Группу «Чайф», собравшуюся в Свердловске (нынешнем Екатеринбурге) в начале 1980-х, именуют «самой народной рок-группой» — за душевные, искренние, мелодичные песни, созвучные представителям едва ли не всех возрастов и сословий. Сегодня команда, получившая свое название в честь крепчайшего чайного напитка (производное от слов «чай» и «кайф»), который юные Владимир Шахрин сотоварищи на заре рок-н-ролльной карьеры готовили в кофеварке «Бодрость» и распивали на репетициях, перешла четвертьвековой рубеж.
По случаю столь солидной даты коллектив «уральских горцев» в октябре 2009-го дал старт юбилейному туру «Чайф. 25 лет выдержки» с обязательной остановкой в Москве — 3 апреля в спорткомплексе «Олимпийский».
Владимир, расскажите, как проходит юбилейный тур? Много ли концертов уже отыграли, сколько еще предстоит?
Пока мы отработали половину запланированных концертов — всего намечено более сорока. И, наверное, самым сложным моментом оказался конец прошлого года, когда всеобщая истерия со свиным гриппом достигла своего апогея: местные власти закрывали залы, и мы вынуждены были за два дня до заявленного выступления приезжать в город и уговаривать администрацию не отменять концерты. Ладно бы они просто делали бизнес — торговали повязками и лекарствами, а то ведь и в чужие дела лезли и все портили! Со скрипом, но мы преодолели эти трудности, и сейчас, в новом году, все идет, как по маслу. Наверное, впервые в истории группы мы представляем концерт, «сделанный» от начала до конца, но в котором остается место и для импровизации. Это такой музыкальный спектакль о том, как возникла и развивалась наша группа: сначала это были песни под семирублевую гитару во дворе, потом — школьный ансамбль, в который пришел Володя Бегунов и где состоялось наше с ним знакомство, переросшее в настоящую мужскую дружбу, затем — студенческий коллектив, после — создание и первые годы Свердловского рок-клуба, этакого невероятного котла, в котором варились мы, «Урфин Джюс», «Наутилус Помпилиус», «Агата Кристи», «Настя», затем 90-е годы — обретение известности, а следом и популярности в масштабе страны, начало нового века... Раз двадцать пять мы эту программу показали, и, что самое приятное, она нам не надоела: все проходит на «ура», и каждый концерт добавляет новые эмоции!
Получается, московский концерт ознаменует собой середину юбилейного тура. Что же ожидает москвичей, пришедших 3 апреля в «Олимпийский»?
Основа шоу та же самая — история группы, но постановочная часть будет отличаться от того, что видели зрители в других городах — размеры сцены диктуют свои условия: появятся экраны — чтобы было видно издалека, добавится больше света и звука, картинка будет более насыщенной. Приятным сюрпризом — для нас и, надеюсь, для публики,— станет появление на сцене друзей группы: известных, знаковых музыкантов, которые в основном живут в Москве. Думаю, те из слушателей, кто знаком с историей «Чайфа», могут догадаться, о ком я говорю. Шоу будет снимать российский телеканал, который впоследствии покажет телеверсию концерта. Мы же планируем выпустить DVD с полной программой выступления, которое продлится три часа.
Как будет формироваться сет-лист концерта? Это будет традиционный «the best of…», другими словами, «золотые хиты»?
Нет, не совсем так. Каждый этап жизни группы мы проиллюстрируем песнями, которые максимально точно — в музыкальном и текстовом плане — ему соответствуют. Зачастую это композиции, которые достаточно редко исполняются на концертах. А «золотые хиты» — это последняя, одна четвертая часть концерта, которая займет финальные 35–40 минут.
Днем рождения группы «Чайф» считается 29 сентября 1985 года — именно тогда коллектив сыграл свой первый концерт в свердловском ДК МЖК. Вспомните, какими в тот момент были ваши самые дерзкие планы и ожидания относительно своего будущего в музыке и насколько они воплотились спустя 25 лет?
О том, что с нами произошло впоследствии, нам в ту пору и не мечталось — мы даже позволить себе этого не могли! Тогда, перед тем концертом, мы очень волновались: должна была придти местная творческая интеллигенция — дизайнеры, музыканты, литераторы, поэты, и не хотелось перед ними ударить в грязь лицом… Мы мечтали открыть рок-клуб и выступить на Cвердловском рок-фестивале, а если повезет — съездить когда-нибудь на питерский рок-фестиваль. Вот, собственно, такими были наши самые дерзкие планы.
«Чайф» называют едва ли не самой жизнелюбивой группой в русском роке, в то время как большинство ваших коллег по цеху тяготеют в творчестве к меланхолии, надрыву, зачастую черпая вдохновение в музыке таких культовых персонажей мирового рока, как Джим Моррисон, Дженис Джоплин, Сид Вишес. Как вам удается сохранять позитивный настрой?
Кроме тех уважаемых исполнителей, что вы назвали, я слушал огромное количество совершенно другой музыки: The Kinks, T. Rex, Slade, Rolling Stones, Элвис Пресли, Creedence… Очень позитивная, энергичная, сексуальная, бодрая музыка с простыми, но правильными текстами, с хорошей подачей, от которой мурашки бегут по коже! А, к слову, The Doors (группа Джима Моррисона — GZT.RU) никогда не были моей любимой командой — слишком мрачно для меня. Дома лежит одна пластинка Дженис Джоплин и одна — The Doors, а, например, The Kinks у меня 15 дисков, «Роллингов» — штук 20. Почему-то у нас сложилось мнение, будто рок-музыка должна быть политически загруженной, мрачноватой, о серьезных вещах. Она разная, в ней много направлений. И мы немножко другие — для нас никаких усилий не составляет оставаться позитивными и играть жизнеутверждающую музыку...
В эпоху становления отечественной рок-культуры музыканты держались сообща, образуя своего рода рок-н-ролльное братство. Сохраняются ли сегодня эти узы?
Раньше мы нуждались друг в друге, и ощущение некоего рок-н-ролльного братства было необходимо. К примеру, мы приезжали в Питер записывать альбом, и знали, что можем взять «тарелки» у барабанщика «ДДТ», бас-гитару — у группы «НОМ», микрофон — у «Наутилуса»… К тому же мы были молоды и искренне верили в какие-то неписаные законы, идеи.
Понимаю, что сейчас нет особой необходимости в искусственном поддержании этого братства. Скажем, группа «Алиса» может спокойно существовать без группы «Чайф», не пересекаясь годами. Причем при редких встречах мы долго беседуем — нам есть что вспомнить, чем поделиться... Мне, условно говоря, не хочется лезть во внутренние дела группы «Аквариум», а вполне достаточно при встрече спросить у Бориса Гребенщикова, как его здоровье, как настроение, что пишется, где он был — послушать какие-то бытовые рассказы... Абсолютно естественный процесс, и в этом нет никакой трагедии: с одной стороны, мы повзрослели, с другой — стали более цельными, самодостаточными. Хотя уверен — если кто-то попросит меня о помощи, я обязательно откликнусь, и если я обращусь за поддержкой, то и мне не откажут.
С кем-то сохраняются более доверительные, дружеские отношения: мы часто видимся с Гариком Сукачевым, со Славой Бутусовым, Сашкой Скляром, Серегой Галаниным... В Екатеринбурге приятельствуем со «Смысловыми Галлюцинациями»: из известных коллективов они да мы в городе остались, и раз в году обязательно делаем здесь совместный концерт, которым вносим свой посильный вклад в решение какой-либо социальной проблемы.
Но случаются и конфликты? Вот, пишут, с Юрием Шевчуком у вас какие-то идеологические разногласия произошли…
Я очень терпимо отношусь к тому, что говорит Юрий Юлианович, хотя со многими вещами не согласен. Шевчук очень талантливый артист, поэт, певец, музыкант, но мне всегда не хватает каких-то конструктивных предложений в его протестах: если ты говоришь, что вот эти правители плохие, их надо гнать, тогда ответь, кто хороший?.. Мне тоже многое не нравится — и в современной власти, и в современной системе: у меня очень много вопросов к ней. Но пока я не знаю, что предложить взамен… Если я не выступаю на митингах, это вовсе не значит, что меня все устраивает, и моя гражданская позиция спит, ее нет. Она есть! Когда я вижу, что в моем родном городе сносят старый квартал, чтобы построить на его месте деловой центр, мы встаем перед бульдозером, поскольку у нас есть другое предложение — давайте здесь сделаем «город мастеров», сохраним кусочек старого Екатеринбурга! Мы даже готовы представить разработки проекта!
Складывается впечатление, что вы из тех, кто не любит ссориться, зато умеет дружить. Вашей дружбе с гитаристом группы Владимиром Бегуновым, которая длится более 30 лет, можно только позавидовать.
Нас очень многое связывает, и мы на самом деле друзья! Бывает, что ссоримся — не далее, как пять дней назад поругались в городе Бресте. Но в тот же вечер Бегунов подошел ко мне, отчасти извинился, мы поговорили, выяснили отношения и стали общаться, как ни в чем не бывало… Главное, не говорить друг другу тех слов, которых нельзя будет простить. В конечном счете, я понимаю, из-за чего мы ссоримся: каждый хочет, как лучше, но видит это по-своему. Однако нам хватает такта и жизненного опыта выслушивать друг друга. В принципе, это относится ко всем участникам нашей группы.
На сцене вы с Бегуновым представляете этакий контрастный тандем: интеллигент и хулиган соответственно. Как сложилось подобное распределение ролей в вашем парном конферансе?
Абсолютно само по себе: я не знаю, что будет говорить Бегунов, Бегунов не предполагает, что скажу я. Порой у меня самого волосы дыбом встают от его реплик, но… он такой! Володя искренне убежден, что выглядит спокойным и рассудительным, что высказывает абсолютно правильные вещи, а не нечто острое, на грани фола…
В вашем репертуаре есть песни, без которых не обходится, пожалуй, ни один ваш концерт, как, например, знаменитая «Ой-йо (Никто не услышит)». Какова история создания этого хита?
Был 1989-й год, мы с отцом поехали на озеро Балхаш на рыбалку на нашем 412-ом «Москвиче», жили там в палатке… Это было целое путешествие, за полторы-две тысячи километров от Екатеринбурга… С собой, как всегда, брали гитару, и как-то сама эта песня у меня сложилась — может, местные дивные пейзажи навеяли. Больше добавить нечего, кроме того, что эта вещь имеет какую-то волшебную способность обрастать новым смыслом. Каждый раз, когда мы ее исполняем, в междометие «ой-йо» вкладывается уже другая ситуация — то, что произошло с тобой вчера или неделю назад. Думаю, поэтому и люди ее любят петь и играть: это такой фантом!
Есть у нас и другие песни подобного мистического свойства. Например, наш бас-гитарист Cлава Двинин утверждает, что сколько бы мы не играли «Поплачь о нем», у него всегда в одном и том же месте начинают мурашки бегать по спине. Думаю, песня «Пусть все будет так, как ты захочешь» многими мужчинами воспринимается как «своя»: именно эти слова они хотели бы произнести своим любимым женщинам. «Время не ждет» — из того же разряда. Наверное, с десяточек подобных песен наберется, содержание которых слушатель легко проецирует на себя и на свою жизнь.
А какие песни звучат сейчас у вас дома?
Дома меня никто петь не просит. А все вместе сейчас мы поем только детские песни.
В прошлом году, к вашему 50-летию, ваши дочери Даша и Юля подарили вам по внучке. Как вы ощущаете в новой роли «дабл деда» — как сами назвали себя?
Абсолютно шикарное ощущение! Сейчас одной девчушке год, другой — полгода, они уже такие настоящие человечки, и когда ты им эти песни поешь, они все понимают! Одна, что постарше, пританцовывает и требует их повторять бесконечное количество раз, и ты поешь раз тридцать о том, что «перышки у птички, а у Тани две косички». Что-то мы вместе играем, на клавиши пианино нажимаем, гитары дергаем. Смотреть на них — одно удовольствие! Они в этом возрасте невероятно светлые, чистые и бесхитростные.
В завершение поделитесь, пожалуйста, планами — когда ждать от «Чайф» свежего материала?
Вот как раз сейчас, как вы позвонили, я сидел и играл на гитаре новые песни. Они есть, я над ними работаю, и по большому счету доволен тем, что получается. Думаю, закончим тур, немножко отдохнем, и осенью начнем записывать свежий материал. Когда ожидать выхода нового альбома? Пока не знаю, но, возможно, в следующем году.
GZT.RU