"Бомба" от Тодоровского и Копылова превзошла ожидания Курчатова и Харитона

Рамки остросюжетного сериала, который на четыре вечера прошлой недели приковал внимание зрителей канала "Россия-1", определяются хронологически с точностью до одного дня и даже минуты.
Фото: kinopoisk.ru


И это при том, что фильм создавался и анонсировался как художественный, а не документальный, хотя и с опорой на реальные исторические события, с сохранением подлинных имен и фамилий: Игорь Курчатов, Лаврентий Берия, Юлий Харитон, Борис Ванников, Нильс Бор…


Завязка - поздний вечер 6 августа 1945 года, когда в Москве по приказу Берии экстренно собрали ученых, чтобы сообщить им пренеприятное известие: американцы сбросили на Хиросиму атомную бомбу.

Финал (у фильма) - 29 августа 1949-го, 7.00 по московскому времени, когда на испытательной башне Семипалатинского полигона привели в действие "изделие РДС-1". Чтобы увидеть ожидаемую картину ядерного взрыва и доложить наверх: есть Реактивный Двигатель Сталина! А уж после этого заявить миру, своим союзникам и антагонистам: Россия Делает Сама.

1473 дня и ночи - больше, чем Великая Отечественная - продолжалась эта неведомая абсолютному большинству, героическая и жертвенная эпопея, давшая начало тому, что полвека спустя назовут Атомным проектом СССР.

Едва ослабли секретные грифы, приоткрылись архивы и сейфы с документами "Особая папка", историки, журналисты, писатели, а вослед им режиссеры и сценаристы документального кино принялись воссоздавать отдельные эпизоды этого прошлого. И уже, надо признать, выстроена довольно полная и подкрепленная документами ретроспектива.

Сказать на этом - документальном - поле что-то принципиально новое уже трудно. А вот средствами художественного кино…

Это будет "Бомба"! - таким заголовком на различных сайтах и медиа-площадках анонсировали телепремьеру одноименного фильма от Валерия Тодоровского (генеральный продюсер) и режиссера-постановщика Игоря Копылова (стал известен недавними фильмами "Ржев" и "Ленинград 46").

Получилось ли?

Если судить о том, как наглядно, в буквальном смысле на спичках объясняли с экрана неподготовленному зрителю сложнейшие научные и конструкторские задачи, которые пришлось решать героям фильмам - безусловно, да. Тому, как аргументировали и доказывали молодые советские физики преимущества вертикальной компоновки реактора перед горизонтальной, чтобы уже была реализована в США, могут поучиться ведущие научно-популярных и образовательных программ на российском телевидении.

Источник нейтронов и их поглотитель, графит для реактора и йодная яма, плутоний, которого нет в природе, а в бомбе без него никак - разве это материал для остросюжетного кино? Даже в фильме "Девять дней одного года", когда полстраны симпатизировало ученым-физикам, а едва ли не каждый второй мальчишка им завидовал, о таком с экрана не говорили.

А критмасса, имплозия, идеальная симметрия при взрывном сферическом обжатии заряда - как это объяснить телезрителю? И надо ли вообще в художественном фильме? Даже притом, что в Cinema пришла компьютерная графика…

Полосатый астраханский арбуз, попавший в руки физику-экспериментатору Михаилу Рубину (актер Евгений Ткачук) разом отмел сомнения: его простая, как все гениальное, догадка стала прозрением и для зрителя. Захватила, повела вместе с героем дальше и уже не отпустила до самого последнего кадра.

Уверенный в себе и дерзкий, способный нагрубить даже Берии, за что и попал в ГУЛАГ - всю войну лес рубил на Севере - в диалоге с Харитоном он бросает крамольные для того времени слова: "Если б из лагеря меня не вытащили сюда, уже два года был бы на свободе…"

Профессор Харитон, лишь не на много старше, коллегу за такие параллели не осуждает, хотя и не соглашается: "А я не могу перестать здесь работать". И раз за разом, не афишируя, вступается за Михаила Рубина, у которого душа как оголенный нерв, перед Ванниковым и Берией, просит понять и простить его вспыльчивость.

Историки науки и, в частности, советского Атомного проекта, в образе гениального физика Рубина (на мой взгляд - лучшая актерская работа в фильме) угадывают собирательные черты и факты биографии Якова Зельдовича, Кирилла Щелкина и, конечно, Льва Ландау, хотя имя последнего Михаил сам называет в фильме - словно дистанцируясь и, одновременно, сливаясь с ним.

В судьбе Аркадия Бриша слились война и мир, наука и политика, а силы придает кровное родство с Беларусью
Рубин - не единственный герой сериала, у которого были и угадываются реальные прототипы.

Самая очевидная аналогия - в позиции и поступках радиолога Анны Галеевой (актриса Евгения Брик) и врача в четвертом поколении, выпускницы Свердловского мединститута Ангелины Гуськовой (1924-2015). Незадолго до ухода из жизни Ангелина Константиновна сама отважится описать свою работу на Урале, связанную с комбинатом "Маяк" и первым реактором, в автобиографической книге "Атомная отрасль глазами врача". Она станет член-корреспондентом Академии медицинских наук СССР, главным научным сотрудником Института биофизики, обладателем высоких и заслуженных наград. Но самым близким человеком в конце жизни будет ей лишь родная сестра - своей семьи Ангелина Гуськова так и не создаст.

Перекличка судеб и времен видна уже в созвучии имен: Ангелина Гуськова - Анна Галеева. И та, и другая добивались организации строгого дозиметрического контроля, чтобы защитить от переоблучения работающих на атомном реакторе и смежных с ним участках радиохимического производства. Сами при этом тоже рисковали - собственным здоровьем, возможностью иметь семью и продолжить род…

И в этом "Бомба" - безусловно, бомба. Но местами сериал для взрослых не по-взрослому метафоричен.

Обручальное кольцо, в сердцах сдернутое с пальца и выброшенное из машины - на ходу, в придорожную грязь, весьма пожую на ту, что месили ногами колонны заключенных, присланные копать котлован для "Аннушки" - первого на Урале промышленного реактора для наработки оружейного плутония.

И первый в своем роде индивидуальный дозиметр - одеваемый, как и кольцо, на палец. Его радиолог Анна Галеева привезла из Москвы, из Института биофизики, и словно в знак примирения успела передать мужу - буквально за мгновение до того, как Игорь Муромцев (актер Виктор Добронравов) и два его товарища-добровольца пойдут, образно говоря, на амбразуру. А в прямом смысле - под жесткий, фактически смертельный поток излучения, чтобы устранить аварийное спекание топлива - так называемый "козел" в одном из каналов действующего реактора.

Следующие за этим сцены - пожалуй, самые метафоричные в фильме: физики в белых комбинезонах с бранспойтами наизготовку, чтобы по первой команде залить взбунтовавшийся реактор - как бронебойщики под Москвой перед надвигающимися танками врага. Тут врага нет, но опасность чудовищная, хотя для глаз невидимая. И что все понимают - рукотворная…

У оператора фильма Сергея Мачильского немало творческих находок, удачных ракурсов и, что хотелось бы особо подчеркнуть, молчаливых сцен. Безмолвных и выразительных. Такие паузы, вопреки мнению отдельных критиков, лично мне не кажутся затянутыми или чересчур театральными. Напряженные "паузы" нужны, чтобы и зритель позволил себе задуматься, а не бежал, глотая попкорн, только за сюжетом…

Камера оператора не нарочито, но точно акцентирует детали. Очень характерно, например, посверкивали стекла очков у Лаврентия Берии - и в пультовой реактора, и в театральной ложе. Но это, пожалуй, и все, что сближало его кинематографический облик, многократно воссозданный на экране, с тем, который явил в сериале "Бомба" Виталий Коваленко - конечно, не без участия режиссера.

Критиковать "за непохожесть", как и хвалить "за оригинальность", "новое прочтение" не стану. Ведь изначально условились, что речь о кино художественном, и тут нет места категориям "похож - не похож". Но одну ремарку себе позволю.

Лет десять назад вышел из печати и даже был подарен "Российской газете" фолиант на 1180 страниц с провокационным названием "Берия. Лучший менеджер XX века". За псевдонимом Сергей Кремлев не скрывал своего авторства уже знакомый нам по публикациям Сергей Брезкун, в то время сотрудник одного из аналитических подразделений РФЯЦ-ВНИИЭФ - того самого ядерного центра в Сарове, где была сконструирована первая в СССР атомная бомба. Инженер по образованию, а по роду занятий - въедливый историк и публицист-интерпретатор, он издал к этому дню немало резонансных книг, в том числе еще несколько, посвященных Берии, включая его, якобы сохранившиеся дневники. А "гроссбух" в тысячу с лишним страниц стал бестселлером и выдержал шесть переизданий.

Упоминаю все это, чтобы сказать: образ Лаврентия Берии как руководителя Спецкомитета "по урановой проблеме", созданный в сериале "Бомба", - лучшее, о чем мог бы мечтать автор более чем спорных книг и вольных интерпретаций на болезненные темы из нашего прошлого. Но большинство других историков, думаю, не согласятся принять такую заведомо комплиментарную трактовку.

Если посмотреть все восемь серий "Бомбы" и принять их за чистую монету, невольно подумаешь: "Лучшего руководителя нашим ученым просто и желать нельзя!" Деловой, немногословный, требовательный. Лица и просьбы запоминает - ну просто отец родной! А как слово держит: сказал - сделал.

Рядом с "товарищем маршалом" начальник Первого главного управления при ГКО СССР, а до этого, еще в годы войны, нарком боеприпасов Борис Ванников в исполнении Владимира Богданова - просто генерал на побегушках со звездой Героя соцтруда. Да и профессор Курчатов (актер Михаил Хмуров) на том же фоне - что-то усредненное между начальником смены на пульте управления реактором и модератором, как сейчас бы сказали, на коллоквиуме физиков и материаловедов. И пресловутая борода авторитета не добавляет…

А вот товарищ Берия, что самое удивительное, всегда оказывается в нужном месте в самый острый и нужный момент. Будь то спор профессора Курчатова с маститыми академиками, пуск опытного реактора или уже апофеоз - подрыв атомного заряда на полигоне под Семипалатинском.

Лаврентию Павловичу - кому же еще! - предлагает Игорь Курчатов перевести рубильник на пульте подрыва. И актер Виталий Коваленко в образе вездесущего Берии этот "рубильник судьбы" переводит, чего на самом деле не было.

Команда на подрыв, что давно и широко известно, выдавалась запущенной в строго определенный момент автоматикой, она же последовательно включала и синхронизировала всю регистрирующую аппаратуру опытного поля.

…Фильм про физиков и бомбу не стал бы сериалом, не будь построен на любовном треугольнике, где все по классической схеме: любовь, разрыв, арест, разлука, свадьба друга и стараниями друга - нежданное освобождение. А дальше снова споры, сомнения, драка, семейный разлад и каждый - в поисках ответов на вечные вопросы: что делать? с кем быть? где выход?

Мимолетная встреча мятущегося физика с осужденной художницей из Ленинграда (актриса Ольга Смирнова), которая отбывала срок в Сарове, где невольником чувствовал себя и Миша Рубин, стала для обоих знаком судьбы. И соединила их свободные израненные души.

Сначала на земле, но ненадолго. Лишь до поры, пока обозленный таким поворотом начальник женской колонии (а для него - гарема) не отправил Ольгу этапом на Север, где она погибла от крупозного воспаления легких, как и предрекал "гражданин начальник" своей заключенной избраннице и своему обидчику Рубину.

Потом их души соединились навсегда. В тот самый день 29 августа, когда гениальный ученый, физик-экспериментатор и друг, которых поискать, свой в доску Мишка Рубин, получивший накануне радиационной ожог такой степени, когда вся медицина бессильна, не покинул дом-макет рядом с Бомбой. И сгорел, испарился в рукотворном чудовищном шаре, что за мгновение поднялся до самых облаков, на которые еще в саровском храме показывала Ольга.

До облаков, а может быть, и выше.


P.S.

Одновременно с титрами в конце каждой из восьми серий (их показывали по две четыре вечера подряд) зрители могли видеть и слышать мнения ветеранов атомной отрасли, в том числе тех, кто работал рядом и в одно время с академиками Курчатовым, Харитоном, Зельдовичем, кто встречался при жизни с Борисом Ванниковым, помнит и знает не по рассказам то время и обстановку. Их оценки и суждения не касаются самого фильма или каких-то его эпизодов, потому что записывались и монтировались, судя по всему, параллельно или даже независимо от работы над сериалом. И потому в проекции на художественное произведение с большой долей авторского вымысла, сконструированных обстоятельств и собирательных образов выглядят чужеродно, как наспех приклеенные усы.

Если б решились показать тем же людям смонтированный фильм, их голоса, уверен, зазвучали бы совсем по-другому.

С какой целью решили соединить вымышленное с документальным? Возможно, лишь для того, чтобы найти компромисс. Между ожиданиями заказчиков и продюсеров фильма (а их под руководством Валерия Тодоровского восемь) и тем, что в итоге получилось у съемочной группы во главе с режиссером-постановщиком Игорем Копыловым.

Как бы там ни было, премьера сериала "Бомба" состоялась и стала событием общественной жизни.

Автор
Текст: Александр Емельяненков
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе