22 августа 2010 ● Георгий Сатаров
Заимствуя из Маркса, скажу: «Ничто человеческое мне не чуждо», включая стадное чувство. Повинуясь ему, я включаюсь в «дискуссию» вокруг законопроекта «О полиции», затеянную Медведевым за день до двухлетней годовщины вторжения в Грузию. Но это к слову. Я включаюсь в эту дискуссию, когда законопроекту дано уже много справедливых критических оценок.
Присоединяясь к хору возмущенных голосов, я хочу обратить внимание не на содержание законопроекта. Мы часто обращаем внимание на проблему «Что делать», но не думаем о проблеме «Как делать». Применительно к обсуждению законопроекта это означает, что мы внимательно анализируем нормы законопроекта. Но мы привыкли к обстоятельствам, при которых появляются законопроекты, а потому не придаем им значения. Я утверждаю, что обстоятельства рождения закона могут поставить клеймо безнадежности. Для сравнения: представьте себе пьяное зачатие, мать ведет нездоровый образ жизни, отец ее бьет… Может ли при таких обстоятельствах появиться здоровый плод?
Но эту тему я разовью позже. Сначала внесу свою лепту в одну из активно обсуждаемых тем: «Зачем менять название милиции на полицию?». У меня есть версия. Причина в распространенном и унизительном прозвище «мент». От него пытаются избавиться, сменив милицию на полицию, милиционеров — на полицейских. Действительно: ну какие могут быть менты (или мусора) среди полицейских? Дело безнадежное. Другие слова придумает народ. Скажем не мент, а «пент». Или «пентюх». Но это предположения.