Анна Меликян. Фото: Марс Медиа Энтертейнмент
С 4 декабря на российские экраны выходит «Звезда» Анны Меликян — смешная и умная история о том, как встретились два одиночества. Маша (Тинатин Далакишвили) грезит о карьере актрисы, а пока плавает в бассейне ночного клуба с русалочьим хвостом и откладывает деньги на пластические операции. Светская львица Рита (Северия Янушаускайте) ссорится с высокопоставленным мужем и отправляется в этот клуб пить. Два мира — витальной нищеты и пресыщенного бомонда — столкнулись, да так, что посыпались искры. С режиссером Анной Меликян встретился корреспондент «Известий».
— Ваш предыдущий фильм «Русалка», за который вы удостоились и приза на фестивале «Сандэнс», и упоминания в списке 10 самых перспективных режиссеров современности по версии журнала Variety, появился в 2008 году. Почему новой картины пришлось ждать так долго?
— У меня есть несколько заготовленных вариантов ответа, чтобы оправдаться за этот перерыв. Но оправдываться не за что. Всё произошло правильно. За это время было накоплено множество эмоций, мыслей, ощущений. Не размениваясь по мелочам, удалось сделать что-то действительно важное.
— То есть «Звезда» во многом личный фильм?
— У меня все фильмы личные. Я же не профессиональный сценарист и не знаю, как придумывать истории. Всё мною сделанное — это про меня и про мое окружение. Мне нравится подворовывать у жизни — сидеть где-то, подслушивать и за всеми записывать.
Это величайшее везение — найти своего автора. С кем бы ты был на одной волне. Я очень завидую братьям Коэн. Ведь их двое! Есть с кем всё обсудить и посоветоваться. Мужа найти легче, чем найти соавтора (смеется). Я все эти годы искала материал, много читала, но... Не бездарно, нет, были и талантливые тексты, но материал должен цеплять или не стоит за него браться вообще. Я со «Звездой» работала в общей сложности года четыре — если бы не личная история, я столько бы не выдержала.
Фото: Марс Медиа Энтертейнмент
— А какой пласт в «Звезде» для вас важнее? Фильм можно прочитать, например, как едкую сатиру на быт и нравы обеспеченной Москвы.
— На премьере «Звезды» на «Кинотавре» некоторые приняли всё на свой счет. Слишком правдоподобно получилось, наверное (смеется). Многим показалось, что это такой стеб. Обложки для журналов, благотворительные фонды... У меня есть этот круг общения, но никакого негатива по отношению к женам Рублевки нет. Ирония — да. Немного жалости, наверное. Всё это скорее забавно и очень кинематографично.
— В «Звезде» есть явный шарж на киношную тусовку. Взять, например, эпизод премьеры вымышленного фильма с Гошей Куценко с реальными медийными звездами на премьере.
— Гоша прекрасный. Я ему сказала: «Нужно сделать что-то похожее на боевик». Он взял и пришел на съемки в кожаной куртке из «Антикиллера» (смеется). Мне нужно было столкнуть неизвестные лица с миром знаменитостей, поэтому я пригласила своих друзей, и они за просто так, на морозе, постояли на этой красной дорожке.
Северия Янушаускайте
Фото: Марс Медиа Энтертейнмент
— В «Звезде» Москва разительно отличается от того, какой мы ее привыкли видеть на экране — в тех же комедиях от студии Enjoy Movies.
— Я буквально на днях звонила нашему художнику-постановщику Ульяне Рябовой (которая пока еще фильм не видела), чтобы сказать: как же всё хорошо сработало. Несмотря на то что многое пришлось вырезать и почти все городские красоты в окончательный монтаж не вошли. Мне друзья, коренные москвичи, сказали, что никогда не видели в кино такой реалистичной Москвы.
Мы долго обдумывали фильм. На этом этапе одна незначительная деталь может определить всё. И вот на одной такой встрече Ульяна рассказала, как ей пришлось добираться через центр. Всё взъерошено, перекопано, полное ощущение, что едешь в аду. И мы решили нынешний исторический момент зафиксировать. Если смотреть внимательно, можно заметить титаническую работу Ульяны — в каждом кадре присутствует стройка. Если мы не могли ее найти в реальности, приносили стройку с собой — выкладывали оранжевые тюки или строительную решетку. Нам было очень важно, чтобы герои жили именно в такой Москве — негостеприимной, гнетущей.
— Подобные кадры создают ощущение какой-то тщеты московской жизни.
— Помните кадр, где обе героини стоят перед зеркалом? И у Маши искусственная грудь, и у Риты, оказывается, тоже. Точка пересечения двух траекторий. Одна девушка стремится туда, откуда вторая уже ушла, потому что там счастья нет. За красивой обложкой одна сплошная фальшь. И посмотрите на девушек сегодня — как все мечтают туда попасть. Ничего хорошего их там не ждет, вот что мы хотели показать.
Тинатин Далакишвили
Фото: Марс Медиа Энтертейнмент
— В Русалке» вы открыли для российского кино актрису Машу Шалаеву. В этот раз — даже двух актрис. Это какое-то особое чутье?
— Не могу сформулировать — всё происходит почти случайно. У меня было подробное описание роли Маши. Что-то вроде Барбры Стрейзанд — некрасивая, но обаятельная. Взрослая. А потом я сходила на премьеру «Любовь с акцентом» Резо Гигинеишвили. Вроде бы комедия, но каждый раз, когда видела на экране Тинатин, мне хотелось плакать. И так она действовала только на меня. Когда я просила друзей посмотреть фильм, они ничего странного не замечали: ну бегает скелет на экране, обычная девушка. А у меня она не шла из головы. Пришлось покупать билет и ехать в Тбилиси (смеется).
С Северией тоже было как по наитию. Мы ее вызвали из Литвы. Она прочитала текст на пару с Юозасом Будрайтисом. И в тот же день мы ее утвердили. Сразу. Не знаю, что она о нас подумала — ведь так не бывает. Уже позже она узнала, что до этого мы искали актрису на ее роль полтора года.
— Это, видимо, устойчивый интерес — еще на первых короткометражках видно, что вас интересуют чудаковатые характеры.
— Всему виной Сергей Соловьев. Он обожает фриков, и нам, видимо, эту любовь привил. Нас, студентов его курса, так и называли: «мастерская фриков». Еще следует сказать, что у меня любимый режиссер — Федерико Феллини. От него этот интерес к странным лицам. Сейчас я стала спокойнее. Нельзя сказать, что мои герои стали обычными, но это уже не фрики, как раньше.
— Но и явно не от мира сего.
— Мне они не кажутся странными. У них есть мечта, и они к ней идут. У них гигантский заряд жизнелюбия. В этом нет ничего специфического. Вокруг много удивительных женщин, почему-то именно женщин. Недавно я снимала короткий метр для благотворительного аукциона, собрались девочки из ВГИКа, работали совершенно бесплатно на полном энтузиазме. Вот откуда они берутся такие — жизнерадостные, энергичные, добрые, умопомрачительно красивые? Вроде и время сейчас такое испорченное (смеется).
Кадр со съемочной площадки
Фото: Марс Медиа Энтертейнмент
— «Звезда», как и «Русалка», — фильм с трагическим финалом. Вы считаете, что чудакам здесь не место?
— Ни в коем случае. Чудакам сложно, так как они по-своему избранные. Это вечный вопрос, почему лучшие уходят так рано. Когда мы учились во ВГИКе, в Кармадонском ущелье, где снимал свой фильм Сергей Бодров, сошел ледник. Там, в его группе, без преувеличений, собрались самые лучшие. Почему такое происходит? Нет ответа. И честно говоря, я просто не знаю, как показать счастливый финал. Нужно же верить и знать, что такое счастье. Трагически закончить всегда легче.
Могу пообещать, что в новом фильме постараюсь обойтись без страданий. После «Звезды» мне захотелось сделать что-то быстрое, легкое, не вымученное. Весь материал мы уже отсняли этим летом, за 25 дней. Сейчас идет монтаж, в прокат картина выйдет, надеюсь, уже в апреле. Называться будет «Про любовь». Пять коротких историй. В ролях только звезды кино. В каждой счастливая концовка. Лето, очень красивая Москва. Словом, во всем полная противоположность «Звезде» (смеется).
Николай Корнацкий
Известия