«Наш театр — это градообразующее предприятие»

Ярославский театр имени Волкова носит звание первого русского профессионального драматического театра. Времена бывали разные — после расцвета в 60-70-х при Фирсе Шишигине наступил спад. В последние годы, благодаря работе директора Бориса Мездрича, режиссера Сергея Пускепалиса и нынешнего художественного руководителя Евгения Марчелли, Театр имени Волкова переживает расцвет. В театре кипит жизнь: работает Центр имени Кости Треплева, где ставят современную драматургию, проводятся лаборатории и читки, спектакли театра регулярно приезжают на «Золотую Маску». Сотрудники театра рассказали о том, как живет Волковский, что изменилось в последние годы и из чего складывается биография первой русской сцены. в

«Иголочка с ниточкой» 
Ольга Хачатрян, заведующая декорационным и бутафорскими цехами, — о том, как создается спектакль, и о связи между Джульеттой и эпоксидной смолой
Я работаю в Ярославском театре с 1994 года. По специальности я художник-оформитель. Пришла бутафором, потом стала мастером, потом — старшим мастером, потом — завпроизводством. Театр в моей жизни появился давно: в детстве занималась в театральной студии. В перестройку, когда зарплату нигде не платили, пришла работать в театр. Здесь тогда ставили «Сон разума» и не хватало рабочих рук. На спектакле я работаю с художником-постановщиком. Раньше художники приезжали с макетами, теперь, как правило, приезжают с эскизами. Мы делаем смету, распределяем работу по цехам, производим закупки. Потом перед премьерой художник приезжает снова, чтобы уже все доделать, отшлифовать детали. С точки зрения сценографии самым успешным спектаклем был «Фома». Тогда я еще в бутафорском цехе работала. Это приятно, когда открывается занавес — и сразу аплодисменты: не работе актера, а нам, нашей работе. Частично декорации изготавливаются в наших цехах, частично — заказываем по фирмам. Так как часто ездим на гастроли, требуются декорации из металлоконструкций — они изготавливаются на заводах. Нам привозят «скелеты», а мы их уже доделываем, обшиваем, бутафорим, декорируем, красим. Некоторые спектакли требуют большого количества рабочих рук, но мы все равно обходимся своими силами. 
В декорационном цехе работают трое, в бутафорском — четверо, двое в столярке. Раньше нам помогали практиканты, но молодежь не очень-то хочет работать. Трудно с большим количеством мягких декораций — например в спектакле «Бешеные деньги». Все надо делать вручную — иголочкой с ниточкой. Сейчас нам предстоит сложный спектакль «Ромео и Джульетта» — там много работы с пенопластом, с резьбой, с обклейкой, с эпоксидной смолой, со стеклотканью. Больше всего мне нравится видеть результат. Вроде бы ничего не было, а потом что-то красивое возникает на сцене. Когда я стала руководить людьми, было какое-то беспокойство: я очень люблю работать руками, а тут нужно просто организовать процесс. Когда что-то не успеваем, я подключаюсь сама — могу клеить, красить, шить 

«Иногда музыку проще написать, чем найти»
Игорь Есипович, заведующий музыкальной частью, — о том, как создается музыка в спектакле, об особенностях работы с Марчелли и о том, зачем люди ходят в театр
Я работаю здесь уже почти пять лет, до этого работал в Омске, тоже с Марчелли. Моя работа проходит в репетициях. В городе я нашел музыкантов, которым нравится театральная работа, ее специфика. В репертуаре много спектаклей с живой музыкой. Назвать любимый спектакль сложно: все спектакли Марчелли для меня дороги. Я подключаюсь к работе над спектаклем с самого начала — читаю пьесу, хожу на читки. Когда актеры встают на ноги, начинается моя самостоятельная работа. Встречаюсь с режиссером, приношу музыку, выслушиваю пожелания. Режиссеры работают по-разному: кто-то формулирует конкретный запрос, не дает отступить в сторону, с кем-то это свободный процесс. Марчелли работает по-особому — до самого конца непонятно, как будет выглядеть спектакль. Очень много работы в стол, но это тоже не исчезает бесследно. Вообще, Марчелли любит стилевую эклектику в музыке. Иногда музыкальное решение определяет концепцию спектакля. Например, с Праудиным мы делали спектакль по водевилям Чехова, где в основе лежала музыка из «Травиаты». Но иногда музыку проще написать, чем найти.
Режиссеры работают по-разному: кто-то формулирует конкретный запрос, не дает отступить в сторону, с кем-то это свободный процесс. Марчелли работает по-особому — до самого конца непонятно, как будет выглядеть спектакльЯ всегда занимался музыкой, работал в ансамбле, параллельно учился в медицинском институте в Омске. Однажды мой предшественник в Омском театре попросил его ненадолго заменить, я ввелся в спектакль и остался в театре. Только лет через десять понял, куда я попал. Понял, что другим уже не смогу заниматься. Интересно, когда что-то происходит в первый раз. Помню, как первый раз записывал свою музыку с огромным симфоническим оркестром — для спектакля «Лоренцаччо» в Омске. Может, это и не очень удачный спектакль, но для меня это был первый опыт, который впоследствии позволил мне не бояться многих вещей. Первый мюзикл, первая работа в кино — это этапы. В Ярославском театре я впервые вышел на сцену как актер, в спектакле Марчелли у меня была роль со словами. Здесь я впервые выступил в качестве музыкального руководителя и режиссера музыкальных спектаклей. Музыка — это безусловное искусство, а театр условен. Музыка в театре — вспомогательный элемент, но она вводит зрителя в определенное эмоциональное состояние, нужное для восприятия замысла режиссера. Люди ходят в театр, как и на концерты, ради живых людей, ради обмена энергиями, ради общения.(Продолжение следует)
http://theatretimes.ru/nash-teatr-ehto-gradoobrazuyushhee-pred
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе