К слову об "интеллигенции"

Нашёл (вернее, вспомнил когда-то читанное) очередное определение интеллигенции, на этот раз А. И. Солженицына, из 2-го тома „ГУЛАГа“. Кроме этого, отыскал ещё одно краткое примечание на эту же тему С. Хоружего. Не могло не возникнуть несколько собственных вопросов.

„С годами мне пришлось задуматься над этим словом — "интеллигенция". Мы все любим относить себя к ней — а ведь не все относимся. В Советском Союзе это слово приобрело соврешенно извращённый смысл. К интеллигенции стали относить всех, кто не работает... руками. Сюда попали все партийные, государственные, военные и профсоюзные бюрократы. Все бухгалтеры и счетоводы — механические рабы Дебета. Все канцелярские служащие. С тем большей логкостью причисляют сюда всех учителей (и тех, кто не более, как говорящий учебник, и не имеет ни самостоятельных знаний, ни самостоятельного взгляда на воспитание). Всех врачей (и тех, кто только способен петлять пером по истории болезни).

И уж безо всякого колебания относят сюда всех, кто только ходит около редакций, издательств, кинофабрик, филармоний, не говоря уже о тех, кто публикуется, снимает фильмы или водит смычком. А между тем ни по одному из этих признаков человек не может быть зачислен в интеллигенцию. Если мы не хотим потерять это понятие, мы не должны его разменивать.

Интеллигент не определяется профессинальной принадлежностью и родом занятий. Хорошее воспитание и хорошая семья тоже ещё не обязательно выращивают интеллигента. Интеллигент — это тот, чьи интересы и воля к духовной стороне жизни настойчивы и постоянны, не понуждаемые внешними обстоятельствами и даже вопреки им. Интеллигент это тот, чья мысль не подражательна.“ [А. И. Солженицын]

Самое непонятное в этом определении для меня — это "духовная сторона жизни". Что подразумевает под этим покойный классик? Постоянную волю к дальнейшему самообразованию интеллигента, чтение книжек и размышление над прочитанным? Дух метущегося беспокойства и постоянное чувство вины перед "народом"? Ежедневная религиозная практика вроде молитв или медитаций? (наверняка же не это!)

О "неподражательности мысли" и вовсе сомнительно. Ведёт либо к сознательному оригинальничанью, либо к революционному (подростковому) отбрасыванию всякой традиции, в том числе и мыслительной. Что и было в своё время произведено.

В общем, если исследовать солженицыновскую методику концентрически сужающихся определений "интеллигенции", соединённую с его исключением ложного (по его мнению, как то: "Не совслужащие, не все учителя, не партработники..."), можем прийти к сухому остатку того, кого можно было бы считать "интеллигентом". Это человек, занимающийся религиозной духовной практикой, при этом начитанный интеллектуал (кладезь общепризнанных текстов-"классиков") и оригинальный философ (его мысль "не подражательна").

За скобками остаётся сильное, даже всепоглощающее групповое сознание русской интеллигенции (нарушая неписанный кодекс группы, бывший интеллигент становится "нерукопожабелен") и взаимное манипулирование чувством вины перед членами группы (ср. рыдательное публичное признание актрисы Ахеджаковой в своей чуть ли не "подлости" — поскольку в разговоре с "Государем Пу" чего-то там струсила и промолчала), а также чувством вины перед т. н. "народом".

Групповая же претензия на то, чтобы быть "совестью нации" (что представляет собой наизнанку вывернутый принцип КПСС) и быть коллективным носителем никому иному неведомых нравственных ценностей. Неизжитое же со времени "Вех" (около столетия уже прошло!) желание коллективного воспитание, при этом всепоглощённость культурой (по словам Пятигорского, в России культура, особенно в виде литературы, заменяет и подменяет собой всё).

И, last but not least, противостояние "власти". Без противостоянии и конфликта с властью, которая, как некогда в Российской Империи, так и теперь в постсоветской Российской Федерации, всегда — "Власть" (с прописной буквы, значительно-мистически). Именно противостояние Власти возводит интеллигенцию и "ihren Kampf" (её борьбу) в ранг эпического драконоборчества. Наверное, поэтому нормальная, скучноватая жизнь без каждодневного публичного подвига интеллигенцию не вдохновляет. Вот почему принято считать, что "в России жить интересно, а на Западе неинтересно".

Российская интеллигенция любит только участвующих и терпеть не может, даже ненавидит — не участвующих, наблюдателей, посторонних. Её месть таковым — игнорирование; она их просто не замечает. Русская культурная среда вообще не любит вставших на обочину. Мысль эта как раз "подражательна" и изначально принадлежит, кажется, тому же Пятигорскому.

А вот совершенно иное умозаключение Сергея Хоружего из его книги "Очерки синергийной антропологии", которое, в отличие от традиционной, исполненной пафоса дефиниции Александра Исаевича, глубоко отозвалось во мне волнами сочувствия и узнавание:

"Последний популярный термин (интеллигенция — Э. Л.) целиком относится к прошлому, никаким социальным или социокультурным группам он не отвечает ныне в России. Та самая, знаменитая intelligentsia russe, что была не только и не столько социальной группой, но и неким символом, носителем определённых ценностей и особой культурфилософской категорией — так вот, она более не существует, её нет, и ясное понимание этого — один из необходимых моментов возврата к вменяемости".

EDGAR-LEITAN.LIVEJOURNAL.COM

Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе «Авторские колонки»