Буэнос диас, Акакиевич!

Чеховский фестиваль-2009

На Чеховском фестивале цирк временно уступил место кукольному театру. Вслед за конями Бартабаса, визуальными фантазиями Филиппа Жанти и причудливой клоунадой семейства Чаплиных в Москву пожаловала "Шинель". Ее изготовили в Чили.

Я не знаю, что именно сподобило артистов кукольного театра "Милагрос", проживающих в далеком Сантьяго, обратить свой взгляд на Гоголя и вызывает ли у них текст "Шинели", переведенный на испанский, хотя бы малую толику тех эмоций, что вызывает этот текст, писанный на русском языке, у русского человека. Я могу лишь предположить, что для кукольных дел мастеров главенствующим в хрестоматийном произведении отечественной словесности оказался не язык и не удивительная интонация автора, а сам сюжет. Его, так сказать, мелодраматическая закваска. 

"Шинель" в исполнении чилийских кукол - это трогательный рассказ о человеке, которому не везло. С самого начала с помощью незатейливой мультипликационной зарисовки нам очерчивают детство, отрочество и юность героя. Вот он ребенком тянется за каким-то лакомством, но упавший с блюда орех пребольно ударяет его по лбу. Вот юным отроком выходит на улицу, и ему в голову летит мяч. Вот спешит на свидание к девушке, но из-под самого носа ее уводит какой-то более пригожий юноша. После этого мы видим героя уже в департаменте. Его внешность вполне соответствует гоголевскому описанию: "...несколько рыжеват, несколько даже на вид подслеповат, с небольшой лысиной на лбу, с морщинами по обеим сторонам щек и цветом лица что называется геморроидальным". Ясно, что человеку с такой внешностью не повезет и в дальнейшем. Новую шинель у него сопрут. Все попытки добиться справедливости окажутся тщетными. "Значительное лицо", на аудиенцию к которому явится Башмачкин, будет коснеть в своей бюрократической гордости и не выкажет ни малейшего сострадания к потерпевшему.

Никакой специфической русскости в спектакле чилийцев нет. Они рассказывают вечную историю, которая везде и с каждым могла бы приключиться. Особенно хорош в этой "Шинели" портной Петрович, жутко похожий на какого-то мелкого мафиозо итальянских кровей. Вздорная жена Петровича, так и не появляющаяся на сцене, но громко кричащая всякие вздорности из-за кулис, тоже имеет совсем не нордический темперамент. А торговля портного и заказчика по поводу цены еще не пошитой верхней одежды напоминает торговлю продавца и покупателя на восточном рынке. Диалоги героев в переводе на испанский звучат порой ужасно комично ("Буэнос диас, Петрович". - "Буэнос диас, Акакиевич"), что придает симпатичному, в сущности, спектаклю особое обаяние. Но по окончании забавного кукольного представления вдруг ясно понимаешь, какая невообразимая пропасть отделяет этот наивный (с незначительными отступлениями от первоисточника) пересказ фабулы от леденящего душу гоголевского гротеска. И как много возможностей, даруемых постановщику именно кукольным театром, было упущено создателями спектакля.

Ведь именно здесь, на кукольной сцене, можно было бы воплотить и особую любовь Башмачкина к буквам, которые являлись ему повсеместно, так что, только когда "лошадиная морда помещалась ему на плечо,.. замечал он, что он не на середине строки, а скорее на средине улицы". И одушевление им самой шинели. И наконец, превращение Башмачкина в привидение, в подручных у которого, судя по тексту, ходит целая шайка разбойников. Все эти эффектные места у чилийцев опущены или проболтаны. Так же как не передана и не почувствована кукловодами ерническая (причем ерническая в первую очередь именно по отношению к главному герою) интонация классика. Великий русский писатель не жалеет сарказма для описания маленького человека, и весь фокус заключается в том, что читатель испытывает сострадание к этому герою, НЕСМОТРЯ на сарказм. Удача любого спектакля по Гоголю зависит в конечном счете от того, насколько точно творцы театральной реальности смогут воплотить на сцене эту самую интонацию (ведь она у Гоголя всегда гораздо важнее анекдотического сюжета) и смогут ли выявить в бытовом анекдоте некий надбытовой смысл. 

Лишь однажды в ходе представления понимаешь, что его создатели нащупали (причем нащупали в прямом смысле) верный путь. Дело в том, что похитителями шинели оказываются тут не мелкие воришки, а сами кукловоды, точнее, их руки, которые на кукольной сцене так легко превращаются то в карающую десницу, то в спасительную длань. Это превосходный и совершенно гоголевский ход! И если бы он получил в чилийском спектакле хоть какое-то развитие, у этой "Шинели" были бы все основания встать в один ряд с выдающимися постановками по Гоголю. А так - это просто "Шинель". Ее за морями-океанами - безо всяких специальных идей и затей - чилийские кукольники решили примерить на своих кукол. Им-то за морями-океанами не положено знать, что ездить в Россию со своей, пусть даже и ладно скроенной "Шинелью", так же нелепо, как в Тулу со своим самоваром. 


Известия
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе