Возможно, это потому, что Д.В. Ливанова пока не поставили руководить литературным цехом — тут он сразу бы всем Хирша в фельдфебели дал. Но пока это не произошло, раздача неувядающих лавров происходит несколько парадоксальным способом.
Максим Соколов. Фото: Глеб Щелкунов
Например — довольно обыденный случай — некий всемирноученый герр профессор указывает, что произведения Акунина, Быкова, Рубинштейна «переживут нас на десятилетия или на столетия». Не менее обыденный случай — некий интернет-ресурс, публикуя интервью в защиту Украины, подчеркивает, что интервьюируемый А.П. Цветков не просто мужчина, приятный во всех отношениях, — такое утверждение вряд ли может быть оспорено, — но еще и «живой классик».
Вопрос о лаврах не имеет прямого отношения к общественной позиции сказанных литераторов. Например, М.Ю. Лермонтов в светском, а равно и в бытовом отношении был довольно неприятным субъектом, а о его общественно-политических убеждениях мы толком ничего не знаем. Это никак не мешает всем знать его строки «Белеет парус одинокий».
Споры о таланте и вековечном значении Б. Акунина, Д.Л. Быкова, Л.С. Рубинштейна, А.П. Цветкова etc. тоже не идут к делу, ибо de gustibus non est disputandum и вообще заходите лет через 200, тогда и поговорим. Насущнее ответить на более простой вопрос: сколько строк сказанных авторов вы в состоянии процитировать. И процитировать вольно, без натуги, в свободной беседе. Результат будет довольно плачевный: светская слава еще не равнозначна творческому вкладу в корпус крылатых фраз родного языка.
Речь не идет даже о тех же Пушкине или Грибоедове, полностью растасканных на цитаты, а равно не о Гёте, удостоенным высшей народной похвалы. Некий простой бюргер, пойдя в театр на «Фауста», выразил возмущение недобросовестностью автора: «Ну и облегчил он себе задачу: пишет одними пословицами».
Ина слава солнцу, ина слава звездам, но даже и неяркие звездочки сумели обессмертить себя, быть может, хотя бы одной строчкой — после чего тоже могли претендовать на свою долю в величии русского языка: «И славен буду я, доколь в подлунном мире жив будет хоть один пиит». Если же нет — значит, нет. Будучи сто раз гением, придется всё же проходить по разряду Потапенко и Боборыкина. Даже не гр. Дм.Ив. Хвостова, который парой строчек — но попал.
Справедливость заставляет отметить, что такая незадача, похоже, не связана ни с талантом, ни с эстетическим, а равно и политическим направлением литератора. У писателей совершенно других направлений незадача та же самая. Очевидно, у народа, у языкотворца что-то разладилось с восприятием своих звонких забулдыг-подмастерий, к какому бы из подмножеств эти подмастерья ни принадлежали. Обогащение языка словами и образами ныне идет через другие сферы — например, через кино, а поэтам остается лишь уныло наблюдать, как постепенно опадают все их рифмы, а величие степенно отступает непонятно куда.
Максим Соколов
Известия