Константин Райкин: «Каждый мужчина должен хоть раз в жизни получить по морде»

- Хорошая драма должна быть мускулистой, то есть в ней много событий и поворотов. Вот на этих поворотах и можно легко отличить хорошего актера от плохого.

Фото: РИА Новости.

8 июля отмечает свой день рождения актер и худрук «Сатирикона»

Накануне Константин Аркадьевич давал свой мастер-класс в Летней академии Никиты Михалкова, где поделился своими мыслями о жизни и профессии с актерами и журналистами. Пропустить мимо ушей его меткости – себя обделить в чем-то очень важном. Так что мы кое-что для вас записали.

РАЗВРАТ СРЕДСТВ

- Я осторожно отношусь к сегодняшнему технологическому изобилию. Чего только нет теперь в арсенале у нашего брата для достижения выразительности. И 3D, и цифра, и звук, рисующие компьютерные программы. Но ни к чему хорошему это не ведет. Я это называю «разврат средств». Помните – «Входите тесными вратами, потому что широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими, потому что тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их». Это из Нагорной проповеди. Великое дело – любое - всегда требует самоограничения. Минимум средств – ведет к изобретательности, а когда много всего – любой дурак думает, что он теперь все может. Но это не так. Смотрите черно-белое кино – вот это школа мастерства неистощимая.

- Хорошая драма должна быть мускулистой, то есть в ней много событий и поворотов. Вот на этих поворотах и можно легко отличить хорошего актера от плохого.

- Мне интересна авангардная драма, но она, к сожалению, часто обходится без игры. Ее заменяет текст, произносимый отстраненно. И обязательно, чтобы было видео на экране, и чтобы стрелки и подписи – где кто. Нет только оценки. А это как раз очень важно, потому что оценки – это самое интересное, сложное и драгоценное в актерской работе. Великая драматургия строится не только на мышцах, сюжете, но и на оценках. Пример – «Ромео и Джульетта». А ведь там все, что произойдет, рассказывается в первом же абзаце! И что там смотреть, если известно, чем кино кончится? Но мы ее все равно смотрим, открыв рты. Заметьте, в повседневной жизни мы свои оценки камуфлируем.

- Свою школу я бы назвал «школой удивления». Способность удивляться – очень важна для актера. Вы замечали, как зрители, пока не погаснет свет, себя ведут, особенно мужчины? Они владеют собой! Они снисходительны, они все повидали. И лишь когда погаснет свет, зрители забывают себя и на них безумно интересно смотреть – приоткрытые как у детей рты и круглые глазищи (надо будет последить за собой в «Сатириконе» - прим. АБ). Бог прорастает в них. «Чувства людей интереснее их мыслей» - сказал Уайльд.

- Успех - это когда в туго набитом зале устанавливается абсолютная беззвучность, вакуум всасывающей тишины, тишины «ниже нуля», когда ни единого чиха кхе-кхе и шевеления.

Неуспеха я боюсь больше смерти. Ты высказываешь со сцены то, что важнее всего на свете, – а он, этот «неблагодарный» зритель, уходит в туалет. Потом он вернется, но ты все равно ранен так, что лучше бы уж умер!

- Провал полезен для эмоциональной памяти. Это как прививка. Каждый мужчина должен хоть раз в жизни получить по морде и вытерпеть отказ от женщины. Я неполучавших на улице сразу вижу. У него на лице написано плоское представление о жизни, он ее не видит в 3D.

ВЕРБАТИМ

- Система Михаила Чехова об освоении образов дает поразительные результаты, стоит только ее применить. Вот замечательные Армен Джигарханян часто играет где-то вокруг себя, а его Горбатый в кино «Место встречи изменить нельзя» - это абсолютный уход и прорыв. Так он впустил в себя образ.

- Меня во МХАТе критиковали и терпели. Они к выраженному лицедейству сдержанно относятся. А я его люблю. И поэтому мне ужасно нравится Де Ниро и Аль Пачино. Они лицедеи – такие штуки неожиданные выдают. В кино жизнеподобно играют, а в театре – гротесково. Хотя вот пример гротеска в кино – я считаю, что роль ДиКаприо в фильме «Волк с Уолл стрит» - выдающаяся работа!

- У нас гротеска в жизни хоть отбавляй. Запрет мата в театре – это борьба с зеркалами. Это же надо – до такого додуматься! Ты с жизнью борись, а не с ее отражением. А завтра давайте вообще запретим «срамные места» и нарядим в трусы каждую статую. Ой, чего это я о них заговорил – жирно им будет. Слава богу, в нашей жизни есть прекрасные вещи, которые не зависят, от курса доллара, Америки и политики вообще.

ОТ ПЕЧАЛИ ДО РАДОСТИ

- Когда я смотрю на самостоятельные работы моих студентов, то напоминаю себе хозяина собаки, съевшей дорогое кольцо. Ходишь за ней, караулишь, ждешь, когда покакает, а потом роешься в этой куче, и – о счастье, находишь кольцо! Или не находишь.

- С театральными критиками у меня бывают стычки. Они часто про скучный спектакль говорят – «ой, ну как завораживает!», а я чуть не сплю. Я вам так скажу: есть физиологические законы восприятия. Нормальный спектакль должен идти два часа. Если он идет три – тогда актерам надо на пупе вертеться, чтобы зритель не заскучал.

- Актеры – люди одной национальности. Они бывают такими сволочами! И они же, те самые бывают невыразимо прекрасны! Но актерская профессия – это непознаваемая дорога, горизонт все время отодвигается, и если кто-то подумал, что все умеет – он конченый человек. Для меня все определяет очарованность, трепет. Если это уходит – пиши пропало. Как вижу такое у себя в театре, сразу расстаюсь. У меня все на контракте, это такая сознательная текучка.

- Мы Новый год с моим курсом встречали в театре. Я им пельменей наделал, они в обморок – небожитель же! Водки купил – оказалось не пьют. Зато потащили меня ночью на сцену и стали фотографироваться – на снимках вышли все очарованные идиоты. И я такой же. Фото им раздал и говорю: пусть это никогда не станет вам обвинительным документом – «помнишь, каким ты был, и куда все дел, циничный бабкодел?»

Анна БАЛУЕВА

КП-Ярославль

Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе