Минкультуры охладело к современному искусству

Пока музеи жалуются на отсутствие регулярных закупок, Общественный совет выясняет, что именно нужно закупать.

Фото: wikipedia.org/Louinelle

5 ноября будет заложен первый камень нового здания Государственного центра современного искусства (ГЦСИ) на Ходынском поле в Москве. Однако художественный руководитель ГЦСИ Леонид Бажанов опасается, что в итоге масштабные площади по новому адресу будет нечем заполнить. По его словам, 90% нынешней коллекции состоит из подарков частных коллекционеров, в то время как регулярные закупки современного искусства практически не производятся.

— Более того, министр культуры не скрывает своего отношения к современному искусству. Ни о ком из современных крупных российских и западных художников и речи быть не может. Для чего же строится это здание? — сетует Бажанов.

Как пояснил «Известиям» худрук, проблема нерегулярного пополнения коллекций современного искусства кроется прежде всего в недостаточном финансировании. Несмотря на то что с каждым годом сумма, выделяемая Министерством культуры, увеличивается, ее по-прежнему не достает на удовлетворение заявок всех музеев. Так, в 2013 году на музейные закупки было потрачено 250 млн рублей, в феврале 2014-го министр Владимир Мединский объявил, что собирается потратить за год около 1 млрд.

В пересчете на количество российских музеев эта сумма выглядит не слишком большой: в итоге шедеврам современного искусства приходится конкурировать с другими заявками и часто решение принимается не в пользу современности.

— Закупок для нашей коллекции не было уже несколько лет. Нам отказали в покупке крупнейших авторов — Кабакова, Эмин Трейси — из-за огромных цен. Но ведь цены берутся не просто так, это рынок. Последний совет по закупкам прошел достаточно давно, но результатов пока нет, — заявил Бажанов.

По его словам, еще одна проблема — в рабочей группе по вопросам приобретения музейных предметов. Ранее каждый музей сам определял необходимые для коллекции экспонаты, готовил обоснование, а Минкультуры принимало решение. Теперь у музеев и Минкультуры появился посредник. Именно членами рабочей группы определяется в итоге, что будет закупаться, а что — нет.

— Так как у рабочей группы в области современного искусства опыт весьма сомнительный, на людей производят ошеломляющее впечатление цены, а они действительно очень высокие. И когда эксперты, не привыкшие покупать произведения современного искусства, вдруг сталкиваются с миллионными цифрами, наступает шок. При этом наш центр представлен в рабочей группе только мной, в то время как Музей декоративно-прикладного искусства (ВМДПИ) — четырьмя сотрудниками. Вот и получается одна рука против четырех, — говорит Бажанов.

Главный хранитель Всероссийского музея декоративно-прикладного искусства Ольга Милованова с мнением о дискриминации современного искусства не согласна. По ее словам, четыре сотрудника отвечают за разные виды материалов: каждый представляет свой. А причина, по которой в итоге предпочтение отдают ВМДПИ, весьма прагматична: цены на современных художников, запрашиваемых ГЦСИ, не сравнить с ценами на народных художников — «мы просим мизер».

С тем, что с закупками современного искусства последнее время приходится туго, Ольга Милованова солидарна: лишь для того, чтобы подать заявку, документы приходится переделывать по несколько раз.

— Антикварные закупки в этом году мы провели, а вот с современными всё очень плохо. Недавно рабочая группа подтвердила нам одну закупку, но оплачивать ее в этом году, судя по всему, уже не собирается, — посетовала главный хранитель.

Есть сложность в том, что современное искусство нередко проходит по разряду «спорных проектов», финансирование которых вызывает в Минкультуры неоднозначную реакцию. По информации «Известий», Софья Апфельбаум, недавно уволившаяся с поста руководителя департамента государственной поддержки искусства и народного творчества, потеряла свою должность как раз в связи с закупками спорных, по мнению вышестоящего начальства, произведений.

Новый руководитель департамента, экс-министр культуры Астраханской области Ирина Тарасова намерена выносить такие работы на обсуждение общественного и экспертного советов.

— Будем думать и обсуждать, насколько оправдано их финансирование, — пояснила Ирина Тарасова.

Вместе с тем в Министерстве культуры «Известия» заверили, что все опасения Леонида Бажанова относительно будущего коллекции современного искусства безосновательны: ведомство будет продолжать закупки в плановом режиме.

Руководитель рабочей группы по изобразительному искусству Общественного совета Минкультуры, народный художник России Дмитрий Белюкин видит суть проблемы в определении предмета современного искусства.

— Почему-то под современным искусством все стали понимать авангард, актуальное искусство и другие течения, о закупках которых и идет речь. Ситуация с реалистическим искусством сейчас еще хуже: с постперестроечного времени у нас практически ничего не покупают, — заявил Дмитрий Белюкин.

По его словам, это искривление в понимании современного искусства необходимо исправлять. Первое, чем планирует заняться его группа в Общественном совете, — понять, куда идут деньги, отведенные на закупки. А дальше — распределять средства «по принципу справедливости».

— Есть бесспорные случаи закупок, которые только расширяют наши уникальные музейные фонды. Но когда речь идет о современном искусстве — почему музей определяет, кто из современников достоин быть в его стенах, а кто — нет? И почему мы должны покупать для российского музея и без того продаваемого художника, которого знают в Европе, на аукционах, и который, возможно, вообще не бывает в России? Огромные цены на некоторые имена не всегда обусловлены художественной ценностью. Это — арт-бизнес, — уверен художник.

По мнению собеседника «Известий», необходимо, чтобы на произведения имелись некие общие расценки. Так в СССР действовали Министерство культуры и Академия художеств — ведь деньги бюджетные, государственные. А дальше уже сам художник решает, хочет ли он продавать свое творчество.

Арт-директор Пермского музея современного искусства PERMM Наиля Аллахвердиева считает, что «коллекция музея современного искусства — все-таки авторская, концептуальная история», даже если музей и государственный. В их музее краевого подчинения до ухода директора, Марата Гельмана, решение о покупке принималось им, а дальше шли согласования.

— Сейчас мы вынуждены работать в совещательном режиме, дискутировать и обсуждать. Для этого в музее создана закупочная комиссия, куда привлечены все отделы музея, — объяснила свой метод работы Наиля Аллахвердиева.

Деньги на закупки выделяет сам музей из выделенного ему бюджета, итоги подводятся каждый год.

Исполнительный директор Московского музея современного искусства (ММОМА) Василий Церетели для пополнения фондов использует другую схему.

— ММОМА формирует список нужных работ, который сначала утверждается внутренней закупочной комиссией музея, а потом рассматриваются экспертно-закупочной комиссией департамента культуры Москвы. Если список утверждается на всех уровнях — выделяются бюджетные средства. В этом году благодаря департаменту культуры мы смогли приобрести большое количество работ, — отметил директор.

В случае же, если очень хочется приобрети тот или иной экспонат, а бюджетных денег нет, крупные музеи в состоянии пополнить коллекцию на собственные средства или же привлечь спонсоров. В частности, так нередко действует Эрмитаж.

Строительство федерального музея современного искусства на базе ГЦСИ планируется завершить к 2018 году. Конкурс на разработку проекта выиграло ирландское бюро Heneghan Peng Architects. Площадь нового здания будет приблизительно 46 тыс. кв м.: 10 тыс. кв. м запланировано под постоянную экспозицию, 5 тыс. — под временные выставки. Предусмотрены также театрально-концертный зал-трансформер на 8 тыс. мест и два зала меньшего масштаба для просмотров видеозаписей.

Виктория Иванова

Известия

Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе