Трудно быть Вием

Осуществятся ли амбициозные планы создателей «Вия 3D» завоевать не только Россию и Украину, но и мировой рынок?

В российский прокат вышел «Вий 3D», чья длительная рекламная кампания и съемочный период могут поспорить с величественным долгостроем Алексея Германа «Трудно быть богом». Конечно, сравнивать две эти картины невозможно и не нужно ни по каким иным параметрам, кроме сроков производства. Однако можно сказать, что их выпуск на экран закрывает очередную главу в истории нашего кино, которая будет рассказывать об эпохе больших обольщений и больших разочарований.

Вий как пиар

«Вий 3D» можно назвать удачей, в которую никто не верил. Проект начинался как чистая авантюра, когда в 2005 году двое ничем не связанных с киносредой варягов — продюсер Алексей Петрухин и режиссер Олег Степченко — решили застолбить за собой гоголевский сюжет. Это было время, когда наше развлекательное кино после кассовых успехов «Ночного дозора» начало поднимать голову, мечтать о бокс-офисе и даже рваться в бой с голливудскими блокбастерами. Страна по такой же непонятной причине, по какой киты иногда выбрасываются на берег, полюбила отечественное кино, стала его смотреть и просить еще. Горделивые слова «мейнстрим» и «рынок» произносились так, будто у нас тут вполне себе Голливуд и индустрия. Найти инвестора для фильма не было проблемой. И инвесторы эти иногда были довольно экзотичные.


Петрухин сам в прошлом спортсмен, окончил университет МВД, эксперт-криминалист с кандидатской степенью по юриспруденции. Степченко по образованию театральный художник, много работавший в шоу-бизнесе. Что за страсть привела их в кино, непонятно. Но к тому моменту они уже сделали два недешевых и с треском провалившихся в прокате фильма при содействии РОСПО — Региональной организации сотрудников правоохранительных органов. На них, понятное дело, смотрели косо: в кино без году неделя, а дорогущими рекламными кампаниями не по чину пускают пыль в глаза. Ведь растяжками комедии «Сматывай удочки» и боевика «Мужской сезон. Бархатная революция» была завешана вся Москва.

Однако творческий дуэт был совершенно несгибаемым — их не смущали ни язвительные вопросы журналистов, ни холодность кинематографистов. Они не стеснялись надувать щеки. И замахнулись если не на Вильяма нашего Шекспира, то на фигуру ему вполне равновеликую — Николая Васильевича Гоголя. Причем рассказывают какую-то небывальщину про якобы найденный первый вариант повести, хотя все варианты и черновики давно напечатаны в академическом издании. Впрочем, как пиар-ход это работает. Олег Степченко вспоминает: «Многие хотели снимать «Вия», и я понял, что сейчас наснимают нечто непотребное. Поэтому мы быстро, за пару ночей, сняли минутный рекламный ролик, сделали компьютерную графику и быстро запустили его в кинотеатрах. И при этом сказали, что картина выйдет через год».


Как известно, картина не вышла ни через год, ни через пять лет. Да и не могла она выйти. У «Вия» за эти годы не раз менялись концепция, сценарий, бюджет, инвесторы. Несколько лет назад авторы вдохновенно клялись (видимо, под влиянием того, что Голливуд помешался на трилогиях), что сделают три фильма. Придумали главного героя-англичанина, прообразом для которого послужил французский инженер и картограф ХVII века Гийом Левассер де Боплан, автор книги «Описание Украины», реально проживший на Украине очень много лет. Потом дали ему жену с ребенком и отца. В общем, захламили историю ненужными персонажами. А параллельно вели переговоры с актерами первой величины вроде Брэда Питта, Брюса Уиллиса, Венсана Касселя, Киану Ривза, Шона Пенна. Так и хочется добавить — Депардье. Он бы точно согласился! Но в фильме снялся хороший актер британской школы Джейсон Флеминг — и это можно считать большой удачей. Он достаточно узнаваем, абсолютно естествен и сумел озвучить сам свою роль на виртуозной смеси русского и английского.

Картина делалась в копродукции России, Германии, Великобритании, Чехии и Украины. Германия отвечала за 3D-формат. Великобритания — за постпродакшн. Россия — за идею. Украина, по-видимому, за Гоголя. Но снимался фильм целиком на пражской студии «Баррандов». Там как раз оставались декорации от «Ван Хельсинга» — уж очень похоже. Ну не пропадать же добру. В наши дни развлекательный киноаттракцион, если бюджет не исчисляется сотнями миллионов долларов, делается по принципу «я его слепила из того, что было». Если нужно построить декорацию мрачной деревушки с церковью в лесу, зачем изобретать велосипед? Что же касается стоимости декораций к «Вию», то конкретную сумму, конечно, никто не называет. Фильм снимался поэтапно начиная с 2006 года. Однако, по информации «Итогов», возведение деревни обошлось как минимум в двести тысяч евро. Около ста тысяч стоила карета Джонатана Грина — полная модель и ее дублер. За все годы съемок на студии «Баррандов» было сшито более 160 костюмов, только для Джейсона Флеминга шесть. Ну и (куда же в «Вие» без этого!) 25 гробов, которые ломались во время трюков, ушло на жуткие полеты Панночки.

Вий как сказка

Гоголь весь будто создан для кино. Его яркие описания, великолепно обрисованные персонажи, сочный юмор, пластичность и очевидная аттракционность прозы так и просятся на экран. «Вия» впервые экранизировали уже в 1909 году. Эта картина считается первым в истории русского кино хоррором. Потом за «Вия» взялся великий режиссер и аниматор Владислав Старевич. Наверняка они с Ханжонковым сделали зрительский хит, но, увы, большинство немых лент, снятых в Крыму между двумя революциями, были утрачены.


А первым и последним советским фильмом ужасов стал «Вий» нашего детства, снятый в 67-м году и превративший вчерашнюю спортсменку-комсомолку из «Кавказской пленницы» в мертвую Панночку, летающую в гробу над седым от ужаса Пашкой Колокольниковым из шукшинского шлягера «Живет такой парень». Вообще надо было иметь глаз-алмаз, чтобы именно жизнерадостных Наталью Варлей и Леонида Куравлева точно вставить в жуткий гоголевский морок. Говорят, что выбор актеров сделал патриарх советской киносказки Александр Птушко, который был художественным руководителем постановки и, в сущности, спас картину, которую заваливали два дебютанта, сделав за них все трюковые сцены.

Бурсака Хому Брута мог еще сыграть Вячеслав Невинный, но на пробах утвердили Куравлева. На роль Панночки пробовались Ада Роговцева, Жанна Болотова, но утверждена была Александра Завьялова, обладательница настоящих ведьмовских глаз. Однако у нее был флер неблагонадежности из-за мимолетного романа с американским бизнесменом и еще каких-то историй. То ли ей казалось, то ли на самом деле ее пас КГБ. Она снялась в половине своих сцен и странно заболела. Возникли навязчивые мысли о связи болезни с ролью, а тут сам всевластный глава «Мосфильма» Иван Пырьев позвонил и потребовал снять актрису с роли. Срочной заменой и стала всенародная любимица Наталья Варлей.

Спецэффектов еще не было, так что работали с гримом, придумками и старой доброй механикой: веки Вию поднимали дедовским способом, потянув за веревочки, упырей сыграли загримированные карлики, а мелкую нечисть — обычные кошки в шапочках с рожками. 50 ворон, пойманных в районе «Мосфильма», тоже поучаствовали в массовке. Отчаянную красавицу Варлей привязывали, чтобы она не вывалилась из кружащего на тросах гроба. А чтобы Панночка тряслась от ярости и злости, использовали какой-то вибратор — история умалчивает, был ли он из заграничного секс-шопа или его смастерили студийные умельцы. Причем актриса все же выпала из летевшего по кругу гроба, и только опыт циркового училища, умение группироваться и вовремя подставивший руки Куравлев спасли ее от серьезной травмы. По Москве даже прокатился слух, что кавказская пленница погибла на съемках «Вия».

Желтая пресса любит раздувать легенду о том, что после этой роли на Варлей обрушились страшные несчастья и что именно из-за череды «мистических событий» она обратилась к вере. Но сама она это сегодня отрицает: «Да, во время съемок действительно была спортсменкой и комсомолкой, но переживала, что роль греховна (ну как же — нечистая сила в храме). Потом начала понимать, что все-таки Панночка — просто роль. И сам храм — построенная на «Мосфильме» декорация». Съемки ведь не очень динамичное дело, так что пока готовили площадку, репетировала массовка, ставили свет, актриса лежала в гробу с книжкой или болтала с партнерами. Что же касается Куравлева, так он не раз говорил: «Вий» — любимая его картина, и работать с текстом Гоголя — счастье для актера.


Сегодня, конечно, мы уже привыкли к другому уровню киноаттракциона. Однако для 60-х годов наш «Вий» был серьезным жанровым достижением. Недаром его ждал успех не только у советской аудитории (32,6 миллиона зрителей) — еще на стадии съемок интерес к покупке картины для проката проявили десять зарубежных стран, в том числе США, Япония и Франция. На авторитетном сайте imdb.com у него и сегодня весьма высокий зрительский рейтинг — 7,5.

За рубежом тоже пытались совладать с «Вием», но он явно не по зубам тем, кто не знает язык Гоголя. В 1960 году итальянский мастер неоготических ужасов Марио Бава указал в титрах своей «Маски сатаны» нашего классика как источник сюжета. Однако от повести Николая Васильевича в его навороченном фильме про вампиров остались рожки да ножки — ведьма, гроб да название Миргород. Собственно, наш «Вий» 67-го года был как бы ответом на это произведение. Режиссеры-дебютанты Константин Ершов и Георгий Кропачев так и написали в студийной заявке, которая хранится в архиве «Мосфильма»: «Советский кинематограф не вправе отдавать на откуп зарубежным ремесленникам право пользования, к тому же хищнического, сокровищницей русских классических литературных сюжетов…»

А вот режиссер Олег Фесенко в 2006-м, наоборот, решил пойти навстречу тлетворному Западу. Он снял англоязычный «экспортный» вариант «Вия» под названием «Ведьма» с Евгенией Крюковой в заглавной роли. От Гоголя тут тоже мало что можно обнаружить: вся история перенесена в современность, действие происходит в американской глубинке, которую изображает Эстония, где проходили съемки, а ведьма хоть и летает, но без всякого гроба. Режиссер даже пытался откреститься от этого произведения. Однако 2,5 миллиона долларов бюджета все же отбились в прокате России и Украины, для чего пришлось дублировать фильм на русский.


Несколько лет назад Роберт Инглунд, прославившийся ролью Фредди Крюгера, тоже включился в гонку за «Вием». Он объявил, что сделает свой вариант в Италии. Устроил несколько презентаций, пообнимал под щелчки фотокоров неведомую миру молодую русскую актрису, пообещал грандиозное зрелище — в общем, выступил чистейшим Хлестаковым.

Вий как Вий

Петрухина и Степченко в хлестаковщине не обвинишь. Серьезная работа над «Вием 3D» шла больше восьми лет. За это время и 200-летний юбилей Гоголя, и два юбилея знаменитого советского фильма-предшественника пролетели. Но, как ни странно, все равно картина не опоздала. Во-первых, потому что это типичный киноаттракцион со спецэффектами для потехи публики. А во-вторых, бушующие последние месяцы события на Украине делают до смешного актуальным мистический гоголевский сюжет, волюнтаристски приправленный историей непотопляемого европейца, заехавшего на карете с пятым колесом в самое проклятое место Малороссии, чтобы составить карту.


Все, что чересчур смелые и, к сожалению, не слишком умелые сценаристы позволили себе дописать к тексту классика, легко проецируется на топовые темы наших дней. Тут и вездесущий грешник-священник, который обманом охмуряет своих прихожан, создавая из них подобие секты: «Кто будет замечен в связях с ученым, прокляну!» И панк-молебен перед убиенной Панночкой бурсака Хомы Брута (Алексей Петрухин). И дерущиеся стенка на стенку казаки, которыми крутят соперничающие отец Паисий (Андрей Смоляков) и Сотник (Юрий Цурило). И просвещенный европеец, верящий в возможность разумного контакта с людьми, которые пьют в невероятном количестве мутную жидкость под названием горилка. В общем, задержки на пути к зрителю волшебным образом привели к незапланированной злободневности зрелища.

Но зрелище все-таки обеспечивает беспроигрышный, как любая классика, Гоголь со своими то ли выдуманными сумрачным гением, то ли всплывшими из детских страшилок фольклорными вурдалаками. Да, здесь все знакомо, все куплено в супермаркете готовых решений в диапазоне от «Сонной лощины» Тима Бертона до «Братьев Гримм» Терри Гиллиама — на этом ресурсе уже не один новый фильм сделан. Однако если попытаться искать новации в этих уже использованных другими режиссерами спецэффектах, так это будет именно картинный гоголевский казак с длинным чубом на обритой голове (Игорь Жижикин), из которого вдруг начинает вырисовываться совсем уж черт знает что с копытами, клешнями и белыми мертвыми глазами. Причем так и ждешь, что он брякнет замогильным голосом: кто не скачет, тот москаль! И хочется рассмеяться оттого, что это превращение тебе понятно: пока был трезвый, был человеком, а напился — и хоть святых выноси.

Жаль, что такая самобытность не стала главной целью. А ведь у авторов есть амбициозные планы завоевать этим фильмом не только Россию и Украину, но и международный рынок. Как показывает практика, это можно сделать, только предложив что-то очень оригинальное, незаемное. Как те же «Дозоры» привели Тимура Бекмамбетова в Голливуд. Бюджет в 26 миллионов долларов вполне позволял авторам «Вия» внести в фильм полноценную этническую, нутряную краску. Показать ярко и выигрышно не только казаков как типаж, но славянскую бытовую культуру, ее характерные особенности, ее юмор, который так точно передавал Гоголь. Это же имеет спрос, привлекает зрителей. Но по экрану уныло ходит толпой ряженая массовка, изображая собирательный «хор-имени-Веревки».

Может, действительно, нельзя так сильно отрываться от корней, все просчитывать — там фильм кому-то английским языком угодит, здесь картину купят, потому что в ней все узнаваемо, похоже на раньше виденное. При этом в фильме «Вий» где сам Вий-то? Нет, он, конечно, есть. Но не страшен и не важен нисколько, потому что полностью вытеснен из сюжета.

кинокритик Ирина Любарская

Дело техники

Смотреть в оба

Глава компании Stereotec (Германия) Флориан Майер, стереограф «Вия», рассказал «Итогам» о работе над спецэффектами.

— Господин Майер, как начался ваш роман с «Вием»?

— Нас порекомендовали чешские коллеги из ANKOR film, которые помогали режиссеру «Вия» Олегу Степченко на съемках в Праге. Фильм тогда еще снимался на обычной 35-миллиметровой пленке. Но поскольку «Вий» — это смесь экшна с хоррором, было очевидно, что вошедшее в киномоду 3D усилит впечатление от картины. Такие детали, как, например, яблоко или топор, будто бы летящие в зрителей, заставляют зал увертываться и аплодировать, и я это видел на премьере.

— Стереоэффект — дело техники или творческий процесс?

— На мне было техническое исполнение картины: все заморочки с размещением и работой 3D-установки — это стрела с двумя закрепленными камерами и светоделителем (на фото), которые дают стереоскопический эффект при съемке. Что же касается самого творческого процесса, то мы, конечно, советовались с режиссером Степченко и оператором Ярославом Пилунским, дать крупный план или, наоборот, дальний ракурс, какое расстояние задать между камерами, но специфические требования 3D-формата им были неизвестны.

— Съемки в 3D намного дороже двухмерных?

— Поскольку съемки «Вия» начались задолго до того, как Олег Степченко и его команда обратились к нам, общий бюджет картины за это время вырос чуть ли не втрое. Первая часть фильма — 20 минут действия — уже была отсняла в 2D, и ее надо было проконвертировать (состыковать) с почти двухчасовым материалом в 3D. Съемки 3D проходили на натуре в 2011—2012 годах и заняли в целом всего два месяца. Если бы весь фильм сразу снимался в одном формате, он бы обошелся гораздо дешевле. В качестве рабочей установки использовались камера Alexa 3D и премьер-объективы ARRI. Установка обслуживалась нашей, германской командой, поэтому съемка прошла очень быстро (аренда такой установки вместе с техническим персоналом стоит несколько тысяч евро в день. — «Итоги»).

— А не проще ли было снимать «Вий» двухмерным?

— Я вовсе не считаю, что 3D-формат должен полностью вытеснить двухмерное кино. Хороший пример — «Гарри Поттер и узник Азкабана» (2004), который был снят двухмерным и никогда не переделывался в 3D, как, скажем, «Титаник» в 2012 году. Переснимать «Гарри Поттера» — такое бы никому и в голову не пришло! У «Вия» другая история — в этом случае трехмерное изображение имеет большее воздействие на зрителя: для ужастика это оправданно. Олегу Степченко удалось превратить историю XVIII века во вполне современную захватывающую байку. Немного в стиле «Пиратов Карибского моря». И, как мне кажется, «Вия» зрители полюбят.

«Итоги»

Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе