Россия. Рождённая свободной

Ничего страшного здесь нет, ведь суверенитет и независимость – синонимы, иначе говоря, свобода.

А теперь перебросим мостик от лингвистики к политологии. Она утверждает, что суверенитет, независимость и свобода государства – пустой звук без суверенитета, независимости и свободы его граждан. И, позабыв на время – всё-таки праздник! – наше всегдашнее и в общем-то чаще всего справедливое недовольство растущими ценами, бездушными чиновниками, дорожающей медициной, ухудшающимся качеством образования и прочими «прелестями» нашей повседневности, поразмышляем о более высоких материях. Стали ли мы, граждане России, за минувшие четверть века свободнее, чем были раньше?

Уверен, большинство читателей со мной согласятся: да, во многом жить теперь гораздо вольготнее.

Начать с того, что мы уже забыли, что такое рабски унизительное столкновение с тотальным дефицитом. Прилавки полны, выбор товаров вполне европейский – и никаких очередей. Молодым уже совершенно непонятны этимология слова «авоська» (авось что-нибудь куплю), анекдоты типа: «У вас мяса нет?» – «У нас нет рыбы, мяса нет в магазине напротив», а также почему женские сапоги могут стоить больше среднемесячной зарплаты и за них ещё надо давать взятку продавцу. Да, сегодня качество иных продуктов, само собой, оставляет желать лучшего, но, с другой стороны, давно уже не встретишь наполовину гнилой картошки, варёной колбасы, сделанной из крахмала, или красного вина, которым смело можно красить забор.

Я уж не говорю о дорогих вещах – так называемом движимом и недвижимом имуществе. Теперь автомобиль и вправду не роскошь, а средство передвижения, хотя при советской власти это был всего лишь афоризм Ильи Ильфа и Евгения Петрова. Самый дешёвый советский автомобиль (несоветских тогда просто не было), горбатый «Запорожец», который появился в начале 1960-х годов, стоил 1800 рублей – примерно 20 среднестатистических зарплат. Вроде немного, меньше двух лет работы – и машина твоя. Но на самом деле для подавляющего большинства семей отложить в месяц хотя бы 10 рублей было тяжкой ношей, а это 180 месяцев – 7 с половиной лет. Но даже если у вас были деньги на приобретение автомобиля, надо было несколько лет стоять в очереди, чтобы получить разрешение на такую покупку. Неудивительно, что подержанные «Жигули» с рук стоили дороже, чем новенькие из салона.

Квартиры принадлежали не тем, кто в них жил, а государству. Граждане являлись всего лишь квартиросъёмщиками. А потому официально купить, продать или завещать своё жильё было невозможно. Пожилые, чтобы квартира не пропала, прописывали в неё внуков, и нередко опять-таки за взятку жэковской паспортистке.

Да, кроме государственного жилья строилось и кооперативное. Но и там цены были доступны далеко не всем. Да и в очередь пускали не всех. Не случайно миллионы людей по всей стране, не имея возможности обзавестись кооперативной квартирой, стояли в очереди на бесплатную по двадцать и более лет, и многие уходили из жизни, так и не дождавшись отдельной кухни, туалета и ванной.

Ещё у нас появилась свобода вероисповедания. Никто вас не осуждает на комсомольском собрании за то, что вы крестили своего ребёнка, никто не выгоняет из партии за то, что ходите в церковь, и Библия, Коран, Тора не являются запрещёнными книгами. Больше того, религиозность даже приветствуется (правда, в иных случаях с тем же рвением, с каким когда-то преследовалась).

Значительно расширилась также интеллектуальная свобода. Можно читать какие угодно книги, смотреть какие угодно фильмы и слушать какую угодно музыку. Эта свобода ограничена только законодательством, которое базируется на 29-й статье Конституции: «Не допускаются пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду».

Мы стали значительно свободнее и географически. Нынче каждый волен жить в любой точке родной страны. Главное – иметь в этом городе работу или недвижимость. Да что там, путешествовать, отдыхать и жить можно в любой точке земного шара. Где только пожелаешь! Для этого не надо стоять перед какой-то идиотской комиссией, демонстрируя знание истории и современного политического положения той страны, в которую хочешь поехать по турпутёвке. Не надо мучиться мыслью, даст ли согласие на твою поездку КГБ. Не надо получать выездную визу, достаточно въездной, а некоторые страны впускают россиян вообще без всякой визы. И ещё очень важный аспект свободы: пожив в другой стране год-пять-десять, можно совершенно беспрепятственно вернуться домой, в родные палестины.

Эти и некоторые другие свободы, появившиеся у нас с образованием Российской Федерации как независимого государства, многим кажутся вполне достаточными, а иным, подозреваю, даже избыточными. Не случайно во всех социологических исследованиях в перечне гражданских и политических предпочтений россияне никогда не ставят свободу на первые места. Вот и последний опрос, проведённый «Левада-центром», показал: 61 процент считают, что сейчас важнее порядок, даже если ради него придётся ограничить права и свободы.

61 процент – это, конечно, много. Но полтора десятка лет назад, когда страна выходила из анархии 1990-х, таких был 71 процент. К тому же за те годы число тех, кто предпочитает порядку именно демократию, выросло с 9 до 21 процента. Это свидетельствует, что с годами всё больше россиян понимают – и их свободы должны значить не меньше, чем государственные. А значит, у России неплохие перспективы.

 
// Сергей Ачильдиев, редактор отдела спецпроектов «НВ». Фо­то Павла Маркина и Алексея Лощилова

Поделиться