Современная Рублевка — опухоль, которая пока ведет себя как опухоль злокачественная

Писатель-краевед Алексей Митрофанов о ценностях самого дорогого района Подмосковья


Современная Рублевка — опухоль, которая пока ведет себя как опухоль злокачественная


Латвия. Юрмала. Летний солнечный день. Мы с приятелем-рижанином едем по главному проспекту. Он показывает мне на роскошные особняки слева и справа от дороги.


— Здесь живет судья такой-то, здесь — парламентарий такой-то, здесь — предприниматель такой-то.


В его голосе — гордость. Дескать, мы тут не лаптем щи хлебаем, у нас тоже есть и свои взяточники, и свои нувориши.


— Этот проспект, — поясняет приятель, — примерно как ваша Рублевка. Вот я приеду в Москву — ты мне Рублевку покажешь.


Ага, покажу ему эту Рублевку. Слева забор трехметровый и справа такой же. Есть на что посмотреть.


Феномен Рублевки странен, уникален, неприятен. В многочисленных текстах, ему посвященных, как правило, указывают на некие «исторические корни». Тут, дескать, проходила «царская дорога» — ездили цари на богомолье в Звенигородский монастырь. Размещались владения Стрешневых, Остерманов-Толстых, бояр Морозовых, баронессы Мейендорф. Но это все — риелторские завлекушечки, да и то для начала 1990-х годов. В середине же лихих девяностых рекламировать рублевскую недвижимость было так же остроумно, как и доказывать преимущества осетровой икры над селедочной. Несмотря на то, что западное направление Подмосковья далеко не уникально. Больше того — хрестоматийное «Золотое кольцо» отходит от столицы ровно в противоположном направлении. А богомольцы значительно чаще посещали Новодевичий и Троице-Сергиев монастыри. Тем не менее на этих направлениях нет по сторонам шоссе таких заборов.


Вы можете представить, что дачники, ну, например, поселка Мосводоканала (Ярославское шоссе, 4 км от Москвы) в тоске по дачному общению построят себе для зимы в центре Москвы кафе под названием «Мосводоканал»? И будут туда вечерами пешком приходить — потому что все рядом живут? И общаться — как летом?


А жители Барвихи (Рублево-Успенское шоссе, 5 км от Москвы) — сподобились. Пожалуйста, Большой Николопесковский переулок, 8, кафе «Барвиха». Назвали его, разумеется, не без самоиронии — все-таки интеллигентные люди. Но цель была именно такова: ходить вечером выпивать в привычном обществе. Ходить, естественно, пешком — большая часть здешних завсегдатаев живет именно в арбатских переулках.


В 1990-е Рублевка перекраивалась. Новые хозяева жизни, среди которых было не так много криминальных тупиц, в основном все-таки интеллигенция, скупали территории и перекраивали их под себя. Строили особняки. Огораживали угодья трех-четырехметровыми заборами. Я таких нигде больше не видел. Пытались присоединить берег Москва-реки. Обычным людям было, впрочем, все равно, присоединят или же нет. В любом случае выход на берег был для них практически закрыт — все теми же заборами. Обычный обыватель проезжал Рублевкой, словно Ленин в запломбированном вагоне: глубочайшим транзитом, метрополитеновским туннелем, вандалоустойчивым лифтом, порталом фантастов. Он фактически был на Рублевке, но отнюдь не являлся участником тамошней жизни — ему эту жизнь даже не показывали.


До революции богатые москвичи старались строить свои дворцы на холмах, чтобы всем было ежели не богато, то уж красиво как минимум. Многие из них устраивали специальные дни, когда любой человек с улицы мог войти в парадные ворота, полюбоваться на гроты, фонтаны, фигуры.


На Рублевке все выросло совершенно иначе. Парадные ворота старались делать незаметными, не украшали их ни обелисками, ни статуями. Огромные особняки — не обладающие большей частью ни изяществом, ни вкусом — прятали, как трепетная старшеклассница свой интимный дневничок. Тон, повторюсь, в то время задавали не бандиты, а преуспевающая творческая интеллигенция — эстрадные певцы, модные парикмахеры и портные, актеры, вошедшие в славу на несерьезных ролях, шоумены, промоутеры. В их кильватере следовали политики и бизнесмены.


Становилось тесновато, рублевское братство осваивало прилегающие территории — в первую очередь шоссе Новорижское. Да и часть Подмосковья, ныне присоединяемая к Москве, находится в подозрительном соседстве от Рублево-Успенского направления.


«Утверждают космонавты и мечтатели, что на Марсе будут яблоки цвести». Это — одна из любимейших песен романтиков-шестидесятников о том, что когда-нибудь на земле станет тесно, но к тому моменту ближний космос будет освоен и приручен и таким образом человеческая цивилизация будет спасена от неудобств, связанных с теснотой. Здесь же прогрессорство и культуртрегерство совсем иного рода. Результат его — отъем пространства у цивилизации. Поскольку цивилизация — это не только рублевское братство.


Кстати, на самой Рублевке жить становится не слишком сладко. Дело даже не в дороговизне колбасы и устриц — тамошние обитатели способны эту лямку вытянуть. Им другое не нравится: пробки, постоянное перекрывание дороги, да те же сплошные заборы. Хочется переместиться в иной уютный уголок, где красота, пейзажи и просторы, и там, среди просторов, выстроить себе великолепный особняк с эркерами и башенками и уж его, естественно, огородить по полной — чтоб забор в два человеческих роста, электричество поверху, бультерьеры без намордников внутри. Но даже если этакий любитель и ценитель съедет из своего рублевского поместья, то забор в бывшем его поместье не снесут — просто туда поселится очередной желающий стать небожителем.


Современная Рублевка — опухоль, которая, увы, пока ведет себя как опухоль злокачественная. И остановить ее способно лишь смещение ценностей в сторону здравого смысла, до которого нам очень далеко. 


Алексей Митрофанов


Известия


Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе