И если никто не сказал «Герман Сергеевич, а ты, собственно, кто?», значит, все были согласны с тем, что создаваемый при живом участии Клименко «Институт развития интернета» пусть будет. Быть может, считали, что это будет очередной РАЭК или РОЦИТ, но не учли убедительность Клименко и его настойчивость в достижении цели.

Я и мой соведущий по радиопередаче Павел Кушелев не дадим соврать: из программы в программу Клименко ходил и рассказывал о том, что индустрия ведет себя как страус, что индустрия хочет быть в домике, что индустрия не отстаивает своих интересов, и если не будет отстаивать — то скоро индустрии не будет. А Россия, напомню, — одна из трех стран в мире (наряду с США и Китаем), имеющих интернет-индустрию такого уровня.

Он один захотел защитить индустрию. Не разговорами защитить, и не открытыми письмами. А делом.

Будет ли он использовать свою новую должность для того, чтобы лоббировать собственные интересы? Вполне допускаю. Как и то, что он действительно может закрыть Telegram и Facebook. Потому что ни Telegram, ни Facebook не являются представителями русского интернет-бизнеса. И Герману Клименко как представителю русского интернет-бизнеса на них должно быть начхать. В его интересах, как и в интересах «ВКонтакте», ЖЖ или «Яндекса», чтобы их вообще не было. Потому что бизнес таков.

Вы можете с этим не соглашаться и продолжать обвинять Клименко в том, что он «выпросил и выторговал» свою новую должность.

Но вам-то, вам-то кто мешал это сделать?
Автор
Максим Кононенко
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе