Андрей Плахов о культурной политике. Мировая кинопресса продолжает обсуждать вопросы фестивальной жизни, которые актуализировались в связи с Берлинским фестивалем и «Оскаром».
Фото: Григорий Собченко / Коммерсантъ
Фестивальные страсти, обусловленные своими причинами, кипят и в нашей стране.
Достоянием истории стал Берлинале эпохи Дитера Косслика, возглавлявшего фестиваль с 2001 года, а ныне покинувшего эту должность. Провожая его, вспоминали выходы на красную дорожку харизматичного директора-шоумена в фирменном черном пальто и малиновом шарфе, так же как и шутки о его «изобретательном английском». Помню Косслика, когда он вообще не владел английским, да и к кино имел косвенное отношение, однако быстро набрал опыт и силу, раскрылся как гений коммуникабельности и политкорректности, которого боготворят Уэс Андерсон и Мерил Стрип. Даже Фидель Кастро чуть не поддался его уговорам посетить Берлинале, но эту идею заблокировал МИД ФРГ из-за очередного обострения международной обстановки.
Косслик превратил Берлинский фестиваль в самый посещаемый: на его просмотры приходит 340 тыс. зрителей, причем для каждой категории есть, по сути, отдельный фестиваль. Помимо главного конкурса, он для всех, это «Панорама» — для публики арт-мейнстрима, «Форум» — для любителей экспериментального кино, программа «Поколение» — для подростков и молодежи. Не забыты и этнические и сексуальные меньшинства, Берлинале — передовик и по части соблюдения гендерного паритета. А берлинский кинорынок — второй по объему продаж в мире.
Единственный минус Дитера Косслика — он не одержим синефильской любовью к кинематографу и не всегда улавливает новые эстетические тренды. В свое время он не взял в программу фильм «Олдбой» из-за чрезмерно жестоких сцен, после чего картину корейца Пак Чхан Ука тут же подхватил и наградил Каннский фестиваль — и это не единственный прецедент такого рода. К концу своего директорства Косслик, по его собственному признанию, закалился, и экстремальное насилие в фильме Фатиха Акина «Золотая перчатка» его не смутило; правда, картина была встречена решительно негативно.
Акин, победитель Берлинского фестиваля 2004 года,— один из немецких кинематографистов, кто подписал полтора года назад открытое письмо с призывом провести «капитальный ремонт» Берлинале. Самое обидное для директора, что среди подписантов были многие режиссеры, которых он поддерживал. Именно они заявили, что фестивалю нужен «образцовый куратор, у которого есть страсть к кино». И это явно не Косслик.
Новым директором Берлинале назначен Карло Шатриан, ранее возглавлявший фестиваль в Локарно. Он гораздо больше отвечает «синефильским» критериям, но наверняка столкнется с другими вызовами. Бывший кинокритик из Пьемонта ориентирован на более нишевое, если не маргинальное, кино. Он не знает ни немецкого языка, ни берлинской публики с ее повышенной политактивностью, своими привычками и ритуалами. Я встретил Карло Шатриана в пустующем между сеансами дворце Берлинале, где будущий директор проводил разведку на местности. Среди вопросов, которые ему предстоит решить,— перенос фестиваля на конец февраля или даже на март и усиление программы за счет продукции стриминговых платформ Netflix и Amazon.
Берлинале всегда так или иначе координировался с «Оскаром», а он в 2020-м намерен передвинуть дату призовой церемонии на начало февраля. Кроме того, Американской киноакадемии тоже придется преодолеть свой консерватизм и сопротивление старой гвардии Голливуда перед наступлением эры онлайн-проката. В этом году продвигаемый сервисом Netflix фильм Альфонсо Куарона «Рома» не получил главной награды, но, как заявляет телеканал NBC News, борьба Кремниевой долины с Голливудом за доминирование в киноиндустрии только начинается.
Фестивальные проекты на российской территории сталкиваются с куда более приземленными проблемами. Разумеется, им и не снятся бюджеты берлинского масштаба (€26 млн, из них 8 млн от государства, остальные — от спонсоров и продажи билетов). Но и те сравнительно скромные средства, что выделяет Минкульт, становятся яблоком раздора: ведь фестивалей в России более 200 и каждый хочет получить господдержку.
Помимо финансовой подпитки тот же Минкульт, согласно новому закону, теперь регламентирует само существование фестивалей.
Только официально получив этот сакральный статус, можно показывать фильмы без прокатных удостоверений — иначе проводить международный фестиваль невозможно, ведь большинство демонстрируемых в его рамках картин вообще не выходит в прокат.
Как обычно бывает с нашими законодательными инициативами, все началось с публичного вброса абсурдно жесткого закона, свидетельствующего о полном непрофессионализме его творцов. Согласно ему, для любого публичного кинопоказа, включая фестивальные, требовалось прокатное удостоверение. Потом в законе возникли послабления и лазейки. Потребовались протесты кинобизнеса и кинообщественности вплоть до письма президенту страны — и вот оно, счастье: закон смягчен и хоть как-то соотнесен с грешными реалиями.
Только что на его основе опубликован список 65 «легализованных фестивалей» на 2019 год. В нем — невероятно, но факт — есть крамольный «Артдокфест» и посвященный проблематике секс-меньшинств «Бок о бок», зато нет «Меридианов Тихого», «Послания к человеку» и еще нескольких фестивалей с безупречной репутацией. Из-за этого, естественно, тут же возникли волнения и пересуды. Вскоре, правда, выяснилось, что список будет дополнен в начале мая — некоторые просто не успели вовремя подать или правильно оформить заявочные документы. Поводов для волнений будто бы нет. Но, похоже, таков принцип нашей культурной политики: сначала запугать, а потом явить милость свыше.