Однако подобная модель взаимоотношений культуры и экономики, остававшаяся актуальной в индустриальную эру, оказалась категорически неприемлемой в последующие эпохи, ознаменовавшиеся стремительным размыванием границы между символическими и реальными ценностями. Сегодня культура обладает ничуть не меньшим, а порой и гораздо большим потенциалом, чем многие отрасли промышленности, и, более того, может служить надежным фундаментом для их формирования и развития. Лучший пример такого парадоксального симбиоза — опыт итальянской провинции Пьемонт, оказавшейся перед лицом жесткой необходимости в одночасье реструктурировать свою экономику и сделавшей в этом процессе ставку именно на культуру.
Кризис в машиностроительном раю
Еще пятнадцать лет назад понятие «экономическая нестабильность» было так же несоотносимо с Пьемонтом и его столицей Турином, как и понятие «культура». Регион, ставший родиной
Ситуация изменилась в середине девяностых — с началом глобального упадка «Фиата». Основные заводские мощности начали перемещаться из Турина в страны третьего мира, в результате чего Пьемонт захлестнула волна безработицы. Семьи переселенцев из других областей Италии, на протяжении последних пятидесяти лет приезжавшие сюда в поисках работы, в спешном порядке начали отбывать на родину — по оценкам муниципальных чиновников, за три года город потерял порядка 7% своих обитателей, что оказалось серьезным ударом для сравнительно небольшого Турина (на сегодняшний день его население составляет немногим менее 600 тыс.). Более того, никакой надежды на существенное улучшение ситуации не предвиделось — оставаясь на протяжении ста лет сугубо индустриальным городом, Турин не мог похвастаться никакими альтернативными ресурсами развития.
Спешно переизбранный в 1997 году городской муниципалитет наметил ряд путей преобразования городской экономики. Турину предстояло интегрироваться в общеевропейскую жизнь (для чего предполагалось строительство нескольких важных авто— и железных дорог, в том числе и знаменитой трансальпийской магистрали, большая часть которой пройдет в туннеле под горами), улучшить экологическую обстановку, в спешном порядке развить науку, образование и медицину, а затем на основе всего этого одним могучим рывком создать в регионе базис для наукоемкой высокотехнологичной индустрии. Однако, чтобы реализовать все эти грандиозные планы, город следовало радикально репозиционировать на международной и внутриитальянской арене.
«При упоминании Турина у всей Европы возникали одинаковые ассоциации, — рассказывает советник по культуре туринского муниципалитета и один из архитекторов процесса “перестройки Пьемонта” Фьоренцо Алфьери. — Турин — это “Фиат”, “Фиат” — это тяжелая промышленность, грязь, отсутствие квалифицированных специалистов и скверная экология. Никто не соглашался вкладывать деньги в развитие региона с такой репутацией, а государственных дотаций катастрофически не хватало. Нам нужно было спешно переломить подобные представления о Турине, и для этого мы обратились к самому простому и дешевому средству — культуре. Принимая такое решение, мы рисковали, но это был наш единственный шанс достичь необходимого результата в сжатые сроки. Придать городу культурный, открытый облик означало положить начало его экономическому возрождению».
Культурная революция
Сделав упор на идеологическую перестройку Пьемонта и превращение его в регион с богатыми художественными традициями, инициаторы туринской «культурной революции» опирались на два ключевых фактора: историю своей области и опыт других городов, оказавшихся в аналогичной ситуации — в первую очередь испанской Барселоны.
«Когда в восьмидесятом году я попал в Барселону, то был поражен, — говорит советник Алфьери. — Это был морской город без моря: вся прибрежная полоса застроена дымящими заводами — цементным, судостроительным, автомобильным… Грязь, хмурые, неприветливые лица — у них ситуация была еще хуже, чем у нас. Для того чтобы радикально изменить облик и репутацию города, им потребовалось меньше двадцати лет: сегодня Барселона, бесспорно, один из самых культурно значимых европейских городов, центр высокотехнологичного производства, крупный туристический центр… А кто помнит, с чего они начинали? Демонтаж промышленной зоны был только первым шагом, а потом начались музыкальные фестивали, реставрация памятников, театральный фестиваль, Олимпиада, приток туристов, а затем и приток капитала… Мы решили последовать их путем».
Несмотря на то что с начала ХХ века Турин оставался городом преимущественно индустриальным, его история в значительной степени связана с культурой. Так, именно Пьемонт считается родиной итальянского кинематографа: вплоть до указа Муссолини, волевым порядком переместившего центр итальянского кинопроизводства в Рим, здесь снималась и монтировалась большая часть фильмов на Апеннинском полуострове. Кстати, производственные помещения и техника, сохранившиеся с тех пор, позднее были модернизированы и утилизированы «Фиатом»: вплоть до начала 90?х годов концерн содержал собственную киностудию, занимавшуюся съемкой документальных, учебных и рекламных фильмов (самый знаменитый и дорогостоящий из них, посвященный приключениям итальянского
«На киностудии “Фиата” — рассказывает ее бывший директор, а ныне руководитель Комиссии по кинематографу Джорджо Фоссати, — было занято четыреста человек — операторы, звукорежиссеры, осветители. После закрытия завода все они разом остались без работы, а теперь снова получили шанс поработать по специальности. Пьемонт — оптимальное место для кинопроизводства: у нас есть и разнообразная натура, и студийные помещения, доставшиеся городу в наследство от “Фиата”, и квалифицированный персонал. Мы приглашаем итальянских и зарубежных кинематографистов снимать кино в Пьемонте на самых льготных условиях, а взамен требуем лишь двух вещей: предоставить работу нашим специалистам, а также упоминать
Киноиндустрия — далеко не единственное направление культурного развития Пьемонта. Туринская книжная ярмарка уверенно лидирует в рейтинге аналогичных мероприятий Италии (в этом году число ее участников на треть превысило число участников книжной ярмарки в Риме — формально главного книжного форума страны), а недавно завершившийся Туринский театральный фестиваль собрал не только звезд международного класса — таких, к примеру, как француз Филипп Жанти, показавший здесь свой новый спектакль «На краю земли», — но и впервые привлек иностранных туристов.
«Конечно же, мы очень многим обязаны прошедшей Олимпиаде, — рассказывает советник Фьоренцо Алфьери. — Благодаря ей о Турине узнал весь мир. В эти дни город посетили сотни тысяч людей, которые могли лично убедиться: Турин — красивое, культурное и перспективное место. Начиная с прошедшей зимы поток туристов в наш регион лавинообразно растет — если сравнивать, скажем, с 1998 годом, он увеличился более чем втрое. Это для нас, безусловно, приятно и важно, но туризм — не самоцель. Куда важнее то, что в последнее время постоянно увеличивается приток итальянских и зарубежных инвестиций в экономику Пьемонта. Я уверен, что это следствие изменения имиджа Турина — теперь никто больше не думает о «Фиате», экологическом неблагополучии и избытке неквалифицированных рабочих рук. Благодаря «культурной революции» мы перелистнули индустриальную страницу нашей истории. Мы сумели изменить репутацию города, так что фундамент для перестройки экономики можно считать заложенным».
Экономическая
Опыт Турина не единичен: помимо упомянутой Барселоны с аналогичными проблемами столкнулись и французский Лион, и британский Манчестер. И в том и в другом случае вектор дальнейшего регионального развития был прочерчен в направлении образования, спорта и культуры — иными словами, вещей, традиционно считающихся статьями скорее расхода, чем дохода: Манчестер вложил значительные деньги в строительство музеев современного искусства и претендует на право проведения Олимпийских игр, а Лион в течение десяти лет трансформировался из места концентрации тяжелой промышленности в крупнейший медицинский, фармакологический и образовательный центр Франции. Именно эта стратегия, судя по всему, является сегодня наиболее выигрышной.
«Я уверен, — говорит бывший мэр Барселоны и инициатор культурной перестройки этого города Паскуале Марагаль (ныне почетный член оргкомитета по подготовке и реализации плана стратегического развития Турина), — что сегодня культура — краеугольный камень развития любого города. Не так важно, к какому именно результату вы хотите прийти — стать центром промышленного дизайна (как Глазго) или медицинских технологий (как Лион). Ключ ко всему лежит в сфере культуры. Только ей под силу переменить образ города как в глазах его собственных жителей, так и в глазах окружающих. Барселона была первой на этом пути, и успехи наших последователей доказывают истинность принятого тогда решения».
В нашей стране подобного рода практика представляется пока достаточно экзотичной. Проблемы градообразующего предприятия, как правило, прямиком ведут к немедленному свертыванию культурных программ, финансируемых из городского бюджета. Едва ли не единственное значимое исключение — заполярный Норильск, в котором, несмотря на определенный рост социальной напряженности (условия работы на «Норникеле» не улучшаются годами), городские власти в сотрудничестве с местными меценатами находят время и средства для культурных инициатив — в частности, ставшего ежегодным фестиваля «Таймырский кактус», знакомящего жителей города со всеми важными и интересными тенденциями отечественного искусства.
В то же время количество городов, построенных вокруг