Алексей Симонов: «Отец старался откликаться на просьбу молодых о помощи»

Кинорежиссер, писатель, переводчик Алексей Симонов об авторском кино, своем отце Константине Симонове и фильме «Случай с Полыниным», созданном 50 лет назад.
Константин Михайлович Симонов
— Алексей Кириллович, фильм «Случай с Полыниным», снятый Алексеем Сахаровым в 1970 году по одноименной повести Константина Симонова, как выяснилось до интервью, не входит в число ваших любимых. Вы даже его и не пересматриваете?

— После разговора с вами я его пересмотрел — оказалось, что недооценил. Вполне достойная картина. По крайней мере, лучше самой повести. В свое время в юбилейном выпуске журнала «Дилетант» Дмитрий Быков сказал, что «Случай с Полыниным» — одно из лучших произведений Симонова. Из чего я заключил, что он не повесть читал, а смотрел фильм.

— Значит, теперь вас устраивает и его режиссерское решение, и общая интонация, и игра актеров?

— Устраивает все. Особенно игра актеров. В первую очередь — Нонны Мордюковой, во вторую — Олега Ефремова. Очень хорошая работа у Анастасии Вертинской. Словом, «Случай с Полыниным» вполне может соседствовать с «Живыми и мертвыми» Александра Столпера. Тем более что в этих фильмах есть «общие» артисты.

— Почему вдруг Симонов решил отдать свежую повесть новому режиссеру, а, скажем, не тому же Столперу, с которым он сделал и свой дебютный фильм «Парень из нашего города», и «Жди меня», и «Дни и ночи»? Тот же Столпер, став одновременно и автором сценариев, экранизировал не только первую упомянутую вами часть грандиозной симоновской эпопеи-трилогии, но и позже вторую — «Возмездие». И он же — пьесу «Четвертый»…

— Ровно в промежутке между «Живыми и мертвыми» и «Четвертым» произошла крупная ссора между Симоновым и Столпером из-за экранизации романа «Солдатами не рождаются», который в итоге вышел на экран под названием «Возмездие». Четыре раза в фильм цензурой вносились уродующие поправки. Столпера — «подломили». Симонов сопротивлялся. Это было четкое расхождение в позиции обоих. И в 1966 году после последнего варианта, в котором исключалась вся линия романа, связанная с письмом Серпилина Сталину, с историей командарма Гринько и со встречами Серпилина с Иваном Алексеевичем, Симонов категорически отказался от дальнейшего участия в фильме. Потребовал снять свое имя и название романа — заменив его на другое по усмотрению «Мосфильма», но только указать, что в фильме использованы мотивы его романа «Солдатами не рождаются». Правда, потом их товарищеские отношения восстановились, о чем свидетельствует снятый Столпером по его же сценарию «Четвертый».

Есть и другая причина сотрудничества Симонова с Сахаровым. Отец старался откликаться на просьбу молодых о помощи, помогал тем, кто по каким-то причинам оказался в затруднительном положении. Так, когда в 1971 году запретили «Проверку на дорогах», он предложил Алексею Герману делать картину о гражданской войне в Испании, о Мате Залке, что, по его мнению, дало бы возможность снять с полки и «Проверку…». В итоге они договорились ставить «Двадцать дней без войны». А незадолго до смерти сказал ему: «Знаете что, давайте я вам прошибу. Чего вы хотите, “Лапшина”? Давайте “Лапшина”. Я поправлюсь — будем снимать».

С тем же пониманием отец отнесся и к Сахарову, который после драмы «Чистые пруды» был у Госкино на дурном счету. И согласился работать с этим режиссером над сценарием по повести «Случай с Полыниным». Для него это был естественный вид помощи.

— В заполярный Мурманск, где, как и в Москве, происходит действие «Случая…», Симонов был командирован как спецкор «Красной звезды» в конце сентября 1941 года. Приезжал ли он туда же на съемочную площадку? Правда, значительная часть картины была снята у Сахарова в Подмосковье и павильонах «Мосфильма», а в этом городе в октябре 1970-го — лишь эпизоды на натуре, поскольку географические реалии Кольского полуострова сообщали фильму настроение, достоверность…

— Думаю, что не приезжал — иначе сохранились бы фотоследы, присутствие Симонова было бы зафиксировано. Тем более что у киногрупп на «Мосфильме» был специальный фотограф, который выезжал на съёмки каждого фильма.

— А вы — чтобы посмотреть отснятый материал? Вам было тогда тридцать и вы оканчивали Высшие курсы сценаристов и режиссеров…

— Кто я такой, чтобы смотреть отснятый материал?.. Отец пять лет, пока я не снял в 1974-м на «Ленфильме» «Обыкновенную Арктику» (по словам Алексея Симонова, «год выпуска фильма — 1975-й, а показан по ТВ через 13 лет!» — Прим. авт.) по рассказам Бориса Горбатова, не мог примириться с тем, что я ушел от литературных занятий, переводов и редактуры в кинорежиссуру.

— Суть своей работы Алексей Сахаров определял на страницах «Полярной правды» так: «Это тот случай в режиссерской практике, когда мысли автора и мои, то главное, о чем говорит повесть, совпали. Фильм рассказывает о любви, которая нам кажется не только радостью, но и величайшим испытанием человеческого характера <…> Мы настаиваем на вечном, высоком значении любви». И все-таки случались ли принципиальные разногласия между Симоновым и Сахаровым?

— Насколько я понимаю, никаких принципиальных разногласий между ними не было. Картина отцу нравилась.

— В архивах Мурманской области сохранилось такая запись: «А самым привередливым артистом был… снег. Для съемок он был необходим, но в ту осень, как нарочно, не спешил выпадать <…> Его ждали, звали, ругали, умоляли, словно капризную кинозвезду. Но все равно — на сцену с госпиталем пришлось срочно искать снегозаменители. В итоге, для воспроизведения в кадре зимнего покрова использовали длинное белое полотно, мел и даже нафталин. Но лучше всего подошла пена из пожарного шланга. Когда ее, в качестве эксперимента, пустили в дело, она сразу же заволокла все вокруг, расплылась белой, пышной массой. Так что снег на экране получился даже лучше настоящего, природного…» Что вам вспоминается из оставшегося за кадром?

— Никаких историй со съемочной площадки у меня нет. С Лешей Сахаровым я познакомился уже позже. Дело в том, что работа над этой картиной шла мимо меня. В отличие, скажем, от «Двадцати дней без войны», поскольку практически параллельно с Германом я снимал на «Ленфильме» свой фильм.

— Почему из лирики военных лет Симонов остановился на стихотворении «Фляга», которое для фильма переложил на музыку Юрий Левитин?

— С моей точки зрения, вроде бы должен быть какой-то конфликт: на экране — 1941 год, «Фляга» — 1943-го. Историческая достоверность происходящего вызывает сомнения. Но, очевидно, этим пренебрегли…

С похожей ситуацией я столкнулся, когда в свой фильм «Военные сороковые», в котором в исполнении известных артистов звучали песни Великой Отечественной, не мог не включить ту, что написана Львом Ошаниным и Анатолием Новиковым уже после ее окончания, в августе 1945-го, — «Эх, дороги». Она рождена войной…

Так и стихотворение «Фляга», став песней, очень органично вошло в плоть этого фильма. Он ведь о военных летчиках, а для них война — короткий прочерк между жизнью и смертью.

Кроме того, и повесть, по которой поставлен фильм, и стихотворение принадлежат одному человеку, который прослужил всю войну, начиная с 24 июня 1941 года — эта дата стоит на его командировочном удостоверении в гродненскую армейскую газету, до которой он так и не доехал. И побывал — уже в качестве военного корреспондента «Красной звезды» — на всех фронтах.

— «Мое поколение самых молодых солдат и офицеров сорок первого года по особому относилось к Симонову <…> Нам казалось, — это было и в самом деле так, — что он лучше других знает, что приходится солдату и офицеру хлебать “на передке”, в окопной грязи, в крови, рядом со смертью» — так отзывался о своем давнем друге литературный критик Лазарь Лазарев. Если я правильно поняла, для вас фронтовые дневники «Разные дни войны», впервые изданные в 1977 году, лучшее из написанного им. А какие фильмы по его произведениям — почти все они тоже посвящены войне — не утратили, на ваш взгляд, своего художественного значения и спустя десятилетия?

— По произведениям Симонова существует две категории фильмов. К первой относятся те, что сняты непосредственно по его сюжетам. Как, к примеру, фильмы Столпера.

Ко второй — авторские, от режиссера. Как те же «Двадцать дней без войны» Германа, который никогда не снимал то, что написано в сценарии, а снимал то, что должен был видеть автор, чтобы написать сценарий. То есть сценарий — канва и отнюдь не догма. Это принципиально другое кино, совершенно другая эстетика.

Отсюда постоянные конфликты Симонова с Германом, когда фильм стал складываться. В его очертаниях отец не видел своей книги. Хотя отмечал и талантливо снятые отдельные куски, и хороший подбор артистов. Принимал с трудом, но защищал, как лев, — только благодаря его вмешательству не сняли с роли Юрия Никулина. «Какой у вас Жданов, это ваше дело, — цитировал речь отца в Госкино Герман. — Вас на то поставили, чтобы смотреть, какой у вас Жданов. Но какой у меня Лопатин, от меня отвяжитесь, будьте добры, потому что я его выдумал вот из этой старенькой головки. Всего выдумал и написал — такого персонажа нет — Никулин этому соответствует. И отстаньте от них, дайте им снимать».

Почти год Симонов не мог признать, что картина ему нравится. Ругался чуть ли не матом… Но он же озвучивал в ней текст от автора. И он же добился, чтобы Герману дали акт о приемке, перестали его травить…

Какие фильмы не утратили своего значения? Безусловно, «Двадцать дней без войны». Хорошая картина «Живые и мертвые». Но там много всяких действительно вежливых для власти штучек. Не случайно она проскочила перед захлопнутым окном, — потому что там затронута и решена отнюдь не двусмысленно тема Сталина.

— Эти же фильмы на особом счету и лично у вас?

— Да. Любимый — «Двадцать дней без войны».

— Сегодня нередко фильмам, созданным в советское время, навешивают, и скопом, ярлык «пропагандистские». Грань здесь, конечно, зыбкая, но она есть?

— Все советское искусство, включая кино, так или иначе носило печать пропаганды. Был соответствующий орган, который жестко контролировал искусство, — Отдел пропаганды и агитации ЦК КПСС.

Чем менее пропагандистскими были картины, тем меньше у них оставалось шансов не подвергнуться вмешательству цензуры. Какие серьезные проблемы возникали, когда такие картины проходили чистилище художественного совета!..

Не избежала подобных поправок даже моя «Обыкновенная Арктика», в которой потребовали «убрать движение пальцев руки» врача-гинеколога (Ролан Быков), «показывающему» доктору на другой полярной станции алгоритм действий при приеме аномальных родов…

Упомянутая вами грань, разумеется, всегда есть. Допустим, фильм «Броненосец “Потемкин”» Эйзенштейна был чистой воды пропагандой. Кроме слов «Одесса» и «броненосец “Потемкин”», в нем ничего нет от реального. Но это гениальная картина, шедевр мирового кинематографа. Просто надо отдавать отчет в том, что были художники, для которых советская коммунистическая пропаганда составляла смысл жизни, и те, кто относились к этой идеологии критически. И не надо этого бояться и этого отрицать. Посмотрите, как отличаются у Михаила Ромма от всего остального «9 дней одного года» и «Обыкновенный фашизм». Или вспомните запрещенную к прокату сразу после окончания съемок драму «Строгий юноша» Абрама Роома, в котором свою первую роль сыграла Валентина Серова.

— Последние годы жизни Симонова были связаны с кино, в основном документальным: «Чужого горя не бывает…», «Шел солдат…», «Солдатские мемуары», «Михаил Булгаков». И начинал он свою карьеру, кажется, тоже с кино. Якобы в биографической справке в сборнике начинающих литераторов «Смотр сил», в котором были напечатаны фрагменты из его поэмы «Беломорцы», значилось «рабочий, токарь кинофабрики». Это правда?

— Скорее всего, в 1934 году, когда учился сначала на вечернем отделении в Литературном институте, он работал на «Межрабпомфильме» — в будущем это Киностудия им. Горького. Кто-то из старых киношников рассказывал мне: «Представляешь, внизу мы снимали кино, а наверху твой папаша точил на токарном станке какие-то детали для декораций!..»

— В 2005 году, к 90-летию со дня рождения Константина Симонова, вы представили свой документальный фильм «Ка. Эм.» — этими инициалами, по вашим словам, поэта «называли близкие. Заочно и в лицо». Как собираетесь отметить его предстоящий в ноябре юбилей?

— Боюсь, что ничего нового не придумаю. Написал еще одну книгу — «Не». Книгу не сделанного, не дописанного и не поставленного. Она вышла в издательстве «ОГИ» в прошлом году. В одном из ее разделов — мои воспоминания об отце…


Алексей Симонов

Автор
Беседу вела Елена Константинова Фото Виктора Кагана
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе