Новая Пермь
"Окультуривание" города началось в 2009-м году, когда на Пермском экономическом форуме власть дала старт амбициозному проекту. Идеологами культурной революции стали губернатор Олег Чиркунов, министр культуры Пермского края Борис Мильграм и московский галерист и менеджер культурных проектов Марат Гельман — они привели в город громкие имена из мира культуры и искусства, организовывали скандальные выставки и шумные фестивали. У Перми даже появился свой модный логотип работы дизайнера Артемя Лебедева.
За три года город сильно изменился. Новые фестивали привлекли туристов — одни лишь "Белые ночи" в 2012 году посетило более миллиона человек. Театр оперы и балета с приездом нового художественного руководителя Теодора Курензиса пережил второе рождение. На улицах города были установлены узнаваемые арт-объекты.
"Монополии" Гельмана пытались помешать консервативные сторонники "классического искусства". Оставшись за бортом культурного проекта и обделенные вниманием губернатора, они обвиняли триумвират Чиркунов — Мильграм — Гельман в воровстве бюджетных денег и устраивали митинги с лозунгами "Чиркунова в отставку", "Гельмана и Мильграма долой из Перми!".
"Культурные войны" в Перми продолжалась до тех пор, пока в мае этого года Чиркунов внезапно не ушел в отставку. После фестиваля "Белые ночи 2012" свой пост покинул и Борис Мильграм, а Гельман стал появляться в городе все реже и реже. Будущее культурной столицы покрылось туманом. Новый губернатор в начале своего правления объявил, что отныне приоритет будут отдан социальной сфере, а проект "Пермь — культурная столица" будет пересмотрен. Сейчас, спустя пять месяцев после своего назначения, губернатор Басаргин уверяет, что Пермский проект никуда не делся и не денется.
Искусство в провинциальном ландшафте
"Если вы обратили внимание, то все, что раньше было на улицах города, так и стоит", — уверяет новый министр культуры Пермского края Александр Протасевич. Гуляя по центру Перми, замечаешь, что все и правда осталось на своих местах: то тут, то там натыкаешься на (хоть и немножко подкосившихся) красных человечков, огрызок яблока Жанны Кадыровой стоит возле Горьковской библиотеки, фраза "Счастье не за горами" Бориса Матросова красуется на набережной, а Пермские ворота Николая Полисского — знаменитую деревянную букву П, которую много раз поджигали противники "культурный перестройки" — обработали антипожарной краской, и на нее больше не нападают. По периметру города стоит бетонный забор, весь в разноцветных планетах, звездочках и сердечках — его разукрасили уличные художники во время фестиваля "Длинные истории Перми".
"Пока у музея есть бюджет, чтобы сопровождать проекты, поддерживать их ремонт и реконструкцию, — рассказывает Наиля Аллахвердиева, руководитель паблик-арт программы Музея современного искусства. — Если администрация сократит бюджет, то какие-то уличные проекты нам нужно будет сворачивать или сокращать программу. Но от власти пока нет никаких отрицательных реакций".
По словам Аллахвердиевой, все, что было сделано при Чиркунове, является имуществом Пермского края. "Нельзя все это так просто взять и вычеркнуть. Даже технически это непросто — все разом демонтировать".
Что касается реализации новых уличных проектов, то теперь в городе создали специальную комиссию по согласованию арт-объектов. "Раньше это все появлялось спонтанно, без согласования, — поясняет Протасевич. — А сейчас установка такая, что нужно считаться с общественным мнением. Идет корректировка курса. Больше общения, больше подключения местного экспертного сообщества".
Аллахвердиева уверена, что даже если паблик-арт программу закроют, их дело могут продолжить местные художники: "В сознании людей произошли необратимые изменения. Появляется много новых инициатив, никак не связанных с нами, например, фестиваль "Экология пространства". Пермский проект стимулировал людей к творчеству. Когда я приехала сюда три года назад, здесь ничего не было — был абсолютно стерильный город. А теперь появилась атмосфера творчества".
"Современное искусство — современные мозги"
Музей современно искусства ПЕРММ, по примеру парижского Д'Орсе, занимает место вокзала, только не железнодорожного, а речного. Большое белое здание с желтыми подтеками сейчас находится в аварийном состоянии и ждет реконструкции. Зато на фасаде — граффити с портретами Марата Гельмана и Артемия Лебедева в образе святых: сразу понимаешь, кто здесь хозяин.
Пятница, 4 часа дня. По залам с идеальным освещением ходят единственные посетители музея — съемочная группа немецко-французского телеканала Арте, которая приехала изучать феномен Перми и снимать документальное кино о российском современном искусстве.
"Многие ошибочно принимали существование нашего музея за проект администрации", — рассказывает заместитель Гельмана Михаил Сурков, проходя по разукрашенному граффити коридору офисный зоны ПЕРММ. "Это неправда. ПЕРММ — это проект группы лиц. И наличие той или иной администрации на нашу работу особо не влияет — администрация либо помогает, либо нет. Не будет финансирования администрации — будет какая-то другая форма финансирования".
"Пока что вся эта ситуация повлияла на ПЕРММ следующим образом: некоторые люди были приглашены сюда под определенные условия, которые финансировала администрация. Теперь этого нет, и часть людей уехала. Но это не значит, что они перестали с нами работать — они просто работают дистанционно".
Сурков уверяет, что Гельман из Перми тоже никуда не делся. "Он как был директором, так и остается. Неделю в Москве — неделю у нас. У него ничего не изменилось. Изменилось только то, что он совмещал директорство в ПЦРД (Пермский Центр Развития Дизайна, созданный в 2009-м для улучшения облика городской среды), но ему это стало сильно мешать в связи с сильной загрузкой здесь. Поэтому он ушел самостоятельно. Никто его не снимал. Да и ему совершенно не обязательно постоянно здесь присутствовать. Музей — это его детище. Он должен его доделать и передать в руки опытного куратора. Директора всех музеев рано или поздно меняются, кроме, разве что, Антоновой".
"Раньше говорили, что наш город зациклился на современном искусстве, — говорит Михаил Сурков, вспоминая эпоху Чиркунова. — Но так это же явление мирового масштаба и, естественно, какие-то местные истории не будут так привлекать внимание — они же есть везде. Они интересны местным, но не интересны New York Times. Наши местные этого не понимали, многие вообще благодаря нам впервые услышали, что такое современное искусство".
Все и сразу бывает?
Если на реконструкцию Речного вокзала деньги уже выделены, и проект полностью готов, то ситуация с местной Художественной галереей не столь радостная. Коллекция музея с 20-х годов находится в Спасо-Преображенском соборе, который последние несколько лет требует от галереи вернуть здание обратно. На переезд музею церковь выделила еще 2 года.
"У нас здесь ощущение пожара, — говорит директор галереи Юлия Тавризян. — Нужно срочно решать проблему со зданием. У остальных учреждений есть здания: у оперного театра уже есть разработанный проект и его надо реализовывать, Речной вокзал уже вошел в стадию проекта. А у нас вся коллекция может быть утрачена".
Тавризян искренне верит в то, что новый губернатор и министр культуры помогут спасти галерею. "Наши проблемы сейчас решаются — ищутся разные пути, ведется поиск здания. Ситуация с галереей критическая, и власть это понимает".
Марк де Мони, француз с великолепным русским языком, пришел на должность генерального менеджера Пермского академического театра оперы и балета в 2011 году вместе с новым художественным руководителем Теодором Курензисом. Он тоже верит в счастливое будущее местной культуры и даже планирует перевезти в Пермь всю семью.
По словам де Мони, реконструкция театра обойдется недешево: "Проект будет стоить в два раза дороже, чем изначально предполагалось. Но приход нового губернатора никак не повлиял на ход событий. Он выразил поддержку строительству новой сцены театра. Сейчас мы входим в стадию экспертизы в Москве. Она должна дать зеленый свет и тогда уже начнется строительство".
Марк де Мони уверяет, что культурная политика никуда не делась. "Главная беда — это когда ее нет или под ее названием выдают что-то другое, — смеется француз. — Новое правительство понимает важность культуры и уделяет ей внимание. С начала сезона мы выстраиваем хорошие доверительные отношения с депутатами. Новый губернатор будет советоваться с населением, будет выслушивать его мнения и предпочтения. Недавно в своем блоге он разместил форму для голосования — девять крупных инвестиционных проектов: от строительства нового аэропорта, до реконструкции дорог. И туда были включены проекты из сфере культуры".
Поиск нового здания для Художественной галереи, реконструкция Речного вокзала, строительство новой сцены театра оперы и балета — власть поддерживает все эти проекты и уверяет, что все будет осуществляться параллельно. "Конечно, что-то может сдвинуться, что-то растянуться. Но мы ищем оптимальные варианты, — говорит министр культуры. — Надо сделать так, чтобы ни один из проектов не остановился, ни в коем случае не пострадал. Но и другим бюджетным проектам это не должно мешать. В этом-то и заключается главная задача губернатора — в поиске оптимального баланса".
Зона риска
"Когда у нас проходит фестиваль "Текстура" я специально освобождаю целую неделю, так как приходится посмотреть порядка десяти фильмов и театральных постановок", — рассказывает Надежда Агишева, член жюри фестиваля "Текстура", а в обычной жизни — директор частного "Музея советского наива".
Театр "Сцена-Молот", в котором проходит "Текстура", по мнению горожан, — один из самых позитивных результатов Пермской культурной революции. "У них каждый год очень насыщенная яркая программа, — говорит Агишева. — Таких фестивалей не хватало городу. В театральной среде было мало ярких событий. А Эдуард Бояков (арт-директор театра) показал нам современный театр и новое кино".
По слухам, этот успешный на первый взгляд проект одним из первых может пострадать от смены власти. Фестивалю "Текстура" в 2012 году резко снизили финансирование, а у самого театра сейчас нет ни главного режиссера, ни постоянной труппы. Плюс ко всему, "Сцена-Молот" является малой сценой театра "Театр" (бывший Драмтеатр, переименованный Мильграмом в эпоху Чиркунова) и находится с ним в одном здании. А по последним новостям, в театре "Театр" будет работать бывший министр культуры Борис Мильграм, от которого теперь в большой степени будет зависеть будущее обоих проектов. То, что Мильграм снова войдет в культурную жизнь города и будет влиять на какие-то решения, не отрицает и сам Протасевич.
Еще один фестиваль, будущее которого до последнего времени оставалась под вопросом — "Пилорама", ежегодный форум гражданских активистов и правозащитников, проходящей на территории бывший зоны "Пермь-36".
Директор музея "Пермь-36" с традиционным пермским оптимизмом уверяет, что "Пилорама" тоже никуда не денется. "Один из заместителей Басаргина будет возглавлять оргкомитет фестиваля, и финансирование на будущий год тоже подтвердили. В Перми нет силы, которая бы запретила делать нам "Пилораму", — смеется Виктор Шмыров. — На форуме нет гонораров. Мы оплачиваем только дорогу, питание и проживание. Это недорогой проект. Представим худший вариант — что органы власти выйдут с "Пилорамы". Ну что ж, наберем мы деньги на билеты для гостей!".
Шмыров признается, что вначале, когда Басаргин объявил о пересмотре культурной политик, все сильно напряглись. "Мы написали письмо губернатору, создали совет по культуре... Пока крутых изменений власть не совершила. Сейчас подтверждаются все основные моменты: от "Белых ночей" до местных фестивалей. Пока ни один проект не закрыт".
Был бы зритель, деньги найдутся
Теперь главным критерием оценки культурных проектов должен стать потребитель. "Раньше главная претензия была в том, что выставки заезжих художников устраивают, а наших — не устраивают, — говорит Виктор Шмыров. — Но судя по мировой практике — это всегда минимум. Главный критерий — это посетитель, а ему нужно все современное и интересное. Если культурный институт востребован, то он найдет деньги".
Оценивая работу своих предшественников, Александр Протасевич считает, что главной недоработкой Культурного проекта была нехватка коммуникации с людьми. "Не все по-человечески объяснялось и у людей складывалось впечатление, что современное искусство — это единственное, что было сделано за это время. Касательно местных классических художников — это большое заблуждение считать, что кто-то кого-то притеснял. Сюда приезжали грамотные люди с новым подходом. Сейчас многие местные художники научились работать в таком же формате. Министерство по всем ключевым направлениям искусства проводит конкурсы. Кто способен что-то сделать, грамотно сформулировать свою идею — может в них участвовать. Так что поддержка местных художников есть".
Пермский оптимизм как-то не вызывает доверия. Не бывает такого — что все, всем и сразу. Возможно в городе, где на набережной стоит фраза из красных двухметровых букв "Счастье не за горами", люди научились ждать и верить в счастливое будущее. Но в Перми пока что точно есть, что посмотреть и о чем поговорить.
Источник