Не умеет пить молодежь

Журналист Максим Соколов — о том, надо ли повышать возрастную планку для покупателей алкоголя.

Внесенный в Думу законопроект о запрете продажи алкоголя лицам, не достигшим 21 года (ранее эту идею уже поддержал премьер-министр Д.А. Медведев), вполне вписывается в общую идеологию физкультурничества. 

Запретим вино, табак, всякие излишества нехорошие, поощрим бронзу мускулов и нормы ГТО для всех от пионеров до пенсионеров — и жизнь в стране дивно преобразится. Вместо подростков с мутными глазами и еще более мутными манерами явятся стройные ряды физкультурников — и всё будет хорошо и замечательно. Опять же еще мушкетером Атосом в процессе выпивания с д'Артаньяном было замечено: «Не умеет пить молодежь. А ведь этот еще из лучших».

Максим Соколов. Фото: Глеб Щелкунов

То, что не умеет, многие могут вспомнить, даже не обращаясь к авторитету графа де Ла Фер, а всего лишь на основе личного опыта. Весьма многие могут вспомнить себя пьяным молокососом — ну и что тут хорошего? Запретить — и вся недолга.

Опять же и ученые эксперты отмечают, что «18-летний подросток не в состоянии принять осознанное решение в вопросе употребления алкоголя», причем «лишь к 21 году происходит окончательная миелинизация мозга и человек становится взрослым. Если до этого молодой человек бывает эмоционально нестабильным, то после 21 года нервная система стабилизируется. Взрослые люди не так остро переживают ощущения счастья, зато у них не бывает и таких ужасных страданий, как это описано, например, в «Страданиях юного Вертера». И именно это делает человека менее подверженным алкоголизации». Поэтому если и продавать вино, то гражданам не в возрасте Вертера, а только в фаустовском.

Тут только возникает вопрос, только ли к вину не следует допускать юношество. Страдания юного Вертера и вообще страдания могут быть вызваны также иными причинами. Равно и тезис о том, что «18-летний подросток не в состоянии принять осознанное решение в вопросе о…» допускает многоразличный способ заполнения пробела. Совершение имущественных сделок в полном объеме, право избирать и быть избранным, право заводить семью и обзаводиться детьми и нести ответственность за их воспитание, право владеть огнестрельным оружием, наконец, уже и не право, а почетная обязанность нести воинскую службу, предполагающая безусловную готовность по приказу командира убивать и умирать — во всех этих вопросах 18-летний подросток достаточно зрел, чтобы принимать весьма нелегкие решения. И лишь в вопросе об употреблении алкоголя он — дитя малое, которому давать в руки бутылку ни в коем случае нельзя. Автомат Калашникова можно, избирательный бюллетень можно, заемный договор можно, но бутылку — никак.

Если тут и есть правовая логика, то весьма своеобразная. Меньше всего претензий к аскетам типа санитара Онищенко, которые считают, что вино, табак и иные предметы вообще должны быть запрещены к употреблению, а ограничительные меры — лишь слабые и временные паллиативы. И вообще при виде всеобщей трезвости сколь презренны все конституции. Мировоззрение аскетов по крайней мере внутренне непротиворечиво. Предъявлять претензии депутатам, чей законотворческий принцип «Мандат есть — ума не надо», тоже вряд ли стоит — что же с них возьмешь. Но когда ту же идею о допустимости боевого оружия и недопустимости бутылки в руках одного и того же юноши поддерживает человек, при каждом удобном и неудобном случае подчеркивающий свое юридическое образование и юридический склад ума, поневоле задумаешься, как же научали юриспруденции в ЛГУ им. А.А. Жданова. Очевидно, это была какая-то особенная правовая школа.

Максим Соколов

Известия

Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе