Если следовать букве закона о защите детей от вредной информации, то фильм «Война и мир» им лучше не показывать, а роман не давать читать. Опасный абсурд — так охарактеризовали нововведение издатели и журналисты.
Чуть больше недели прошло с тех пор, как в России заработал закон о защите детей от вредной информации. Поначалу этот закон вызывал лишь улыбки. Поговаривали о цензуре в «Ну, погоди!» и зачистке фильмов о пиратах от песен про бутылку рома. Некоторые предрекали корректировку финала «Анны Карениной» и скорое исчезновение из школьной программы чеховского Елдырина. Медиаменеджеры тем временем давали шутливые комментарии журналистам, а народ радостно «лайкал» публикации в «Фейсбуке». Казалось бы, шла обычная, ни к чему не обязывающая болтовня на потребу публике — мол, вот вам: читайте, обсуждайте и развлекайтесь. Но закон вступил в силу. И тут уже стало не до смеха. Как новый законодательный акт изменил жизнь книжных издательств, редакций, радиостанций и телеканалов?
Особенно встревожились детские книжные издательства. Там все стоят на ушах. Совещания идут одно за другим. Решают, вводить ли маркировку. Закон требует четко разграничить продукцию по категориям: 12+, 16+ и 18+. Но литература сейчас и так делится по возрастам — для детей до трех лет, младших школьников, подростков. Издательства гадают: достаточно ли этого, чтобы прослыть законопослушным? А если понадобится новый ценз, то по каким признакам «клеймить»? Редакторы с пеной у рта спорят, можно ли сказку «Мальчик-с-пальчик» отнести к пропаганде насилия и жестокого обращения. Ведь все признаки налицо: жестокие родители отвели ребенка в лес, в итоге он чуть было не угодил в брюхо к кровожадному Великану.
«С одной стороны, смешно, — вздыхает главный редактор Издательского дома «Самокат» Ирина Балахонова. — С другой — боимся, как бы исполнение этого закона действительно не довели до абсурда и он не превратился бы в способ идеологического и экономического воздействия на издателей литературы. Там такие расплывчатые формулировки, которые легко позволяют это осуществить. Кто будет судить, что наносит ущерб детской психике, а что — нет? Создадут комиссию, поделят на две части. В одной люди будут «браковать» книги, а в другой — за деньги рекомендовать легкую косметическую коррекцию и выдавать положительную экспертизу о пригодности издания. Мы уже сталкивались с подобным несколько лет назад».
В 2008 году уже была попытка создать некое подобие полиции нравственности. При существовавшем тогда Общественном совете по социальной рекламе Северо-Западного федерального округа (ОССР) была сформирована «Экспертная комиссия по этике социальной рекламы и социально значимой информации». Поддержку и покровительство проекту оказывали Санкт-Петербургский госуниверситет и Русская православная церковь. В поле зрения этических экспертов попадало абсолютно все — от уличных вывесок до книжной и телепродукции. Одними из первых в антинравственный список попали сырки «Скелетоны» и сеть ресторанов «Япошка». Сырки обвинили в насаждении иностранщины, способствующей насилию, ресторан — в нетолерантности и ксенофобских намеках. В перечне забракованных оказалась и книга известного шведского писателя Ульфа Нильсона «Самые добрые в мире», выпущенная «Самокатом». В ней рассказывается детям о том, что такое смерть и как к ней относиться.
На заседании комиссии издание единогласно признали «неэтичным и наносящим моральный и психологический вред». В адрес «Роспечати» было направлено требование изъять книгу из продажи. Членов ОССР не смутило, что в свое время произведение Ульфа Нильсона получило сразу несколько престижных международных наград: премии Астрид Линдгрен и Августа Стриндберга в Швеции, а также премию Бачельдера в США.
«Аргументировали тем, что прочтение книги разрушает неокрепшую психику, ребята начинают играть в похороны, — вспоминает Ирина Балахонова. — Но это же обычная история. Вспомните, как мальчишки в детстве играли в войнушку. А мы с подругами после прочтения «Трех мушкетеров» стали изображать Атоса, Портоса и Арамиса. Родителей это также тогда шокировало. Комиссия по этике, после того как припугнула запретом, начала предлагать услуги по сертифицированию на платной основе. Прямо не говорили, но все шло к тому, что за деньги можно было получить индульгенцию абсолютно на все. Тогда схема не удалась: лавочку закрыли. Но бредовые идеи довольно живучи. Мы, конечно, уповаем на здравый смысл чиновников. Но уж очень тревожно…»
В издательстве «КомпасГид» переживают: в редакторском портфеле очень много проблемной литературы для детей. А поскольку в свежеиспеченном законе размыта грань между тем, что можно считать пропагандой, а что — терапией того же подросткового суицида, наркомании или алкоголизма, то не исключают проблем со слишком ретивыми радетелями нравственности.
«Боимся, что закон будет провоцировать и поощрять доносительство, — прогнозирует выпускающий редактор «КомпасГида» Марина Кадетова. — В законе туманно сказано, что любой гражданин может отправить запрос в контролирующие органы по поводу вещей, вызывающих у него сомнения. Люди ведь всякие. Читают с разным настроением. Иногда находят вещи, которых у авторов нет. К примеру, одна читательница была очень недовольна книгой немецкой писательницы Беате Терезы Ханики «Скажи, Красная Шапочка».
В книге показаны нестандартные отношения дедушки и внучки. Дед, бывший нацист, по сути, домогается девочки.
А родители и брат ничего не хотят замечать. Здесь поднимается проблема взаимоотношений в семье, равнодушия. Говорится о том, что, если с тобой что-то случилось, не надо молчать. Читательница же доказывала, что такие книги в нашей стране вредны. Мол, наши деды воевали, такого здесь просто не может быть, и нечего засорять детям мозг. Вот с такими проблемными вещами будет большой вопрос. Конечно, запретить их вряд ли смогут, но вполне вероятно, что заставят отнести в разряд книг для взрослых».
К тому же издатели не исключают, что нововведение обернется убытками. До сих пор непонятно, нужно ли маркировать уже выпущенные произведения. Для этого из магазинов придется возвращать тираж. А если поступит запрос на проверку «нравственности» какого-то романа, надо ли приостанавливать продажи? Пока никаких официальных разъяснений на этот счет не поступало.
По словам экспертов, закон выводит из-под цензуры и маркировки произведения, имеющие культурно-историческую ценность. Но опять же критерии этой ценности не определены, и кто будет определять, достойна книга российских читателей или нет, непонятно. Например, та же «Красная Шапочка» в Европе получила десятки премий, и сейчас решается вопрос о включении ее в школьную программу.
«Многие произведения классики в свое время негативно воспринимались современниками и запрещались, — замечает Марина Кадетова. — Если бы во времена Достоевского и Тургенева была установка оградить читателя от любого упоминания проблем, многие произведения не увидели бы свет. Под удар попало бы «Преступление и наказание». Там ведь показано убийство старушки и «пропагандируется» примитивный образ Сонечки Мармеладовой. Мы не собираемся пересматривать свою редакционную политику. Несмотря на то, что у нас сложные книги, ничего криминального они не содержат. Мы отвечаем за то, что издаем. Впрочем, какие-то перестановки возможны. Например, у нас были проекты по выпуску книги, где главные герои — нетрадиционной ориентации, хотя в целом произведение не об этом. На Западе эта литература отнесена к подростковой. Однако у нас после принятия закона против пропаганды гомосексуализма она перейдет в разряд книг для взрослых. Приходится поступаться. Но надеемся, что благодаря думающим родителям, библиотекарям, учителям эти книги дойдут до тех подростков, которым они нужны».
Главный редактор ведущего российского издательства Corpus Варвара Горностаева считает, что «детская» инициатива вполне в духе сегодняшней государственной политики.
«У нас в издательстве нет детских книг, — говорит она. — Но я понимаю, что это может коснуться и нас. Этот закон — такой же маразм, что и все остальные, принятые в последнее время. То, что началось в стране, уже дороги не избирает. С одной стороны, абсурд. А с другой — очень опасно. Потому что суда-то нет в стране. Мы все понимаем, что ничего нельзя оспорить. Любое выдвинутое от государственного органа обвинение наверняка будет поддержано судом. Мы начали жить во времени, когда это будет касаться абсолютно всех. Не Ходорковского, не Pussy Riot, а каждого. Понятно, что все смеются, вывешивая в Интернете картинки из «Ну, погоди!» и все прочее. Это все действительно нелепо. Но они же будут бить избирательно. Что захотят, то и запретят. То же самое и с книжками. Конечно, надо противостоять. Хотя с абсурдом очень трудно бороться. К этому необходимо хорошо подготовиться, чтобы не запутаться в этом во всем».
С 1 сентября изменилась и жизнь радиостанций. Руководитель Роскомнадзора Александр Жаров дал инструкции, что звучащие в эфире «музыкальные произведения натуралистического действия» надо маркировать. Какую степень вредности проставить (12+, 16+), будет решать Роскомнадзор вместе с Национальной ассоциацией телевещателей. Кроме этого, четыре раза в день вместе с объявлением выходных данных радиостанции, использующие подозрительный контент, должны будут упомянуть, что в эфире присутствует информация, подпадающая под возрастные рамки. Если такая песня или передача выходит в эфир, голос обязан сообщить, что в программе присутствует композиция, имеющая ограничения для прослушивания.
Самые ответственные радийщики следуют букве закона как умеют. На «Первом популярном радио», например, голосовой меткой снабжают едва ли не каждую песню. Перед прокруткой ведущая интимно предупреждает, что речь пойдет «о нежных чувствах для детей старше 16» или «старше 18».
«Эхо Москвы» убрало из эфира программу про сексуальную жизнь «Взрослым о взрослых». И на всякий случай проставило на сайте практически на всех программах штамп: 12+.
«Мы придумали специальные слоганы: «Эхо Москвы» — недетское радио» и «Жжет не по-детски», — говорит главред Алексей Венедиктов. — Что касается сайта, то в подвал на каждую страницу ставим 16+. Но за контент на сайте, который генерируется пользователями, например комментарии, мы не отвечаем».
«Закон — это тренд, — продолжает Венедиктов, — это попытки регулировать Интернет и медиа, но это коррупционный закон. Существует конкурентное поле. Я могу специально своим конкурентам подбрасывать негодный контент как пользователь и тут же писать на них донос. А ни судьи, ни правоохранительная и правоприменительная системы не готовы с этим работать. Они не знают, как это применять. У нас принимают сиюминутные конъюнктурные законы, которые должны решить сиюминутные, в основном политические проблемы. Тут есть и ответственность индустрии, которая медленно запрягает. Работа над законом пошла, когда он уже был принят. Но есть и ответственность законодателя, который выпустил абсолютно неряшливый, провокационный документ».
Если русскоязычное творчество худо-бедно может цензурироваться, то на моральные качества иностранной музыки радиостанции решили не обращать внимания.
«Вы думаете, что наше население хорошо знает английский? — говорит генеральный директор «Европейской медиагруппы» (радио «Европа плюс») Александр Полесицкий. — Пока мы с песнями на иностранных языках ничего не делаем. Давайте все-таки исходить из того, что у нас не Финляндия, где фильм на английском языке показывается без субтитров и все его прекрасно понимают. У нас если не перевести, никто не поймет. Моя позиция, что английский язык мы трогать не будем, за исключением одного известного слова на букву «f».
Свою озабоченность в связи с новым законом выражают и руководители телеканалов. По словам главного редактора телеканала «Мать и дитя» Натальи Родиковой, нововведение их коснулось в меньшей степени, потому как канал предназначен не для детей, а для родителей. Однако контент канала во многом носит образовательный характер, и передачи нередко содержат упоминание и демонстрацию физиологических и анатомических подробностей, которые не предназначены для детской аудитории. Например, документальный фильм о родах вполне может травмировать неподготовленную детскую и подростковую психику. Большинство программ, по словам главного редактора, пришлось маркировать, но никакой очевидной пользы от введения новых ограничений наш собеседник не видит. «Как главный редактор я удивлена, что закон был принят так поспешно, — говорит Наталья Родикова. — Теперь разработчики ждут реакции и обещают корректировать закон в случае необходимости. Не правильней было бы устроить сначала общественное обсуждение с привлечением экспертов и заинтересованных сторон, а потом уже нести все это в Думу? А как мама я уверена, что ограждать детей от просмотра нежелательных программ, да и вообще фильтровать поступающую информацию — это задача и обязанность родителей. Если родители считают нормальным оставлять ребенка один на один с телевизором или Интернетом, то он как получал вредоносный контент, так и будет его получать, невзирая на маркировку».
Впрочем, разработчики закона с такой позицией не согласны и считают, что он будет полезен для общества. Первый зампред комитета ГД по вопросам семьи, женщин и детей Ольга Баталина считает, что новый закон закрывает большую брешь, зиявшую доселе в законодательстве. На сей раз депутаты четко определили, какая именно информация вообще не должна распространяться среди детей. Точнее, ее не должно быть в предназначенной для них продукции. К примеру, информация, побуждающая детей к совершению опасных для жизни и здоровья действий или способная вызвать желание употребить наркотические и психотропные вещества, табачные изделия, алкоголь, принять участие в азартных играх, заниматься проституцией, бродяжничеством или попрошайничеством. В «черный список» попала нецензурная брань, порнография, информация, отрицающая семейные ценности, оправдывающая насилие и противоправное поведение.
Беда лишь в том, что формулировки эти настолько нечеткие, что допускают большую долю субъективности в оценках. Возьмем, для примера, отношение к алкоголю, табаку, наркотикам и азартным играм. Как определить, побуждают ли к потреблению алкоголя сцены из какой-нибудь новогодней кинокомедии? У кого-то вид пьяного Лукашина из «Иронии судьбы» вызовет негативное отношение, а кто-то сочтет его забавным. Легендарный Шерлок Холмс с удовольствием дымит своей знаменитой трубкой, а доктор Ватсон лишь однажды безуспешно пытается указать ему на вредность этой привычки. Образ великого сыщика вполне может побудить кого-то из детей на подражание своему герою. Что же теперь — вовсе ограничить такие фильмы категорией 18+?
Но депутат не признает репрессивного характера закона. По словам Баталиной, под приостановку деятельности могут попасть только злостные неисполнители закона, но никак не те, кто допустил единичное нарушение.
Между тем телекомпании от греха подальше начали маркировать свою телепрограмму и вешать значки с возрастными ограничениями на новостные заметки на своих сайтах. Так, канал НТВ не рекомендовал детям до 16 смотреть новостной сюжет про лишение депутата Гудкова мандата. И в ту же возрастную группу попала оскароносная картина Сергея Бондарчука «Война и мир», показанная по Первому каналу. Возможно, из-за сцен насилия в военных эпизодах. Но серьезно менять контент никто не стал.
Пресс-секретарь Первого канала Лариса Крымова пояснила, что никаких сложностей в работе новый закон не добавил. Забота по классификации контента лежит на ее производителях или распространителях, и с этим никаких проблем не возникает. Сколько-нибудь заметных изменений в сетке вещания канала тоже не произошло.
Пресс-секретарь НТВ Мария Безбородова пояснила, что на канале создана специальная рабочая группа. Принимая решение об отнесении контента к конкретной возрастной категории, она руководствуется прокатным удостоверением Минкульта либо рекомендацией производителя, а окончательное решение принимает генеральный директор.
На канале «Россия» специальных групп создавать не стали, а ответственность за «навешивание ярлыков» возложили на редакторов, выпускающих конкретную программу или сериал. При этом, по словам пресс-секретаря канала Анастасии Касьянниковой, никакой перестановки программ по времени не произошло. На канале и прежде не было программ и фильмов, стоящих не на своем месте. Единственным изменением стала возрастная маркировка.
Тут уместно вспомнить слова депутата Ольги Баталиной, которая говорила, что эфир наших телеканалов далек от критериев семейного телевидения. Многие наверняка с ней согласятся. Однако лидеры телевизионного рынка утверждают, что у них все в порядке и ничего менять они не собираются. И что же увидят дети в дневное время на федеральных каналах, оставшись один на один с телевизором? Канал «Россия-1», 11.50, сериал «Тайны следствия» (12+): «В городе появился маньяк. Его жертвы — женщины разного возраста, которых объединяет одно — ярко-рыжие волосы». 17.35, сериал «Без следа» (12+): «Исчезла красавица фотомодель, девятнадцатилетняя Катя Столпова. По рассказам соседки, девушка была тусовщицей и прожигала жизнь». Добавьте сюда «Петровку, 38», которую канал «ТВ Центр» рекомендовал к просмотру детям старше 12 лет, и многочисленные судебные ток-шоу с грифом 16+. Но пусть вас это не смущает. Все в порядке! Депутаты не дремлют, маркирующие знаки расставлены — дети защищены от вредной информации!
АВТОР: НАТАЛЬЯ ГРАНИНА, РОМАН УКОЛОВ
Профиль