Профессия и репортер: какой показал российскую историю Сергей Смирнов
13 ноября 2023 ● "Известия"
Исполнилось 100 лет со дня рождения выдающегося фотографа «Известий».
Фото: архив «Известий»
Он фотографировал Юрия Гагарина, Фиделя Кастро, Эрнеста Хемингуэя и других культовых фигур XX века. А еще более полувека он состоял в кремлевском пуле, и советские генсеки подпускали его ближе, чем других корреспондентов, позволяя сделать самые невероятные, парадоксальные, живые кадры. 13 ноября исполняется 100 лет со дня рождения легендарного известинца Сергея Смирнова, снимки которого — настоящая летопись отечественной истории. К юбилею «Известия» представляют в Культурном центре ЗИЛ выставку лучших работ мастера и запускают спецпроект, в котором рассказывают истории, оставшиеся за кадром.
От самолета до Кремля
Сергей Иванович Смирнов родился в 1923 году. Во взрослую жизнь он вошел во время Великой Отечественной войны — и именно на фронте впервые взял в руки камеру. При этом служил Смирнов вовсе не фотокором, а стрелком-радистом в авиации. Но во время боевых вылетов занимался также и аэрофотосъемкой, после чего стал снимать для фронтовой газеты.
Когда война закончилась, Смирнов работал в различных ленинградских изданиях, а в 1954-м, женившись, переехал в столицу. И почти сразу, попав в «Московскую правду», получил доступ к первым лицам государства. Сергей Иванович застал короткий период, когда власть была в руках Маленкова, но совсем скоро лидером СССР станет Никита Хрущев — и именно при нем Смирнов в полной мере раскроет свое умение не просто поймать удачный момент в любом протокольном событии, но и наполнить кадр драматургией, смыслом, метафоричностью. А порой и юмором.
Первый секретарь ЦК КПСС Никита Хрущев демонстрирует премьер-министру Кубы Фиделю Кастро советское военное снаряжение: глава СССР в противогазе, Фидель Кастро — в общевойсковом защитном комплекте, 1963 год
Фото: ИЗВЕСТИЯ/Сергей Смирнов
Вот, например, снимок 1963 года: на переднем плане — Хрущев и Фидель Кастро. Но советский руководитель — в противогазе, а добродушно улыбающийся кубинец — в общевойсковом защитном комплекте. Вроде бы понятный сюжет: лидеры «тестируют на себе» спецодежду. Но зашкаливающая эксцентрика мизансцены покоряет. Похожим образом «работает» и фотография с кремлевского приема, теперь уже с участием другого заокеанского революционера, Че Гевары. Никита Сергеевич задорно стучит ножом по бутылке (явно не с водой), окружающие веселятся. Перед нами — психологический портрет политика, отнюдь не формальный, более того, намекающий на любовь партийной верхушки к излишествам. И тем не менее кадры попадают в центральную газету страны, а Смирнов сохраняет особое доверие Хрущева: его в буквальном смысле подпускают на шаг ближе, чем остальных кремлевских фотокоров.
Весь мир и театр
Сергей Иванович, впрочем, не тяготеет к какому-то одному настроению, теме, жанру. Всегда предпочитавший слово «корреспондент» более пафосному «фотограф», он всю жизнь был настоящим журналистом и видел задачу в том, чтобы не «сочинять» реальность, а отражать ее максимально точно, правдиво, выразительно. У него есть пейзажи и городские виды, театральные кадры и репортажные сюжеты. Порой он вовсе не ставил задачи сделать нечто художественное. Но поскольку у него было ценнейшее для газетчика качество — оказаться в нужный момент в нужном месте и успеть выхватить камеру, сама жизнь наполняла многие его работы особым смыслом.
Выступление Бориса Ельцина. Москва. Белый дом. 21 августа 1991 года
Фото: ИЗВЕСТИЯ/Сергей Смирнов
Когда мы видим на его снимке Ельцина, входящего пешком в ворота Спасской башни, то понимаем: это не просто путь, но восхождение к вершине власти. И напротив, наблюдая за тремя кремлевскими старцами с потухшим взором — Брежневым, Громыко, Черненко, — нельзя не задуматься о скором падении геронтократии.
Порой даже кажется, что Смирнов умел предвидеть будущее. А как еще расценить снимок с Мариной Влади, на которую из толпы выглядывает чем-то крайне изумленный юноша? Мальчика звали Рудольф Нуреев, и его жизненная траектория в итоге окажется противоположной Влади: та, будучи француженкой, станет спутницей Высоцкого и «обрусеет» благодаря ему, а Нуреев, напротив, эмигрирует из СССР и превратится в кумира парижской публики.
Кстати, вспоминается еще один пример, уже иного плана, когда вмешательство обстоятельств превращало репортажный кадр в произведение искусства. Снимая на балете «Жизель», Смирнов понимает, что затвор заклинило. Пленка испорчена? Как бы не так. Нежеланная длинная выдержка позволила показать великую Галину Уланову сразу в четырех местах сцены, в различных па. И получилась выразительная метафора, запечатленное время.
Галина Уланова в балете «Жизель». Мариинский театр. Ленинград. 1947 год
Фото: ИЗВЕСТИЯ/Сергей Смирнов
Работа на спектаклях была не главным направлением деятельности Смирнова, но вслед за Шекспиром он вполне мог воскликнуть «Весь мир — театр»: протокольные кремлевские мероприятия и официальные визиты зарубежных делегаций он наполнял той же эмоциональностью, блеском перевоплощений и игрой, что не раз наблюдал на лучших сценах страны.
Под занавесом
Большая часть профессиональной жизни Смирнова пришлась на эпоху железного занавеса. Но своим творчеством фотограф постоянно приподнимал этот занавес, демонстрируя: даже в разгар холодной войны западные артисты с удовольствием приезжают в СССР. И пока политики обмениваются обвинениями, люди искусства продолжают общаться и делать совместные проекты (как нам сегодня это знакомо!).
Итальянская актриса Джина Лоллобриджида у стенда своей фотовыставки на IX Московском международном кинофестивале, 1975 год
Фото: ИЗВЕСТИЯ/Сергей Смирнов
Именно глазами Смирнова советские граждане впервые увидели Лучано Паваротти, Элизабет Тейлор, Джину Лоллобриджиду. Их визиты в нашу страну становились символами преодоления враждебности между народами. Но, показывая их во всем блеске, Смирнов в то же время напоминал: наши звезды не хуже! Лоллобриджида, общаясь с Юрием Гагариным, смотрит на него с нескрываемым восхищением. И сразу понятно: главный кумир здесь он, а не она. Ну а когда Тейлор идет рядом с Любовью Орловой, взгляд невозможно оторвать от обеих.
Все эти снимки демонстрируются на выставке «Известий» к 100-летию, которая так и называется: «Под занавесом: зачем в СССР приезжали Тэтчер, Че Гевара, Тейлор и Паваротти». В историческом здании эпохи конструктивизма — Доме культуры ЗИЛ — зрители увидят три десятка фоторабот Сергея Смирнова, охватывающих период его работы в «Известиях», и четыре декады отечественной истории. А QR-коды, размещенные у экспонатов, позволят заглянуть в «закулисье» работы выдающегося фотографа и узнать, что же такое «профессия — репортер».
Итальянский тенор Лучано Паваротти на конном заводе в Подмосковье, 1989 год
Фото: ИЗВЕСТИЯ/Сергей Смирнов
Вход на выставку бесплатный. Для публики экспозиция будет доступна в течение месяца начиная с 17 ноября. А узнать увлекательные подробности о создании знаковых кадров можно уже сегодня — в спецпроекте «Известий», посвященном Сергею Смирнову. Каждый снимок в нем снабжен рассказом об обстоятельствах его создания, добавляющим ценные штрихи к биографии мастера и истории всей страны.
Он фотографировал Юрия Гагарина, Фиделя Кастро, Эрнеста Хемингуэя и других культовых фигур XX века. А еще более полувека он состоял в кремлевском пуле, и советские генсеки подпускали его ближе, чем других корреспондентов, позволяя сделать самые невероятные, парадоксальные, живые кадры. 13 ноября исполняется 100 лет со дня рождения легендарного известинца Сергея Смирнова, снимки которого — настоящая летопись отечественной истории. К юбилею «Известия» представляют в Культурном центре ЗИЛ выставку лучших работ мастера и запускают спецпроект, в котором рассказывают истории, оставшиеся за кадром.
От самолета до Кремля
Сергей Иванович Смирнов родился в 1923 году. Во взрослую жизнь он вошел во время Великой Отечественной войны — и именно на фронте впервые взял в руки камеру. При этом служил Смирнов вовсе не фотокором, а стрелком-радистом в авиации. Но во время боевых вылетов занимался также и аэрофотосъемкой, после чего стал снимать для фронтовой газеты.
Когда война закончилась, Смирнов работал в различных ленинградских изданиях, а в 1954-м, женившись, переехал в столицу. И почти сразу, попав в «Московскую правду», получил доступ к первым лицам государства. Сергей Иванович застал короткий период, когда власть была в руках Маленкова, но совсем скоро лидером СССР станет Никита Хрущев — и именно при нем Смирнов в полной мере раскроет свое умение не просто поймать удачный момент в любом протокольном событии, но и наполнить кадр драматургией, смыслом, метафоричностью. А порой и юмором.
Первый секретарь ЦК КПСС Никита Хрущев демонстрирует премьер-министру Кубы Фиделю Кастро советское военное снаряжение: глава СССР в противогазе, Фидель Кастро — в общевойсковом защитном комплекте, 1963 год
Фото: ИЗВЕСТИЯ/Сергей Смирнов
Вот, например, снимок 1963 года: на переднем плане — Хрущев и Фидель Кастро. Но советский руководитель — в противогазе, а добродушно улыбающийся кубинец — в общевойсковом защитном комплекте. Вроде бы понятный сюжет: лидеры «тестируют на себе» спецодежду. Но зашкаливающая эксцентрика мизансцены покоряет. Похожим образом «работает» и фотография с кремлевского приема, теперь уже с участием другого заокеанского революционера, Че Гевары. Никита Сергеевич задорно стучит ножом по бутылке (явно не с водой), окружающие веселятся. Перед нами — психологический портрет политика, отнюдь не формальный, более того, намекающий на любовь партийной верхушки к излишествам. И тем не менее кадры попадают в центральную газету страны, а Смирнов сохраняет особое доверие Хрущева: его в буквальном смысле подпускают на шаг ближе, чем остальных кремлевских фотокоров.
Весь мир и театр
Сергей Иванович, впрочем, не тяготеет к какому-то одному настроению, теме, жанру. Всегда предпочитавший слово «корреспондент» более пафосному «фотограф», он всю жизнь был настоящим журналистом и видел задачу в том, чтобы не «сочинять» реальность, а отражать ее максимально точно, правдиво, выразительно. У него есть пейзажи и городские виды, театральные кадры и репортажные сюжеты. Порой он вовсе не ставил задачи сделать нечто художественное. Но поскольку у него было ценнейшее для газетчика качество — оказаться в нужный момент в нужном месте и успеть выхватить камеру, сама жизнь наполняла многие его работы особым смыслом.
Выступление Бориса Ельцина. Москва. Белый дом. 21 августа 1991 года
Фото: ИЗВЕСТИЯ/Сергей Смирнов
Когда мы видим на его снимке Ельцина, входящего пешком в ворота Спасской башни, то понимаем: это не просто путь, но восхождение к вершине власти. И напротив, наблюдая за тремя кремлевскими старцами с потухшим взором — Брежневым, Громыко, Черненко, — нельзя не задуматься о скором падении геронтократии.
Порой даже кажется, что Смирнов умел предвидеть будущее. А как еще расценить снимок с Мариной Влади, на которую из толпы выглядывает чем-то крайне изумленный юноша? Мальчика звали Рудольф Нуреев, и его жизненная траектория в итоге окажется противоположной Влади: та, будучи француженкой, станет спутницей Высоцкого и «обрусеет» благодаря ему, а Нуреев, напротив, эмигрирует из СССР и превратится в кумира парижской публики.
Кстати, вспоминается еще один пример, уже иного плана, когда вмешательство обстоятельств превращало репортажный кадр в произведение искусства. Снимая на балете «Жизель», Смирнов понимает, что затвор заклинило. Пленка испорчена? Как бы не так. Нежеланная длинная выдержка позволила показать великую Галину Уланову сразу в четырех местах сцены, в различных па. И получилась выразительная метафора, запечатленное время.
Галина Уланова в балете «Жизель». Мариинский театр. Ленинград. 1947 год
Фото: ИЗВЕСТИЯ/Сергей Смирнов
Работа на спектаклях была не главным направлением деятельности Смирнова, но вслед за Шекспиром он вполне мог воскликнуть «Весь мир — театр»: протокольные кремлевские мероприятия и официальные визиты зарубежных делегаций он наполнял той же эмоциональностью, блеском перевоплощений и игрой, что не раз наблюдал на лучших сценах страны.
Под занавесом
Большая часть профессиональной жизни Смирнова пришлась на эпоху железного занавеса. Но своим творчеством фотограф постоянно приподнимал этот занавес, демонстрируя: даже в разгар холодной войны западные артисты с удовольствием приезжают в СССР. И пока политики обмениваются обвинениями, люди искусства продолжают общаться и делать совместные проекты (как нам сегодня это знакомо!).
Итальянская актриса Джина Лоллобриджида у стенда своей фотовыставки на IX Московском международном кинофестивале, 1975 год
Фото: ИЗВЕСТИЯ/Сергей Смирнов
Именно глазами Смирнова советские граждане впервые увидели Лучано Паваротти, Элизабет Тейлор, Джину Лоллобриджиду. Их визиты в нашу страну становились символами преодоления враждебности между народами. Но, показывая их во всем блеске, Смирнов в то же время напоминал: наши звезды не хуже! Лоллобриджида, общаясь с Юрием Гагариным, смотрит на него с нескрываемым восхищением. И сразу понятно: главный кумир здесь он, а не она. Ну а когда Тейлор идет рядом с Любовью Орловой, взгляд невозможно оторвать от обеих.
Все эти снимки демонстрируются на выставке «Известий» к 100-летию, которая так и называется: «Под занавесом: зачем в СССР приезжали Тэтчер, Че Гевара, Тейлор и Паваротти». В историческом здании эпохи конструктивизма — Доме культуры ЗИЛ — зрители увидят три десятка фоторабот Сергея Смирнова, охватывающих период его работы в «Известиях», и четыре декады отечественной истории. А QR-коды, размещенные у экспонатов, позволят заглянуть в «закулисье» работы выдающегося фотографа и узнать, что же такое «профессия — репортер».
Итальянский тенор Лучано Паваротти на конном заводе в Подмосковье, 1989 год
Фото: ИЗВЕСТИЯ/Сергей Смирнов
Вход на выставку бесплатный. Для публики экспозиция будет доступна в течение месяца начиная с 17 ноября. А узнать увлекательные подробности о создании знаковых кадров можно уже сегодня — в спецпроекте «Известий», посвященном Сергею Смирнову. Каждый снимок в нем снабжен рассказом об обстоятельствах его создания, добавляющим ценные штрихи к биографии мастера и истории всей страны.