Называются даже вредоносные классики пофамильно: Островский, Тургенев, Некрасов, Салтыков-Щедрин. Кстати, короткий список почему-то. Любого классика копни - …
Классиков берут на карандаш, а современники – от известных писателей и до чиновников из Министерства культуры - комментируют. В тех же «Известиях». И не только. Иные гневно комментируют, иные же – восторженно.
Потом ОПРФ все опровергает, Пожигайло заявляет, что высказывал исключительно свое личное мнение, а корреспондент газеты, сочинявший статью, скорее всего, был пьян. Минкульт намекает, что не его дело – учебники составлять, на это Министерство образования имеется.
Мне вот кажется, что самое интересное в истории то, что писатели и чиновники комментировали инициативу со спокойной смелостью. Никто не усомнился в реальности происходящего. Совершенно понятно, почему, - событие полностью укладывается в логику происходящего в стране. Вполне соответствует тому, чего мы ждем от будущего сегодня. А значит, становится неизбежным. Тот же Пожигайло в опровержении своем сообщает, что защищать детей от развращающего влияния литературы, безусловно, надо, но сначала хорошо бы создать площадку для обсуждения, сформировать ассоциацию из преподавателей и литературоведов (надо полагать, литературоведы пока еще все-таки будут в штатском), а уж потом…
Я закончил школу еще в Советском Союзе. Точнее даже, Союз и школа в моем случае закончились практически одновременно. Учителя литературы у нас менялись часто – в основном, конечно, потому, что были девушками и рано или поздно уходили в декрет, - и я повидал их много. Помню всех. Некоторые любили литературу. Им было тесно внутри учебников. Неинтересно рассказывать про луч света в темном царстве и лишнего человека. Они пытались объяснить, зачем нужно любить книги. Как это вообще возможно – любить книги. Непростой, кстати, вопрос. Некоторые относились к профессии равнодушно. Эти как раз тарабанили про луч и лишнего. А одна немолодая женщина, с несложившейся личной жизнью, литературу откровенно ненавидела. Впрочем, она и учеников ненавидела. И прочих учителей. И себя.
Но никому из них и в голову не могло прийти, что в привычке к чтению, в стремлении выйти за пределы школьной программы, проглотить побольше толстых и худых томов наличествует скрытая угроза. Что чтение русской классики способно принести вред. Это было за гранью понимания тогда. Это было невозможной какой-то мыслью.
Советский Союз – неприятное, репрессивное, идеологизированное насквозь государство, - не боялся русской литературы. Советский Союз плохо относился к современникам, но классиков ценил. Да, он пытался втоптать их в собственные пропагандистские схемы, но не боялся.
Современная Россия, похоже, постепенно дозревает до того, чтобы начать их бояться. Это понятно – старик Державин не только заметил Пушкина, он еще и сочинял временами довольно легкомысленные стихи, способные развратить юношей. Пушкин по нынешним временам и вовсе крамольник. Хрестоматийная «Гроза», помянутая в статье из «Известий» вполне может сойти за пропаганду суицида среди подростков.
Под разговоры о необходимости созидать духовные скрепы, возрождать духовные основы и вообще всячески насаждать духовность (спасители великой русской культуры великую русскую литературу не очень любят, оттого и словарь их беден), разворачивается постепенно на государственном уровне движение по стерилизации культуры. Скоро культура ужмется до матрешки и балалайки. К этим деревянным предметам трудно придраться.
А напоследок – обширная цитата из Пожигайло. Из того самого текста на сайте Общественной палаты, где он опровергает гнусные инсинуации «Известий»: «Наша система гуманитарного образования превратилась в Макдональдс, в образование на потребу. На мой взгляд, то, что сейчас происходит в обществе, происходит именно из-за наших проблем в образовании. У меня была идея о так называемом «возвращении философского парохода». Как вы знаете, крупные мыслители, такие как Ильин, Соловьев, Анненский и другие, в 1921 году были высланы из страны, их наследие практически не использовалось при построении советской системы преподавания. После распада Советского союза произошел отказ и от советской системы преподавания литературы, т.е. сегодня мы «как птенцы без матери». Отсутствие базовой традиционной философской и историософской мысли лишило литературу мощной поддержки, ее нужно вернуть!».
Тут даже не знаю, что смешней: то ли, что охранник памятников философский пароход, который собирается возвращать, отправил в плавание на год раньше, чем это случилось на самом деле. Или то, что Пожигайло переплюнул большевиков, погрузив на него Соловьева с Анненским. Ленин был человек не без фантазии, но покойников из страны все-таки не высылал.
Иван Давыдов
Фото: Валерий Мельников/ Коммерсантъ