Поэтому она всегда идет кривой от нуля до бесконечности и обратно. И вот, Грэхэм считает, что как раз неизбежные спады связаны с подъемами, которые всегда достигались не благодаря, а вопреки. Наиболее яркий недавний пример – индустриализация СССР.
Нелепая индустриализация?
«Россия – не недоразвитая страна; она - нелепо развитая». Томас Саймонс-младший, американский дипломат, специалист по Восточной Европе, профессор Гарвардского университета.
Сталину в заслугу всегда записывают удивительную индустриализацию России. Мол, страна восстала из аграрной архаики и всем дала, в том числе победила фашистов. Это и с прямой точки зрения неустойчивая максима, а если рассмотреть чуть объемнее, то и вовсе окажется, что сталинская индустриализация не была модернизацией страны.
По словам профессора Грэхэма, «фактически современная Россия обременена промышленной структурой, моделью распределения населения, чрезмерно централизованным управлением, доставшимися от советских времен, и сегодня именно они являются основными препятствиями на ее пути к истинной модернизации» (Лоренс Грэхэм «Сможет ли Россия конкурировать?», М., 2014).
Инженеры - вредители
Светлые головы, которые пытались перечить на научных основаниях странным индустриальным затеям большевиков, легко посчитать по итогам процесса «Промпартии»: Иван Калинников, Юрий Ломоносов, Петр Энгельмейер, Роберт Классон, Леонид Рамзин, Николай Чарновский, Сергей Шеин, Владимир Очкин, Петр Пальчинский. Последний был как раз главным техническим консультантом коммунистов и наиболее деятельным спецом.
Революционер, масон, который после 1905 года был в эмиграции, а после амнистии свою пассионарность направил на создание военной промышленности России, он поддерживал модель управляемой государственной экономики, поэтому с большевиками сотрудничал без задней мысли. Он был одержим идеей превратить Россию в великую промышленную державу, однако для этого, по его мысли, нужно было выработать рациональную и разумную политику использования ресурсов. Пальчинский был сторонником концепции «достижения максимально возможного полезного эффекта при затрате минимально возможных человеческих и финансовых ресурсов».
Три первых бессмыслицы индустриализации
Первый большой проект ГОЭЛРО – ДнепроГЭС – является плодом чистейшей, по мнению вдумчивых экспертов, непродуманной гигантомании. Еще на этапе проектирования большевикам говорили, что после постройки плотины будет затоплена большая территория, богатая хорошим сельским хозяйством и даже углем, уровень воды в Днепре недостаточен для выработки достаточного количества энергии, так что все равно придется строить угольные станции, стоимость прокладки линий электропередач от одной ГЭС на дальние расстояния сильно снизит эффективность проекта.днепрогэс
Вторая великая стройка (кстати, стоит оговориться, что все три были организованы на местах, которые уже давно осваивались) – гигантский металлургический комбинат в Магнитогорске. Там находилось крупнейшее на тот момент в стране месторождение железной руды Магнитная гора, но такой выбор только для профанов очевиден. Петр Пальчинский в 1927-1928 годах выступил со статьями, где писал, что правительство начало строительство без предварительного анализа объемов залежей железной руды в этом районе, качества этой руды, доступности трудовых ресурсов, затрат, связанных с транспортировкой руды, а также возможностей обеспечить приемлемые жизненные условия для рабочих. Он отмечал, что вблизи будущего города Магнитогорска нет запасов угля, так что с самого начала топливо для прожорливых доменных печей придется доставлять по железной дороге. А поскольку никто не знал точных запасов местного железорудного месторождения, было весьма вероятно, что в перспективе руду, как и уголь, придется привозить издалека (именно так впоследствии и произошло). Как пишет профессор Грэхэм, который посвятил монографию работе Петра Пальчинского, по мнению инженера затраты на возведение города Магнитогорска и нового металлургического комбината могли оказаться настолько велики, что более разумным окажется расширение металлургических предприятий, расположенных возле менее богатых железорудных месторождений, но обладающих более выгодным местоположением с точки зрения наличия трудовых ресурсов и транспортных коммуникаций.магнитка
И, конечно, эпический Беломорско-Балтийский канал, соединивший Белое и Балтийское моря. Еще Петр Первый мечтал об этом, но в его время не было железной дороги, а вода там замерзала на пол года зимой! Конечно, инженеры-вредители сразу обратили внимание на это, но им заметили, что Сталин велел не железную дорогу, а канал. Тогда они предложили провести его немного по-другому, чтобы он был поглубже, а иначе там не смогут ходить большегрузные суда. Им ответили, что как Сталин нарисовал на карте, так и должно быть. В итоге канал прорыли, положив там тысячи людей из ГУЛАГа, и кому он нужен теперь?канал_камень
Петр Пальчинский: «Возможно ли построить локомотивы, океанские лайнеры, мосты и гигантские гидравлические прессы в маленьких кустарных мастерских? Конечно, нет. А нужны ли нам гигантские заводы, чтобы у нас были хорошие пуговицы, хорошие носки, посуда, одежда, канцелярские принадлежности и т. д.? Конечно, нет».
Буржуазные инженеры более или менее активно выступали против строительства гигантоманских объектов только ради того, чтобы «показать Западу», поэтому, конечно, их всех довольно скоро, в 1930-ом, отправили куда следует как диверсантов и шпионов, а главного вредителя – Пальчинского - втихую расстреляли, - похоже, пассионарный инженер не кололся на допроса
Автор: Константин Маркелов