Во что верит и на что надеется главный поэт страны

Театр все еще ищет отмычку к современной реальности


Во что верит и на что надеется главный поэт страны Театр,Россия


Эфрос говорил, что в искусстве имеет смысл заниматься двумя вещами: экспериментами с новым языком или качественными спектаклями в рамках существующего традиционного. И печально, когда в этих двух категориях есть несовершенство. В первой — когда недостаточно экспериментально. Во второй — когда недостаточно качественно.


В Москве прошла первая часть фестиваля «Золотая маска»: внеконкурсная «Маска-плюс» и программа «Новая пьеса». А сейчас началась конкурсная программа, которая будет идти в театрах Москвы до 16 апреля.


Внеконкурсная программа отвечает за эксперимент, конкурсная — за качество. После очередного спектакля о текущей жизни, как всегда, в фойе шли оживленные дискуссии.


— Еще один потраченный вечер моей неуютной жизни, — вздохнула авторитетный театровед. — Ни режиссуры, ни драматургии!


— Нет сюжетной композиции! — негодовала студентка. — Герои спектакля живут как по инерции. Знакомятся и начинают «встречаться». Расстаются или женятся. А еще верят в гороскопы, пишут глупые стихи, ругают администрацию, гордятся своим городом… От ненужной, угнетающей, омерзительной информации начинает болеть голова.


У Чехова тоже болела голова — оттого, что жители Таганрога живут как по инерции: едят, пьют вино и размножаются. Но ему жизнь не казалась омерзительной, как студентке.


Зритель обладает инерцией восприятия. Я думаю, это связано с инстинктом самосохранения. Древний человек старался не есть незнакомый ему листик. Так и зритель хочет, чтобы режиссура, драматургия и сюжетная композиция были вещами ему уже знакомыми.


В программе «Новая пьеса», где главным героем является современная драматургия, зрителю были представлены попытки эту самую драматургию освоить режиссерскими средствами. И во многих случаях эти попытки не конгениальны драматургии: не потому, что драматургия великая, а потому, что материал — монологи и диалоги современных людей — сопротивляется театральным приемам. И начинаются режиссерские поиски жанра и формы. Например, такие.


1. Мюзикл о современной шпане. В Красноярском ТЮЗе режиссер Роман Феодори поставил знаменитую пьесу Ярославы Пулинович «Наташина мечта»: это монолог девочки-дет­домовки, которая ворует у жиртрестки-лохуш­ки заколочки, дерется, влюбляется в журналиста из газеты «Шишкинская правда» и вместе с другими детдомовками избивает счастливую соперницу — до комы. Спектакль с размахом: на сцене двигается громадный куб, у него, как во дворе, отжигают рэперы. В классической форме мюзикла — новое содержание.


2. Комедия дель арте с шахтерами. Режиссеры Марат Гацалов и Вера Попова в Прокопьевском драматическом театре ставят документальный спектакль о жизни города. Все действие объединяет загс, куда пришли бракосочетаться и старички из местного дома ветеранов, и подростки, и дальнобойщик, и девица, зарезавшая предыдущего мужа. На сцене актер показывает персонажа-маску, а остальные актеры на скамейках следят за ним и готовятся к собственному выступлению.


3. Читка о сталинском переселении народов. Пьесу «Малыш» литовца Марюса Ивашкявичуса о любви, войне и переселении литовцев в Сибирь поставил актер и режиссер Андрюс Даряла в Красноярском театре драмы им. Пушкина. Играют там и непрофессиональные актеры — литовцы, которые помнят с детства и переселение, и поезда.


4. Бытовая история с политическим смыслом. Режиссеры спектакля «Двое в твоем доме» Михаил Угаров и Талгат Баталов запирают в двухкомнатной квартире двух кагэбистов, диссидента Некляева и его жену, которая от вторжения в ее жилище превращается в гарпию и устраивает тюремным смотрителям невыносимую жизнь.


5. Новаторское существование актера. Поток сознания драматурга Павла Пряжко в спек­такле Дмитрия Волкострелова «Хозяин кофейни» актер Иван Николаев воспроизводит так естественно, будто импровизирует и ищет по ходу слова, отказываясь от театральной школы и актерских навыков. Самый экспериментальный спектакль из всей программы, потому что невозможно по старинке ставить пьесы Пряжко, если они состоят, к примеру, из 535 фотографий и 13 подписей к ним.


6. «Я (не) уеду из Кирова». В спектакле худ­рука Театра на Спасской Бориса Павловича вяткинская молодежь делится со зрителем своими планами и мыслями о родном городе, так что непонятно, спектакль это или просто встреча молодых горожан со зрителями.


Такое разнообразие режиссерских способов представить современный мир связано с тем, что все равно главным послом этого самого мира является пьеса. Режиссерских спектак­­лей — без пьесы, но с новым театральным языком — практически нет.


— А потому что не годятся сюда методы, которым научили в театральных вузах! — честно объяснял режиссер публике. — Что у меня есть как у режиссера? Я достаю ключ на восемнадцать, а он не подходит. Надо изобретать новый ключ.


На театральный экспорт из России идут либо прославленные мастера, как Фоменко и Васильев, либо современные драматурги, как Вырыпаев, Сигарев, Ворожбит и Дурненковы. А среди новых русских режиссеров пока трудно обнаружить что-то соразмерное.


Возможно, потому, что к современной реальности нужно присматриваться не только с помощью ключей, выданных в ГИТИСе и в других вузах. А вообще.

Саша Денисова

Эксперт

Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе