В рамках реализации концепции государственной миграционной политики РФ до 2025 года внесен проект закона, обязывающий мигрантов подтверждать знание русского языка, сдавая экзамен. По словам премьер-министра Дмитрия Медведева, это нормальная практика для всех стран, которым небезразлично их будущее. А ЛДПР готовится ввести в Госдуму законопроект о запрете на использование в СМИ иностранных слов при наличии русских аналогов. Очевидно, что политики – с разных сторон – взялись за русский язык всерьез.
Нынешний всплеск интереса власти к русскому языку подкрепляется общественным запросом
Иллюстрация: Эксперт Online
Нынешний всплеск интереса власти к русскому языку подкрепляется общественным запросом, существующим с конца нулевых, – последний опрос общественного мнения насчет того, необходимо ли защищать русский язык и если да, то каким образом, проведен в 2008 году Всероссийским центром изучения общественного мнения. Тогда 87% россиян заявили, что нужно вести целенаправленную борьбу за чистоту русского языка. Что касается средств защиты языка, то опрошенные предложили следующие: углубленное изучение в школе (21% респондентов); введение цензуры в СМИ (в чем были уверены 9% граждан); введение запрета на использование ненормативной лексики в общественных местах (за что высказались 6% россиян). Также 5-6% граждан в качестве гаранта сохранения и защиты русского языка назвали правильную речь в семье и прививание любви к русскому языку детям. 2-4% россиян заявили, что нужно больше читать русскую литературу, запретить искажения русских слов и даже использование иностранных слов. А свыше половины опрошенных (55%) затруднились перечислить меры, призванные эффективно защитить родной язык.
Спустя четыре года власть ответила народу и предложила свой пакет мер по сохранению русского языка. Выглядят они эффектно, но подозрительно сыро. Например, остается под вопросом: если вводить экзамен по русскому языку для трудовых мигрантов, то надо ли при этом предварительно их обучать, а если да, то кто будет за это платить – налогоплательщики, общественные организации или организация-работодатель. Или кто будет составлять потенциальный список запрещенных к использованию иностранных слов.
Лидер фракции ЛДПР Владимир Жириновский, предлагая изъять из государственного языка все имеющие русские аналоги иностранные слова (преимущественно американизмы), аргументировал необходимость этого шага, в частности, и тем, что «все страны мира свои национальные языки освободили от заимствований из других языков». Депутат Госдумы от ЛДПР, первый зампред думского комитета по информационной политике Вадим Деньгин, по собственным словам, знакомый с разработкой законопроекта, на вопрос «Эксперта Online», проводился ли фракцией предварительно мониторинг международного опыта в этой области, ответить затруднился и примеров «освободившихся стран» привести не смог.
Законы такого рода о защите государственного языка вообще являются редкостью в мире. Более того, во многих странах (среди которых Германия, США, Великобритания, Япония) понятие «государственный язык» вообще никак конституционно не закреплено. Тем не менее России при желании есть на кого равняться в деле борьбы с иностранщиной в языке. Так, французский закон о защите государственного языка по праву считается одним из самых строгих в мире. Во Франции действует полный запрет на использование иностранных слов, например, для товарных знаков, в случае если у них есть французский аналог, вплоть до преследования за употребление привычного e-mail и computer. А аналогичный польский закон еще более суров, так как предполагает не только запрет использования иностранных слов, имеющих польские аналоги, но и требует, чтобы все иностранные названия, имена собственные и торговые марки переводились на национальный язык. Впрочем, этот пункт на практике не выполняется, что позволяет, к примеру, одеколону Old Spice или сигаретам Camel сохранять себя на территории Польши, а не превращаться в «Стары смруд» и «Вельблонд» соответственно.
Так или иначе, России со всеми похожими законодательными инициативами наверняка далеко до образцовых борцов за свой государственный язык – Франции и Польши. В Госдуме признают, что основная проблема, поджидающая законотворцев на этом пути, – юридическая техника. Например, уже застопорилось продвижение законопроекта, устанавливающего штрафы за использование нецензурных слов и выражений в СМИ: как известно, в имеющейся редакции его отказались поддержать правительство и государственно-правовое управление президента (ГПУ) – из-за того, что предлагаемые нормы могут вступить в противоречие с действующими статьями Кодекса об административных правонарушениях. Депутаты пообещали ко второму чтению доработать законопроект в соответствии с поступившими замечаниями. Вадим Деньгин в комментарии «Эксперту Online» и вовсе предложил, учитывая «нынешний уровень неуважения к русскому языку», выделить закон о русском языке в отдельное делопроизводство. При этом депутат от ЛДПР признал, что это повлечет за собой колоссальную работу – чтобы новый закон не пересекался со старыми законодательными нормами. По его мнению, эффективного результата можно добиться лишь с привлечением всех возможных сторон: комитета по культуре, комитета по информационной политике, экспертных советов при думских комитетах, а также нуждающейся в защите русского языка общественности. Однако желание максимально увеличить количество участников большого дела может, как бывало в практике российской власти неоднократно, лишь умножить сумбур и уничтожить всякие шансы на положительный результат.
Предыдущие попытки Госдумы резко изменить к лучшему ситуацию с русским языком в стране были предприняты задолго до выяснения общественного мнения и тем более задолго до появления названных законодательных инициатив. Они фактически не увенчались успехом. Примечательно, что сегодняшние политики практически дословно и столь же эмоционально повторяют предложения более чем десятилетней давности. Так, «первой ласточкой» стал законопроект «О русском языке как государственном языке РФ», поступивший в Госдуму для рассмотрения в первом чтении в ноябре 2001 года. Он был полон благих намерений: достаточно сказать, что, согласно тому документу, кабмин должен был взять на себя разработку и внедрение языковых квалификационных требований к СМИ и прочим, для кого владение русским языком является обязательным (и прежде всего к госслужащим). Также от федерального правительства потребовалось бы утверждать и финансировать федеральные программы по поддержке и развитию русского языка. Вместе с тем всем СМИ в соответствии с законопроектом 2001 года было запрещено употреблять «нецензурные, бранные слова и выражения, унижающие человеческое достоинство» и вменено в обязанность соблюдать нормы литературного русского языка (за исключением случаев, когда нарушение этого «вызвано необходимостью показа характеров изображаемых лиц»). Было там и предписание вместо «засоряющих русскую речь» заимствованных иноязычных слов использовать «соответствующие им слова и выражения русского языка». Нарушение всего этого подразумевало неясную «гражданскую, уголовную и административную ответственность». К 2005 году это оформилось наконец в федеральный закон «О государственном языке РФ», который действует по сию пору и значительно отличается от многочисленных предыдущих проектных вариантов – он не в пример мягче (так как при принятии становился все «беззубее» с каждым чтением). Государственная защита русского языка в нем свелась к расплывчатому перечню ни к чему не обязывающих мер, среди которых самая конкретная – «осуществление государственной поддержки издания словарей и грамматик русского языка».
Алина Сабитова
Эксперт