О гастрольной программе и о том, что в афише
между строк, наш корреспондент беседовал с художественным руководителем
самарской балетной труппы, заслуженной артисткой России Надеждой
Малыгиной.
– Смотришь на вашу афишу,
и прямо глаза разбегаются. Горизонты – от «Лебединого» до Битлз, от
«Жизели» до «Чиполлино». Размах поистине волжский. А есть в этом
какая-то понятная простому зрителю логика?
– Думаю, что есть. И она в том, что хотим показать всё лучшее. Конечно,
с учётом пожеланий ярославских партнёров. А они понятно чего желают:
чтобы афиша была на разные вкусы. Если бессмертная классика – искусство
для всех и каждого, то вполне можно сказать, что, например, «Чиполлино»
по сказке Джанни Родари на музыку Карэна Хачатуряна хорошо подходит для
семейных просмотров, а рок-балет «Beatles forever!» («Битлз навсегда»)
– для молодого продвинутого зрителя.
– Битлы в балете? Такого, кажется, ещё не бывало.
– С полным правом говорим, что этот спектакль – он финальный
в ярославской программе – у нас авторский. Сперва сочинили его на
бумаге. При этом нашей настольной книгой был первоисточник – «Антология
Битлз». Там есть раздел, где молодые лорды о себе рассказывают сами.
Музыку по нашему либретто заказали мы ученику профессора Карэна
Хачатуряна Артуру Митиняну, и он наши надежды оправдал. Хореография
– многосложный сплав модерн-балета, пальцевой техники, гимнастики,
цирковой эксцентрики. Всё это вплавлено в сквозную зримую мелодию
танца. Среди наших персонажей есть и Любовь, и Музыка… Премьеру сыграли
мы в конце позапрошлого сезона, этот наш эксклюзив пока мало кто видел,
так что не пропустите.
– А ещё о каких важных событиях в жизни вашего театра вы могли бы рассказать?
– Важнейшее из них – глобальная реконструкция здания, построенного в начале 30-х годов по типу большого Дворца культуры.
– «Глобальная», вы сказали?
– Создаётся новое сценическое пространство, не говоря уж о полной смене
оборудования. Испытываем щемящее чувство, многие из нас, видя, как
рушатся старые стены, не скрывали слёз. Здесь выросло несколько
поколений артистов, в том числе и я сама.
– Кажется, при вашем театре студия была?
– Не студия, балетная школа. Ею многие годы руководила главный
балетмейстер Наталья Данилова, ученица великого педагога Вагановой,
воспитанница, стало быть, блистательной Ленинградской балетной школы,
где выучка и сегодня на уровне и выше мировых стандартов.
– Дальше ваша судьба как складывалась?
–
Закончила два вуза – балетмейстерский факультет Ленинградской
консерватории и ГИТИС. Наставников у меня было несколько, назову из них
Никиту Долгушина и Бориса Брегвадзе. Кто они, любителям балета,
надеюсь, объяснять не надо.
– Если от
Самары до императорского балета, стало быть, рукой подать, то невольно
думаешь, что и классика у вас не имеет вредных примесей. Это так?
–
Если вы имеете в виду попытки её «улучшения» и всякую топорную
отсебятину, то вы правы, так и есть. У нас экологически чистое
искусство. Но давайте объясним публике, что балет и танец меняются
вместе с жизнью. В классических постановках мы сохраняем всё самое
ценное, что, отвечая духу подлинника, появилось позже.
– Может быть, примеры приведём?
– Например, в «Лебедином озере» Петипа и Льва Иванова вставки делали и Лопухов, и Ваганова, но так, что комар носа не подточит.
– Финал у вас какой?
–
Не такой, как в первоначальном либретто – он жизнеутверждающий, это
апофеоз любви, в традиции постановок середины ХХ века. Для нас важно,
что из-под власти зловещей совы Ротбарта девушки-лебеди освобождаются
силой любви Одетты. Вот и начало ярославских гастролей подтвердило, что
зрители нас в этом понимают.
– О «Щелкунчике» обычно театроведы пишут: полон загадок. К вашей постановке это относится?
–
Думаю, вполне. Потому что проблема всё та же: как примирить либретто
детской рождественской сказки и мощное дыхание музыки Чайковского.
Теперь представление о том, как это у нас выходит, получат и ярославцы.
Дух разных времён сохраняет и «Жизель».
– Можно об этом чуть подробней? Не далее, как в четверг ярославцы увидят этот шедевр романтического балета.
–
Полтора столетия назад в этом балете танец впервые воспарил над землёй,
поднявшись на пуанты. Лет сорок спустя за него взялся прославленный
Мариус Петипа, первый хореограф России. Освежил пластику, кое-где
пантомиму заменил танцем, поубавил в финале мистики. Именно эту
постановку в начале прошлого века корректно восстановил к парижскому
дягилевскому «Русскому сезону» другой классик хореографии Михаил Фокин.
Такой и вошла она в практику современного балета.
– Вернёмся из Парижа в Самару, к вашему вынужденному межсезонью. У вас стройка, и где же вы спектакли показываете?
–
Там, куда приглашают. Во дворцах культуры, в Самаре, малых городах. На
плановых бюджетных гастролях, таких как ярославские. Бывают
и зарубежные турне, последние: Китай, Испания, Германия.
– Скажите, мы по-прежнему, как поётся в одной песенке, «в области балета впереди планеты всей»?
– Не стала бы с этим спорить. Судим и по себе, и по тому, какой спрос повсюду на русских звёзд.
– О первых ярославских впечатлениях что-то уже скажете?
–
Репетировали чуть ли не с колёс, и впечатления главным образом от сцены
старейшего русского театра. Простор, добрая аура. А чтобы обезопасить
артистов от травм на незнакомых подмостках, мы вместе с комплектом
декораций, реквизита, костюмов и фонограммой привезли пластиковый
планшет.
– Как вас здесь принимают?
–
Подождём до конца гастролей. Пока что жаловаться на плохой приём не
приходится. Сужу по кассе. Администраторы говорят, что всё идёт
нормально.
Северный край