Писатель Игорь Мальцев – о том, что показала общественная реакцию на историю сестры Натальи Водяновой. “Каждый рабочий день я езжу к себе на работу на поезде. Выхожу на станции и иду на проходную, на работу.
Игорь Мальцев. Фото из личного архива
Каждый день в это же время до этой станции ездит слепой человек. То есть совсем слепой. Незрячий.
Он стоит у дверей вагона и ждет, пока они откроются, чтобы потом пройти десять метров до автобусной остановки, дабы доехать в дневной стационар.
Каждый день я даю ему руку и веду его до остановки. Иногда мне надоедает. Тогда я выхожу в другую дверь и смотрю, отведет его кто-то до остановки или нет. Вчера он вышел и растерянно ощупывал пространство своей белой тростью. Я вышел из другой двери и хотя собирался зайти в киоск купить воды, вместо этого подошел к нему и отвел снова его на остановку. Нет, я не хочу себе плюсов. Нет, я не пытаюсь хвастаться типа толерантностью. Я просто помог человеку. Может быть, когда я стану совсем старым и никаким, мне тоже кто-то поможет”.
Если что – это пишет мой друг, живущий в Дании. Нет , он не гейропный активист. Нет он и не левак-нищеброд. Он руководит огромным комбинатом с соотвествующей зарплатой. У него все в порядке. И да – он русский. Питерский.
Это к тому, что творится сейчас по поводу инцидента с сестрой модели Водяновой Оксаной. Пересказывать даже нет смысла. Для меня в этой истории нет ничего нового – я сам провел в коляске довольно много времени и знаю прекрасно, что такое быть инвалидом в неритмичной стране.
Меня окружают истории о том, как московские мамаши выгоняют с детских площадок детей с синдромом Дауна («пусть сначала вылечится, а потом приходит к нашим деткам играть»), как ДЦП-шников отказываются кормить в кафе («он нам всех посетителей распугает»), как инвалидов отказываются сажать на борт самолетов и так далее. Я помню как руководитель одной фирмы говорил по поводу фонда помощи детям инвалидам “А нельзя как-нибудь сделать чтобы их вообще не было – сдавать в утиль”. Ну что – в Спарте вполне сдавали в утиль, прямо со скалы, если не по стандарту родился. Про отношение к инвалидам и больным в Третьем Рейхе тоже все в курсе.
И, конечно, есть формальные признаки фашизации общества – любого общества - и как бы ни неприятно это не звучало, но туда входит – культ молодости, здоровья, вытеснение инвалидов и стариков на периферию жизни и общества, а лучше полное от них избавление, и, конечно, культ спорта (ну да я, как и Сэлинджер, ненавижу спортсменов, но это личное), маргиналы типа гомосексуалистов и этнические меньшинства – идут уже пакетом к общей идейной платформе. Фтопку всех.
Мы давно об этом говорим, давно об этом пишем, а оно все фашизируется и фашизируется. Как у той учительницы из “Доживем до понедельника” – “ я им говорю не ложьте книги в парту, а они все ложат и ложат”. И каждый раз все готовы поставить еще один диагноз “этой стране” и заклеймить.
Но мне кажется, что случай сестры модели Водяновой переломил ситуацию. И дело даже не в в популярности, красоте и общественной деятельности самой Натальи. Что-то изменилось в самом обществе – потому что тысячи людей высказали, наконец, свое мнение по поводу места инвалидов, а также людей с особенностями развития – будем это так называть – в социуме.
Тут можно было бы употребить пошлое выражение “интернет взорвался”, но на удивление это так и случилось. Взорвался. Оказалось, что тысячи людей имеют совершенно четкие, христианские, не к ночи сказано, убеждения – и едины в любви к ближнему и в сострадании, и мизерикордии – назовите это как угодно.
И оказалось, что фашизация общества преувеличена – людей уже достали неудобства и бытовая дискриминация братьев и сестер с ограниченными возможностями. Вся эта советская позиция – ты инвалид – сиди дома, подыхай и не отсвечивай – нечего тебе делать в нашей песочнице. Надоела бесконечная стигматизация, постоянное унижение, постоянное сравнение, которое колет глаза – как относятся к инвалидам в обществе “культа индивидуальности и Золотого Тельца” и в обществе, где все братья- сестры.
Людям уже обрыдло, что из –за таких персонажей, как владелец нижегородского кафе, всех русских считают какими-то недочеловеками, которые сдают своих детей в дома для инвалидов и в детские концлагеря.
Наконец-то мы услышали голос обычно молчаливого большинства. И это произошло не по политическому поводу, не по экономическому, даже не по поводу новых московских бордюров.
Люди высказались по поводу вполне гуманитарному – возлюби ближнего. И это стоит дорогого. Респект вам, люди.