На фестивале Башмета в Ярославле зарубежные звезды раздавали респекты нашей культурной политике.
Юрий Башмет и французский пианист Дэвид Фрэ.
Фото: Марина КОЗЛОВА
В кулуарах Ярославской филармонии прославленный французский пианист Давид Фрэ заламывал тонкие пальцы:
- Мы очень благодарны России. Я не понимаю, почему у нас нельзя сделать, как в России, - повторял он.
Страдания пианиста были посвящены концертной жизни. Смысл в том, что у нас концертная жизнь возобновилась, а у них - нет!
- Политика Европы в отношении культуры и музыки вообще не поддается пониманию! - констатировал Фрэ.
Примерно в том же духе высказывались и остальные музыканты. Но, как говорится, не было бы счастья. Приглашение в Ярославль просиживающие вхолостую зарубежные звезды восприняли как праздник.
Так что традиционный фестиваль Башмета, открывшийся в Ярославле 1 мая, поражал скоплением знаменитостей.
И я там был. И пиво пил, а пирожные по двадцать пять рублей, коими славится на весь мир филармонический буфет, не ел :((( Почему-то буфет не работал.
Первомайский концерт по традиции открылся серенадой для тенора, валторны и струнных Бенжамина Бриттена. За ваторну отвечал швейцарец Оливье Дарбелле. За голосовое сопровождение - тенор Большого театра Ярослав Абаимов. Мне (и не только мне) показалось, что пандемия плохо повлияла на швейцарца. Возможно, негде было репетировать и соседи стучали в стенку квартиры. Было ощущение нащупывания нужной ноты в темноте. Зато Ярослав был на высоте и точен, как аптекарь.
Ярослав Абаимов и Оливье Дарбелле.
Фото: Марина КОЗЛОВА
С замиранием сердца я хотел послушать китаянку-гитаристку Янг Ксюфей, но ее на всякий пожарный не выпустили из Китая. Поэтому гостью из Поднебесной заменяла наша отечественная домристка Екатерина Мочалова в синем платье. Для большего сходства с гитаристкой, в руках у домристки была мандолина. Что играла Екатерина - я не запомнил, и никто не запомнил, потому что все внимание было сосредоточено на облегающем платье. Когда исполнительница ходила за кулисы, а потом выходила обратно, головы музыкантов автоматически поворачивались в ее сторону.
Домристка Екатерина Мочалова с мандолиной.
Фото: Марина КОЗЛОВА
Неудивительно, что Екатерина китаянку абсолютно затмила.
Вторым произведением, исполненным Екатериной, стали грузинские миниатюры Сулхана Цинцадзе. Но в этом месте даже платье не смогло затмить колорит музыки. Публика отбила ладоши. А в оркестре особенно ликовала альтистка Нина Мачарадзе. Оно и понятно, почему.
Юрий Абрамович не жадный и всегда готов поделиться сценой с молодыми дарованиями, особенно если дарования - участники Всероссийского симфонического оркестра. Снежанна Пащенко и Арсений Газизов исполняли "Большой дуэт для скрипки и контрабаса" Джиованни Боттезини (1823-1889).
Произведение это преинтересное, потому что скрипка и контрабас играют в одной тональности. Но то, что легко скрипочке, не особенно удобно для огромного контрабаса. Арсению приходилось играть где-то на южном полюсе, изогнувшись буквой зю. Кстати, в свое время, когда Боттезини только написал это произведение, он так потешно изгибался этой же самой буквой, что на него рисовали карикатуры. А вообще музыканта считали контрабасным Паганини. Поэтому считается, что если тебе удалось исполнить этот сложный дуэт - то ты просто вау какой молодец.
Карикатуры на Боттезини.
Публика горячо аплодировала и простила исполнителям неточности. Молодым везде у нас дорога.
И самым долгожданным номером было выступление французского пианиста и красавца Давида Фрэ. Музыкальных критиков страшно интересовало, почему он стал Фрэ, ведь раньше он именовался Фрэром.
Дэвид порадовал публику дефицитным концертом № 20 ре минор Вольфганга Амадея Моцарта. Ведь, как я узнал пять минут назад, у Моцарта всего два концерта для фортепиано: двадцатый и двадцать четвертый. А еще этот двадцатый концерт Дэвид должен был играть не у нас, а в Кельне, но пандемия накрыла всех синенькой масочкой.
Пианист играл в антиковидной маске, но так растрогался теплым приемом, что в конце концов маску бросил, трогательно помахал ею в воздухе, как платочком, и вытер подбежавшую скупую слезу: публика-то аплодировала так, что за все несостоявшиеся концерты за двадцать лет вперед отбила ладони.
Что еще полезного сделала Россия для Европы, я расскажу в следующем материале.