Белла Ахмадулина: тайна имени
3 декабря 2016 ● Журнал о России MOIARUSSIA
На библиотечной полке она – рядом с Ахматовой.
В мире высокого искусства – рядом с камерной музыкой: почти бесплотной, но теплой и грустно-умной. В пространстве жизни – с бедами и эйфориями земного времени, отведенного ей Судьбой.
В мире высокого искусства – рядом с камерной музыкой: почти бесплотной, но теплой и грустно-умной. В пространстве жизни – с бедами и эйфориями земного времени, отведенного ей Судьбой.
Фото: elle.ru
Но как бы ни дорожила она дружбой, любовью, вдохновенным общением, всего дороже были «замкнутые уединения». Они были «трудно-отрадны и плодотворны». Без этих часов, дней или ночей, поведенных наедине с поэзией, не было бы страниц, подписанных нежным именем «Белла».
Как причудливо тасуется колода…
Все дело в имени и дате рождения. Ведь она родилась Изабеллой. Ее мама была увлечена Испанией: гордое королевское имя Изабелла казалось ей воплощением испанского. Повзрослев, девочка отказалась от испанско-королевского следа: она избавилась от «Изы», оставив себе только «Беллу».
Родилась Белла-Изабелла в 1937 году. Прошло сто лет после гибели Пушкина, все гибли и гибли люди – по страшным и странным обвинениям. Иосиф Бродский видел в символической дате ее рождения «подтверждение изумительной жизнеспособности русской культуры».
В крови Беллы Ахмадулиной смешались русские, татарские, итальянские краски. Русско-итальянская мама служила переводчицей, отец-татарин на таможне. Бабушка была родной сестрой революционера Александра Стопани. Внук итальянского шарманщика, в октябре 1917 он находился в эпицентре событий, в Смольном.
Может быть, от Стопани внучатой племяннице Белле передались не только тонкие черты лица, но и социальная активность. Она отказалась участвовать во «всеобщем» осуждении Пастернака, боролась, как могла, за Сахарова, поддерживала решившегося на эмиграцию Войновича. И вообще была замечена в крайне не соответствующих образу милой поэтессы конфликтных ситуациях.
Жизнь как искусство
Когда начался путь Беллы в поэзию?..
Читатели узнали ее сначала как журналистку, которая писала для скромной газеты «Метростроевец». (В 1964 году зрители, посмотрев фильм «Живет такой парень», узнают Беллу в стильной журналистке.) Было много забавных ситуаций. Нужно брать интервью, а над Беллой, вчерашней школьницей, смеются. Но она все равно писала – пусть пока не поэтические, а репортерские строки об оранжерее, в которой выращивают огурчики для работников Метростроя, об электропоездах.
Поэтические дебюты Ахмадулиной состоялись благодаря хлопотам двух поэтов — Евгения Винокурова и Степана Щипачева. С Винокуровым Белла познакомилась на Автозаводе имени Сталина (потом – имени Лихачева). Он вел там литературный кружок, и Белла пришла на занятия. В мае 1955 года Винокуров включил стихотворение Беллы «Родина» в поэтическую подборку для «Комсомольской правды». И Винокуров, и Щипачев хлопотали о публикации ее стихов в журнале «Октябрь». Позже Белла скажет, что ее ошеломил гонорар – 70 рублей!..
Поэт Илья Сельвинский посоветует Белле поступить в Литературный институт имени Горького. В отзыве-рекомендации он напишет:
«КАК БЫ ТАМ НИ БЫЛО, ЧТО БЫ В ВАШЕЙ ЖИЗНИ НИ ПРОИЗОШЛО, ПОМНИТЕ, ЧТО У ВАС ДАРОВАНИЕ С ЧЕРТАМИ ГЕНИАЛЬНОСТИ, И НЕ ЖЕРТВУЙТЕ ИМ НИКОМУ И НИЧЕМУ!»
Белла Ахмадулина
В институте ее поэтический талант был замечен и оценен сразу, но как-то по-разному: и хвалили, и язвили. Беллин талант другого рода – не предавать! — привел к исключению. Поводом стала Нобелевская премия по литературе.
В 1958 году она была присуждена Борису Пастернаку, идеологически не благонадежному писателю. Сегодня трудно понять, почему весть о присуждении премии вызвала у Пастернака ужас. Писатель понял, что в СССР он теперь чужой среди своих. События стали развиваться по худшему сценарию.
Почти никому в СССР не известное сочинение Пастернака «Доктор Живаго» вызвало у интеллигенции и студенчества «внезапное» нежелание дышать с автором «клеветнического романа» одним воздухом. Пастернак был исключен из Союза писателей. Встал вопрос о высылке из страны.
Нетрудно представить, как была воспринята в Литературном институте выходка студентки Ахмадулиной: она отказалась подписать коллективное письмо, осуждающее писателя.
Ведь могла бы, раз так ценила Пастернака, сбегать к нему и объяснить, что вынуждена поставить подпись. Так сделали некоторые ее однокурсники. Но Белла поступила по-своему. В связи с этим в институте ей не простили пренебрежение марсксизмом-ленинизмом: она спутала на экзамене диамат (диалектический материализм) с диабетом и не смутилась. Разумеется, студентку исключили.
С такой репутацией работу ей не предлагали.
Но Белле все же посчастливилось обойтись без обвинений в тунеядстве: Сергей Смирнов, известный писатель, пристроил ее внештатным корреспондентом в «Литературную газету в Сибири». Человеком он был непростым, как говорила сама Ахмадулина, но тогда он ей действительно помог.
Позже в институте Ахмадулину восстановили. В 1960 она его благополучно окончила. Еще до того как стать «дипломированным специалистом», Белла написала много прекрасных строк. Например, вот эти:
По улице моей который год
звучат шаги — мои друзья уходят.
Друзей моих медлительный уход
той темноте за окнами угоден.
В 1975 году благодаря композитору Микаэлу Таривердиеву строки станут романсом и прозвучат в фильме Рязанова «Ирония судьбы, или С легким паром!»
Кстати, у Беллы с кино сложились красивые отношения. Ее стихотворение «О, мой застенчивый герой» проникновенно читает в «Служебном романе» Светлана Немоляева. Романсы на стихи Ахмадулиной звучат в рязановском фильме «Жестокий романс» (музыка Андрея Петрова). И сама Белла появлялась в кадре: она сыграла эпизодическую роль журналистки в фильме Шукшина «Живет такой парень» и прочитала свои стихи в фильме Климова «Спорт, спорт, спорт».
Октябрь 1964 года. Леонид Куравлев (слева), Василий Шукшин (в центре) и Белла Ахмадулина (справа) репетируют сцену на съемках фильма «Живет такой парень».
Фото: Юрий Абрамочкин/РИА НОВОСТИ
В 1962 году издательство «Советский писатель» выпускает первый поэтический сборник Беллы Ахмадулиной — «Струна». Выход этой книги стал возможным благодаря помощи поэта Павла Антокольского.
Спустя годы в интервью Ахмадулина выскажется довольно критично о своих первых публикациях и об этом сборнике в частности. Тем не менее, тогда читатель встретил новое имя с большим интересом, а Союз писателей в том же 1962 году принял Беллу в свои ряды.
Начиналась короткая, но очень яркая эпоха «шестидесятников». Интернет называет этот феномен субкультурой. Но на деле все было проще и живее. «Шестидесятники» — это талантливые молодые люди, ободренные начавшейся политической «оттепелью».
Композитор Микаэл Таривердиев пишет о том времени и его героях:
«Нас объединяло ощущение, что мы нужны своей изменяющейся стране, что мы нужны нашим сверстникам…Будущее улыбалось нам. Иллюзии молодости никому из нас не давали трезво оценить ситуацию в стране. Нам казалось, впереди нас ждет только радость».
-Белла Ахмадулина
Появляется потребность слушать стихи и потому — аншлаги на поэтических вечерах в Политехническом музее, целые стадионы жадных до поэзии людей.
Наверное, и Белла жила тогда в ожидании радости. Но на родине не все ее любили. Она регулярно совершала неправильные для советского человека поступки: то опубликуется в «эмигрантском» издательстве, то поддержит диссидента, то «свяжется» с подпольным альманахом.
Идея выпуска литературного альманаха «Метрополь», в который войдут не допущенные в официальные издания тексты, возникла в 1978 году у Василия Аксенова и Виктора Ерофеева. Позже к изданию подключились Евгений Попов, Андрей Битов, Фазиль Искандер. В «самиздатовский» альманах вошли сочинения Ахмадулиной, Вознесенского, Высоцкого, Алешковского, Сапгира и немногих других.
Всех участников альманаха ждали большие испытания. Впрочем, спокойной жизни у них никогда не было.
1980 год стал очень трудным для Беллы. Ей позволяли ездить по стране с выступлениями, но что она видела? Цинковые гробы с телами солдат, погибших в Афганистане, обезумевших матерей. Умер Высоцкий, уехали из страны писатели Аксенов и Войнович.
Островком относительного спокойствия была тогда для Ахмадулиной мастерская художника Бориса Мессерера, ее верного спутника. Она напишет о мастерской: «Я всегда благодарю ее стены и населяющие ее предметы, побуждающие к дружеству и чистым помыслам». Целительным окажется и пребывание в тихой провинциальной Тарусе.
Исцелившись, и сама Белла снова станет похожей на тот «надежды маленький оркестрик под управлением любви», о котором писал ее друг Окуджава.
Художник Орест Вирейский рисует Беллу Ахмадулину,
фото: Риа Новости
«Маленький оркестрик»
Постепенно все наладится: появятся публикации, сборники, приглашения на встречи с читателями, зарубежные поездки.
Белле никогда не казались бедой периоды бедности. Не доводило Беллу до рыданий долгое молчанье издательств, изданий: она знала, что ее стихи нужны читателям.
Больше всего Белла дорожила строками, которые еще не родились, поэзией внутри себя. В поздних интервью признавалась, что ей очень радостен талант других: восхищалась Мариной Нееловой, Чулпан Хаматовой, грустила о Высоцком, Окуджаве. Увы, она потеряла многих-многих, их «медлительный уход» остался ее болью.
Но, как в поэзии Ахмадулиной есть место и автомату с газировкой, и кофейному чертику, так и в ее характере нашлось место озорству и юмору. И мультяшному герою.
Когда актриса Ия Саввина озвучивала Пятачка в мультике про Винни-Пуха, она пародировала манеру речи Беллы Ахмадулиной. Белла отреагировала гениально. Она позвонила актрисе и сказала:
«СПАСИБО, ИЯ, ЧТО ВЫ ПОДЛОЖИЛИ МНЕ НЕ СВИНЬЮ, А ПРЕЛЕСТНОГО ПОРОСЕНКА».
Сколько еще парадоксов, загадок, мистификаций в мире Ахмадулиной!..
Все о ней
Микаэл Таривердиев:
«А Белла всегда была такой. Она поразительно не изменилась с годами. Такая странная, бесконечно красивая, утонченно-жеманная, но абсолютно естественная. Она никогда не наигрывала. Такое вот создание. Такой вот редкостный необычный цветок.
Фото: elle.ru
Какая-то странная смесь татарской княжны и русской царевны. В ней не было простоты, в ней никогда не было панибратства. Сколько помню, а мы знакомы так много лет, мы всегда были с ней на «вы». И мне всегда было странно, когда к ней обращались на «ты». Она как-то всегда от всего дистанцировалась, при полной симпатии, расположении, нежности. Поразительной красоты и совершенства женщина. И такой она и осталась».
Иосиф Бродский:
«Белла Ахмадулина ясно, вполне отчетливо выделяется на фоне своих предшественников и современников, поскольку она не стремится подтасовывать критерии. И если уж говорить о влияниях, насколько можно говорить о влияниях на ее поэзию, она более обязана Борису Пастернаку, мужчине, нежели любой из женщин в русской поэзии — Марине Цветаевой, например, или Анне Ахматовой».
Борис Мессерер:
«У меня всегда было много друзей, общение с которыми занимало значительную часть моего времени. Но главным моим жизненным инстинктом было стремление хранить Беллу и ограждать ее от различных бытовых неурядиц, чтобы уберечь ее редкий талант»
На фото слева направо: композитор Родион Щедрин, поэтесса Белла Ахмадулина и художник Бори Мессерер,
фото: коммерсант.ру / Александр Тимошенко
Павел Антокольский:
«Не трактир, так чужая таверна.
Не сейчас, так в столетье любом.
Я молюсь на тебя суеверно,
На коленях и до полу лбом.
Родилась ты ни позже, ни раньше,
Чем могла свою суть оценить.
Между нами, дитя-великанша,
Протянулась ничтожная нить.
Эта нить — удивленье и горечь, —
Сколько прожито рядом годов
В гущине поэтических сборищ,
Где дурак на бессмертье готов!
Не робей, если ты оробела.
Не замри, если ты замерла.
Здравствуй, Чудо по имени Белла
Ахмадулина, птенчик орла!»
Но как бы ни дорожила она дружбой, любовью, вдохновенным общением, всего дороже были «замкнутые уединения». Они были «трудно-отрадны и плодотворны». Без этих часов, дней или ночей, поведенных наедине с поэзией, не было бы страниц, подписанных нежным именем «Белла».
Как причудливо тасуется колода…
Все дело в имени и дате рождения. Ведь она родилась Изабеллой. Ее мама была увлечена Испанией: гордое королевское имя Изабелла казалось ей воплощением испанского. Повзрослев, девочка отказалась от испанско-королевского следа: она избавилась от «Изы», оставив себе только «Беллу».
Родилась Белла-Изабелла в 1937 году. Прошло сто лет после гибели Пушкина, все гибли и гибли люди – по страшным и странным обвинениям. Иосиф Бродский видел в символической дате ее рождения «подтверждение изумительной жизнеспособности русской культуры».
В крови Беллы Ахмадулиной смешались русские, татарские, итальянские краски. Русско-итальянская мама служила переводчицей, отец-татарин на таможне. Бабушка была родной сестрой революционера Александра Стопани. Внук итальянского шарманщика, в октябре 1917 он находился в эпицентре событий, в Смольном.
Может быть, от Стопани внучатой племяннице Белле передались не только тонкие черты лица, но и социальная активность. Она отказалась участвовать во «всеобщем» осуждении Пастернака, боролась, как могла, за Сахарова, поддерживала решившегося на эмиграцию Войновича. И вообще была замечена в крайне не соответствующих образу милой поэтессы конфликтных ситуациях.
Жизнь как искусство
Когда начался путь Беллы в поэзию?..
Читатели узнали ее сначала как журналистку, которая писала для скромной газеты «Метростроевец». (В 1964 году зрители, посмотрев фильм «Живет такой парень», узнают Беллу в стильной журналистке.) Было много забавных ситуаций. Нужно брать интервью, а над Беллой, вчерашней школьницей, смеются. Но она все равно писала – пусть пока не поэтические, а репортерские строки об оранжерее, в которой выращивают огурчики для работников Метростроя, об электропоездах.
Поэтические дебюты Ахмадулиной состоялись благодаря хлопотам двух поэтов — Евгения Винокурова и Степана Щипачева. С Винокуровым Белла познакомилась на Автозаводе имени Сталина (потом – имени Лихачева). Он вел там литературный кружок, и Белла пришла на занятия. В мае 1955 года Винокуров включил стихотворение Беллы «Родина» в поэтическую подборку для «Комсомольской правды». И Винокуров, и Щипачев хлопотали о публикации ее стихов в журнале «Октябрь». Позже Белла скажет, что ее ошеломил гонорар – 70 рублей!..
Поэт Илья Сельвинский посоветует Белле поступить в Литературный институт имени Горького. В отзыве-рекомендации он напишет:
«КАК БЫ ТАМ НИ БЫЛО, ЧТО БЫ В ВАШЕЙ ЖИЗНИ НИ ПРОИЗОШЛО, ПОМНИТЕ, ЧТО У ВАС ДАРОВАНИЕ С ЧЕРТАМИ ГЕНИАЛЬНОСТИ, И НЕ ЖЕРТВУЙТЕ ИМ НИКОМУ И НИЧЕМУ!»
Белла Ахмадулина
В институте ее поэтический талант был замечен и оценен сразу, но как-то по-разному: и хвалили, и язвили. Беллин талант другого рода – не предавать! — привел к исключению. Поводом стала Нобелевская премия по литературе.
В 1958 году она была присуждена Борису Пастернаку, идеологически не благонадежному писателю. Сегодня трудно понять, почему весть о присуждении премии вызвала у Пастернака ужас. Писатель понял, что в СССР он теперь чужой среди своих. События стали развиваться по худшему сценарию.
Почти никому в СССР не известное сочинение Пастернака «Доктор Живаго» вызвало у интеллигенции и студенчества «внезапное» нежелание дышать с автором «клеветнического романа» одним воздухом. Пастернак был исключен из Союза писателей. Встал вопрос о высылке из страны.
Нетрудно представить, как была воспринята в Литературном институте выходка студентки Ахмадулиной: она отказалась подписать коллективное письмо, осуждающее писателя.
Ведь могла бы, раз так ценила Пастернака, сбегать к нему и объяснить, что вынуждена поставить подпись. Так сделали некоторые ее однокурсники. Но Белла поступила по-своему. В связи с этим в институте ей не простили пренебрежение марсксизмом-ленинизмом: она спутала на экзамене диамат (диалектический материализм) с диабетом и не смутилась. Разумеется, студентку исключили.
С такой репутацией работу ей не предлагали.
Но Белле все же посчастливилось обойтись без обвинений в тунеядстве: Сергей Смирнов, известный писатель, пристроил ее внештатным корреспондентом в «Литературную газету в Сибири». Человеком он был непростым, как говорила сама Ахмадулина, но тогда он ей действительно помог.
Позже в институте Ахмадулину восстановили. В 1960 она его благополучно окончила. Еще до того как стать «дипломированным специалистом», Белла написала много прекрасных строк. Например, вот эти:
По улице моей который год
звучат шаги — мои друзья уходят.
Друзей моих медлительный уход
той темноте за окнами угоден.
В 1975 году благодаря композитору Микаэлу Таривердиеву строки станут романсом и прозвучат в фильме Рязанова «Ирония судьбы, или С легким паром!»
Кстати, у Беллы с кино сложились красивые отношения. Ее стихотворение «О, мой застенчивый герой» проникновенно читает в «Служебном романе» Светлана Немоляева. Романсы на стихи Ахмадулиной звучат в рязановском фильме «Жестокий романс» (музыка Андрея Петрова). И сама Белла появлялась в кадре: она сыграла эпизодическую роль журналистки в фильме Шукшина «Живет такой парень» и прочитала свои стихи в фильме Климова «Спорт, спорт, спорт».
Октябрь 1964 года. Леонид Куравлев (слева), Василий Шукшин (в центре) и Белла Ахмадулина (справа) репетируют сцену на съемках фильма «Живет такой парень».
Фото: Юрий Абрамочкин/РИА НОВОСТИ
В 1962 году издательство «Советский писатель» выпускает первый поэтический сборник Беллы Ахмадулиной — «Струна». Выход этой книги стал возможным благодаря помощи поэта Павла Антокольского.
Спустя годы в интервью Ахмадулина выскажется довольно критично о своих первых публикациях и об этом сборнике в частности. Тем не менее, тогда читатель встретил новое имя с большим интересом, а Союз писателей в том же 1962 году принял Беллу в свои ряды.
Начиналась короткая, но очень яркая эпоха «шестидесятников». Интернет называет этот феномен субкультурой. Но на деле все было проще и живее. «Шестидесятники» — это талантливые молодые люди, ободренные начавшейся политической «оттепелью».
Композитор Микаэл Таривердиев пишет о том времени и его героях:
«Нас объединяло ощущение, что мы нужны своей изменяющейся стране, что мы нужны нашим сверстникам…Будущее улыбалось нам. Иллюзии молодости никому из нас не давали трезво оценить ситуацию в стране. Нам казалось, впереди нас ждет только радость».
-Белла Ахмадулина
Появляется потребность слушать стихи и потому — аншлаги на поэтических вечерах в Политехническом музее, целые стадионы жадных до поэзии людей.
Наверное, и Белла жила тогда в ожидании радости. Но на родине не все ее любили. Она регулярно совершала неправильные для советского человека поступки: то опубликуется в «эмигрантском» издательстве, то поддержит диссидента, то «свяжется» с подпольным альманахом.
Идея выпуска литературного альманаха «Метрополь», в который войдут не допущенные в официальные издания тексты, возникла в 1978 году у Василия Аксенова и Виктора Ерофеева. Позже к изданию подключились Евгений Попов, Андрей Битов, Фазиль Искандер. В «самиздатовский» альманах вошли сочинения Ахмадулиной, Вознесенского, Высоцкого, Алешковского, Сапгира и немногих других.
Всех участников альманаха ждали большие испытания. Впрочем, спокойной жизни у них никогда не было.
1980 год стал очень трудным для Беллы. Ей позволяли ездить по стране с выступлениями, но что она видела? Цинковые гробы с телами солдат, погибших в Афганистане, обезумевших матерей. Умер Высоцкий, уехали из страны писатели Аксенов и Войнович.
Островком относительного спокойствия была тогда для Ахмадулиной мастерская художника Бориса Мессерера, ее верного спутника. Она напишет о мастерской: «Я всегда благодарю ее стены и населяющие ее предметы, побуждающие к дружеству и чистым помыслам». Целительным окажется и пребывание в тихой провинциальной Тарусе.
Исцелившись, и сама Белла снова станет похожей на тот «надежды маленький оркестрик под управлением любви», о котором писал ее друг Окуджава.
Художник Орест Вирейский рисует Беллу Ахмадулину,
фото: Риа Новости
«Маленький оркестрик»
Постепенно все наладится: появятся публикации, сборники, приглашения на встречи с читателями, зарубежные поездки.
Белле никогда не казались бедой периоды бедности. Не доводило Беллу до рыданий долгое молчанье издательств, изданий: она знала, что ее стихи нужны читателям.
Больше всего Белла дорожила строками, которые еще не родились, поэзией внутри себя. В поздних интервью признавалась, что ей очень радостен талант других: восхищалась Мариной Нееловой, Чулпан Хаматовой, грустила о Высоцком, Окуджаве. Увы, она потеряла многих-многих, их «медлительный уход» остался ее болью.
Но, как в поэзии Ахмадулиной есть место и автомату с газировкой, и кофейному чертику, так и в ее характере нашлось место озорству и юмору. И мультяшному герою.
Когда актриса Ия Саввина озвучивала Пятачка в мультике про Винни-Пуха, она пародировала манеру речи Беллы Ахмадулиной. Белла отреагировала гениально. Она позвонила актрисе и сказала:
«СПАСИБО, ИЯ, ЧТО ВЫ ПОДЛОЖИЛИ МНЕ НЕ СВИНЬЮ, А ПРЕЛЕСТНОГО ПОРОСЕНКА».
Сколько еще парадоксов, загадок, мистификаций в мире Ахмадулиной!..
Все о ней
Микаэл Таривердиев:
«А Белла всегда была такой. Она поразительно не изменилась с годами. Такая странная, бесконечно красивая, утонченно-жеманная, но абсолютно естественная. Она никогда не наигрывала. Такое вот создание. Такой вот редкостный необычный цветок.
Фото: elle.ru
Какая-то странная смесь татарской княжны и русской царевны. В ней не было простоты, в ней никогда не было панибратства. Сколько помню, а мы знакомы так много лет, мы всегда были с ней на «вы». И мне всегда было странно, когда к ней обращались на «ты». Она как-то всегда от всего дистанцировалась, при полной симпатии, расположении, нежности. Поразительной красоты и совершенства женщина. И такой она и осталась».
Иосиф Бродский:
«Белла Ахмадулина ясно, вполне отчетливо выделяется на фоне своих предшественников и современников, поскольку она не стремится подтасовывать критерии. И если уж говорить о влияниях, насколько можно говорить о влияниях на ее поэзию, она более обязана Борису Пастернаку, мужчине, нежели любой из женщин в русской поэзии — Марине Цветаевой, например, или Анне Ахматовой».
Борис Мессерер:
«У меня всегда было много друзей, общение с которыми занимало значительную часть моего времени. Но главным моим жизненным инстинктом было стремление хранить Беллу и ограждать ее от различных бытовых неурядиц, чтобы уберечь ее редкий талант»
На фото слева направо: композитор Родион Щедрин, поэтесса Белла Ахмадулина и художник Бори Мессерер,
фото: коммерсант.ру / Александр Тимошенко
Павел Антокольский:
«Не трактир, так чужая таверна.
Не сейчас, так в столетье любом.
Я молюсь на тебя суеверно,
На коленях и до полу лбом.
Родилась ты ни позже, ни раньше,
Чем могла свою суть оценить.
Между нами, дитя-великанша,
Протянулась ничтожная нить.
Эта нить — удивленье и горечь, —
Сколько прожито рядом годов
В гущине поэтических сборищ,
Где дурак на бессмертье готов!
Не робей, если ты оробела.
Не замри, если ты замерла.
Здравствуй, Чудо по имени Белла
Ахмадулина, птенчик орла!»