Бойтесь сказок. Они делают жизнь страшнее

Трагедия на Волге заставила телесказочников вспомнить о своем предназначении


Никакой Доренко не сказочник, конечно. И название его новой программы — «Русские сказки» — никак не вяжется с ее содержанием. «Не бойтесь сказок — жизнь страшнее!» — предупреждает он и показывает именно жизнь во всем ее пугающем многообразии: смерть Магнитского, убийство Егора Свиридова, события в Сагре… Ох, как все это далеко от тех сказочных сюжетов, к которым приучило зрителей наше телевидение за последние годы.


Вот уж кто сказочник-то! И какая благостная сочинялась сказка: жили-были дед да баба… ну, в смысле два чудесных героя, один постарше, другой помоложе, способных на все ради одного: жила бы страна родная — и нету иных забот. И жизнь при них и впрямь стала лучше, стала веселее — Россия встала с колен, обрела вожделенную стабильность, приступила к всеобщей модернизации и сулила, по версии патентованных сказочников с ТВ, полную и безоговорочную благодать всем обитателям нашего волшебного теремка: «И стали они жить-поживать да добра (бабла) наживать».


Но только сказка почему-то никак не желает становиться былью, и чем дальше, тем чаще в это сказочное благолепие вламывается жизнь. Тут и сказке конец. И на экраны вместе с мутной волжской водой выплескиваются боль, горе, страдания… Самоотверженность одних и подлость других. И сказочники волей-неволей превращаются в хроникеров очередной беды, хотя им, привыкшим развлекать и отвлекать, это очень непросто дается.


Трагедия на Волге, унесшая десятки жизней и потрясшая всю страну, заставила ТВ вспомнить о своем главном предназначении: информировать, анализировать и предупреждать. Предупреждать о том, что наш чудный теремок на самом деле карточный домик: ткни — и рассыплется. Что «на самом деле это не судно «Булгария» дало крен и в считанные минуты затонуло, а вся страна опасно накренилась» (эти слова одного из участников специального выпуска программы «Пусть говорят», прозвучавшие в прямом эфире, были встречены аплодисментами зрителей в студии).


Главные федеральные каналы на сей раз повели себя по-человечески: сами, не дожидаясь объявления официального траура, переверстывали сетки вещания (хотя от рекламы и не отказались), организовывали телемосты с Казанью, вернулись, наконец, к обсуждению случившегося в прямом эфире.


Правда, выяснилось, что форматов, пригодных для такого обсуждения, на нашем эфирном пространстве практически не осталось. Все мало-мальски значимые программы ушли на летние каникулы — свою вахту несут лишь ток-шоу «Пусть говорят» на Первом канале и «Прямой эфир» — на канале «Россия». Им-то, более привычным к обмусоливанию звездных мордобоев, и пришлось спешно перестраиваться. Они сделали это, вспомнив, что в трудные минуты и часы с людьми надо разговаривать, — за что им спасибо. Но боже, как неловко, а порой и просто кощунственно звучали вопросы и реплики обоих ведущих и сколь неуместными казались замечания некоторых так называемых экспертов, готовых высказываться по любому поводу.


Вот Малахов связывается по телемосту с родителями пропавшей без вести девушки. На них страшно смотреть. Обезумевшая от горя мать трясущимися губами, словно заклинание, повторяет: «Она жива, конечно. Ее ищут». Но ведущий упорно употребляет прошедшее время: «Сколько ей было лет? Как ее звали?». А в конце разговора выражает им искреннее соболезнование. Можно только изумляться, зачем эти люди идут на контакт с ТВ, но они в состоянии шока и, наверное, не очень отдают себе отчет в происходящем. Так стоит ли вообще вовлекать пострадавших в свое действо? И ради чего? Разве и без этого непонятно, что испытывают родители, потерявшие ребенка, или дети, потерявшие родителей?


А Михаил Зеленский все допытывался у гостей студии, прав или неправ был капитан «Булгарии», согласившийся повести аварийное судно в этот роковой рейс. Профессионалы деликатно уходили от ответа, призывая дождаться результатов следствия. Зато непрофессионалы с легкостью давали ответы на все вопросы, заранее зная, кто прав, а кто виноват.


Особая статья — депутаты Госдумы, непременные участники всех ток-шоу. Некоторые ходят туда как на работу, а может быть, и чаще, чем на заседания Думы. Ничем не отличившиеся в своей законо¬творческой деятельности, здесь они удалые молодцы: рапортуют о создании парламентской комиссии, призывают покарать алчный бизнес, взывают к заботе о благе народа. И все-то они знают. И во всем-то разбираются. Депутат Антон Беляков, клеймивший в программе Малахова        частный бизнес, чья страсть к наживе и привела к катастрофе, днем позже в «Прямом эфире» с той же степенью компетентности высказывался о проблемах родовспоможения. Гладкие, дорого одетые, самоуверенные, они способны говорить о чем угодно, только не о собственной ответственности перед страной и народом, профанируя любую тему и проблему и устраивая личный пиар.


Впрочем, благодаря ТВ страна узнала и настоящих героев — капитана судна «Арабелла» Романа Лизалина, пришедшего на помощь пассажирам с «Булгарии», членов его экипажа, самоотверженно боровшихся за их спасение, туристов с «Арабеллы», принявших самое деятельное участие в судьбе спасенных.


А отличилось, как всегда, НТВ. Авторы спецвыпуска «Чистосердечного признания» в свойственной им обличительной манере традиционно жутким замогильным голосом изложили все известные на тот момент версии, перемешав в одну кучу факты и слухи, и сразу же объявили виновным погибшего капитана: роковым-де оказался его последний маневр с давшим крен судном.


Два других сказочных капитана под удар критики, понятное дело, не попали. Один поставил поминальную свечку в своем домовом храме, другой пообещал компенсации семьям погибших и пострадавших, и повели они свой корабль дальше. В сказку, которая никак не хочет становиться былью. В ту сказку, которая и делает жизнь страшнее. Бойтесь сказок.


Ирина Петровская


Hовая газета


Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе